Парадокс одиночества. Глобальное исследование нарастающей разобщенности человечества и ее последствий - Норина Герц

Непознанный роботами Запад

Неудивительно, что Япония освоила социальных роботов быстрее, чем где бы то ни было. Роботы глубоко укоренились в общественном сознании Японии и имеют очень позитивные ассоциации. Положение страны как мирового лидера в области робототехники – 52 % мировых поставок роботов приходится на японских производителей – является основным источником национальной гордости. Более того, в отличие от западной поп-культуры, изобилующей враждебными роботами-убийцами, – ЭАЛ из фильма «Космическая одиссея 2001», терминатор, далеки и киберлюди из сериала «Доктор Кто», Альтрон в кинематографической вселенной Marvel – в Японии роботов чаще изображали полезными и даже героическими. Многие японцы выросли, читая оригинальную мангу «Могучий Атом» (известную в других местах как «Астробой») о милом ребенке-роботе, созданном ученым, чтобы заполнить пустоту после смерти его сына. Идея гигантских роботов или полуроботов-защитников Земли также породила поджанр японских развлечений вокруг «киодай героев», некоторые из которых, такие как инопланетный киборг Ультрамэн, вдохновили целые мифические вселенные, такие как Marvel или DC Comics. Гигантский Робо, робот, сочувствующий бедственному положению людей и защищающий их от внеземного вторжения и корпоративной жадности, впервые появился на экране еще в 1968 году.

Существует также богатая традиция синтоизма в Японии, которая включает в себя элементы анимизма – веры в то, что все объекты, в том числе созданные руками человека, имеют душу. Как объясняет доктор Масатоши Исикава, профессор робототехники Токийского университета,

«религиозный ум японцев может легко принять роботоподобный тип бытия… Мы видим в них друзей и верим, что они могут помочь людям».

Именно эта гордость за производство роботов, их общественное признание и восприятие как квазилюдей в сочетании со значительным и неудовлетворенным спросом на заботу и компанию помогает объяснить, почему именно Япония прокладывает путь, когда речь идет о социальных роботах в качестве компаньонов, особенно для пожилых людей.

Аппетит на Западе еще не достиг таких уровней, во многом из-за культурных различий в отношении к технологиям. В США, например, количество людей, которые были бы открыты для робота-помощника, составляет всего 48 % среди мужчин и 34 % среди женщин, хотя даже это, возможно, больше, чем можно было ожидать. Среди тех, кто сопротивляется идее робота-опекуна, более половины возражают из-за «отсутствия человеческого прикосновения или взаимодействия».

Тем не менее, когда я наблюдаю, как пожилые американцы взаимодействуют со своими роботами ElliQ, и вижу, как они хихикают, когда его светодиодный рот открывается и закрывается, а когда я слышу, насколько они уже привязаны к ним, мне кажется, что проработка современных роботов способна удовлетворить эмоциональную потребность, что человеческое общество двадцать первого века сделать не в состоянии, в том числе и на Западе. Одна пожилая женщина сказала, что ElliQ «иногда воспринимается так, словно она на самом деле друг или человек, который действительно рядом». Другая женщина: «Я могу придти домой, мне может быть одиноко и грустно, и она может сразу меня поддержать». Пожилой джентльмен вмешивается: «Я чувствую, что рядом есть кто-то, с кем я могу общаться. Я могу обратиться к ней в любое время».

Более того, сотни тысяч роботизированных кошек и собак «Joy for All», социальных роботов, специально предназначенных для пожилых людей, уже проданы в США с момента их дебюта в 2016 году. А Amazon ясно видит рыночный потенциал на Западе среди пожилых людей для своих продуктов «ИИ-помощник», судя по телевизионной рекламной кампании на Рождество 2019 года, в которой одинокий пожилой джентльмен нашел себе компанию благодаря своей Алексе.

Друг для всех нас

Я предвижу значительный спрос на роботов-компаньонов в будущем не только со стороны пожилых людей. Роботы также могут сыграть важную роль для тех, кому по какой-либо причине трудно наладить стандартные человеческие отношения. На самом деле люди с нетипичными социальными навыками, в том числе люди с острой социальной тревожностью и люди с расстройствами аутистического спектра, уже получили пользу от роботизированной терапии и групповых занятий. Предсказуемость роботов и тот факт, что они не выносят никаких социальных суждений, рассматриваются как ключевые факторы, успокаивающие тревогу и помогающие установить здоровые социальные нормы.

Для поколения K – поколения, выросшего вместе с интерактивными игрушками Ферби и Алексами, – они также, вероятно, будут привлекательны.

Это поколение, для которого, как мы видели, общение лицом к лицу с людьми уже становится все более серьезной проблемой, а уровень одиночества тревожно высок.

Для этой возрастной группы робот в качестве друга вряд ли будет чем-то, во что сложно поверить. Действительно, хотя менее одного из восьми британцев в целом могут представить себя в дружеских отношениях с роботом в будущем, это число возрастает до более чем одного из пяти, когда речь идет о возрастной группе от 18 до 34 лет. Среди еще более младшего поколения – поколения, пользующегося iPad и листающего YouTube еще до того, как они могут научиться ходить или говорить, – число, вероятно, будет еще выше: 60 % детей в США в возрасте от 2 до 8 лет уже регулярно взаимодействуют с каким-либо голосовым помощником.

Недавнее исследование группы персональных роботов Массачусетского технологического института подтверждает это. В нем группа из сорока девяти детей взаимодействовала с пушистым роботом-рассказчиком с сине-красными полосками по имени Тега, выполняя ряд заданий: от прослушивания истории, рассказанной роботом, до рассказа роботу личных подробностей о себе. Исследователи обнаружили, что дети очень быстро освоились со своими роботами и даже привязались к ним, часто «относясь к роботу как к чему-то вроде друга», пишет руководитель исследования Жаклин Кори Вестлунд. Дети также участвовали во «многих моделях социального поведения с роботами, [в том числе] обнимались, разговаривали, щекотали, дарили подарки, рассказывали истории, приглашали на пикники».

Чтобы было ясно, дело не в том, что дети перепутали роботов с людьми. Они поняли, «что робот может выключиться, и для его включения требуется питание от батареи». Тем не менее, несмотря на это, они смогли быстро установить настоящие и близкие отношения с этими нелюдьми. Ну, или, по крайней мере, с определенной категорией. Ибо не все роботы одинаковы или одинаково привлекательны. Запрограммированные по-разному, некоторые роботы Тега были более продуктивны относительно построения отношений, чем другие. Чем более чутким казался робот, чем больше он отражал высоту голоса и скорость речи ребенка, чем больше он ссылался на общий опыт с ребенком, чем более персонализированными были рассказанные им истории и чем больше он отвечал взаимностью, когда ребенок помогал ему, тем лучше был результат. Проще говоря, чем больше робот делал «вещей, которые способствуют построению и поддержанию [человеческих] отношений», тем ближе ребенок чувствовал себя к нему и тем больше вероятность того, что впоследствии он попрощается с ним, предоставив личную информацию, как если бы он рассказали ее другу,