Всеволод Большое Гнездо - Алексей Юрьевич Карпов

Новгороде в 1170 году, когда под стенами города было разгромлено громадное союзное войско, посланное Андреем Боголюбским). Роман находился в свойстве с Владимиром: он выдал свою совсем ещё юную дочь Феодору за его сына (даже не названного в летописи по имени). Роман и научил галичан выгнать свата из княжества и сам занял галицкий престол, оставив во Владимире-Волынском младшего брата Всеволода. По уверению средневековых польских хронистов, Роман опирался на польское войско, предоставленное ему родным дядей, князем Краковским и Сандомирским Казимиром II Справедливым (ибо матерью Романа была Агнешка, сестра Казимира, да и сам Роман в детстве воспитывался при польском дворе)62.

Владимир вместе с женой (попадьёй?) и двумя сыновьями бежал в «Угры» (Венгрию), где обратился за помощью к другому восточноевропейскому монарху — венгерскому королю Беле III. Галицкое княжество издавна было связано и с Польшей, и с Венгерским королевством, которые соперничали за влияние в этом регионе; неудивительно поэтому, что король поспешил вмешаться в галицкие дела. Но если Владимир надеялся, что король будет отстаивать его интересы, то он ошибался.

Узнав о том, что венгерское войско во главе с самим королём перешло Карпаты и движется к Галичу, Роман Мстиславич не стал искушать судьбу и удалился к себе на Волынь. Однако путь во Владимир-Волынский неожиданно оказался для него закрыт: его младший брат Всеволод отказался пустить его в город; поддержали Всеволода и жители, оскорблённые тем, что Роман так легко пренебрёг их городом в пользу Галича. Князю было теперь не до ратных подвигов. Он вновь обратился за помощью к Казимиру, но тот пока что вмешиваться в конфликт не стал и помощи племяннику на этот раз не оказал. Позднее Роман Мстиславич сумеет вернуть себе Владимир-Волынский — но с помощью не поляков, а своего тестя Рюрика Ростиславича (Роман был женат на его дочери Предславе); брату же Всеволоду он передаст Белз, один из важных городов Волынского княжества.

Итак, король Бела без какого-либо сопротивления вошёл в Галич. С «мужами»-галичанами он заключил «наряд», и те согласились принять на княжение его сына Андрея (будущего венгерского короля Андрея II). Как казалось многим, с иноземным правителем им будет легче договориться, чем с собственными князьями — упрямым и взбалмошным Владимиром Ярославичем и известным своей жестокостью Романом Мстиславичем. Владимира же Ярославича король увёз обратно в Венгрию и заточил там вместе с женой и детьми в некую башню («вежу каменную», по выражению летописца).

Русскому князю, однако, удалось выбраться из заточения. Подкупив нескольких человек из стражи, он спустился с башни по верёвкам (изрезав для этого шатёр, установленный на вершине «вежи») и бежал в Немецкую землю — к императору Фридриху Барбароссе. Тогда-то и выяснилось, сколь важным было для него родство с суздальским князем Всеволодом Юрьевичем. Именно оно решило судьбу беглеца. В Киевской (заметим, не в Суздальской!) летописи читаем о прибытии Владимира Ярославича «ко цареви Немецкому», то есть к императору Фридриху:

«Царь же уведав, оже есть сестричичь великому князю Всеволоду Суждальскому, и прия его с любовь[ю] и с великою честью...»63

Сам император готовился в то время выступить в Крестовый поход против сарацин, захвативших Иерусалим. Ему было не до галицких дел, к тому же император дорожил миром с королём Белой, через земли которого ему предстояло пройти. Однако он вник в положение галицкого изгнанника. В свою очередь, Владимир пообещал выплачивать императору в качестве компенсации (или, если угодно, дани) две тысячи гривен серебра в год — а это очень внушительная сумма. В преддверии Крестового похода деньги императору были особенно нужны. Он поручил Владимира заботам польского князя Казимира — того самого, который совсем недавно помогал сопернику Владимира Роману Мстиславичу. Приставив к Владимиру своих «мужей», рассказывает летопись, Фридрих направил его «в Ляхи», приказав Казимиру «доправити Галич по своей воле». Казимир с готовностью откликнулся на призыв императора: подчинение Галицкого княжества Венгрии явно нарушало баланс сил в регионе не в его пользу.

Третий Крестовый поход начался в 1189 году. В мае Фридрих во главе крестоносного войска выступил из Регенсбурга и двинулся вниз по Дунаю. Соответственно, описываемые летописью события должны были происходить незадолго до этого. После смерти Ярослава Осмомысла прошло около полутора лет — совсем немного! — однако в Галиче сменилось уже четыре князя.

Вокняжение венгерского королевича раскололо город.

Очень скоро венгры начали вести себя в Галиче как захватчики в завоёванном городе. Андрей не принадлежал к Рюрикову роду, а потому чувствовал себя здесь чужим. Тем более это относилось к его окружению. Противоречия между католиками и православными в XII столетии ещё не дошли до той степени взаимной вражды, как в последующие века. И тем не менее латиняне со своими чуждыми и непонятными русским обрядами воспринимались как еретики — в свою очередь, и сами венгры не могли смотреть на русские обычаи и русское богослужение иначе как на еретические. Результаты такого взаимного неприятия не замедлили сказаться. «И начали насилие творить во всём, — не жалеет красок галицкий летописец. — И у мужей галицких начали отымать жён и дочерей на постели себе, и в божницах начали коней ставить и в избах, [и] иные многие насилия творить. Галичане же начали тужить вельми и много каяться об изгнании князя своего».

Часть галичан — особенно из числа тех, чьи родичи были уведены в Венгрию в качестве заложников, — продолжала поддерживать королевича. Другие же решили пригласить на галицкий стол ещё одного князя — уже пятого за полтора года: князя-изгоя Ростислава Ивановича, или «Берладчича», как его называли, — сына знаменитого Ивана Берладника (умершего ещё в 1162 году), тоже изгоя, много воевавшего с Галицкими князьями, но так и не сумевшего утвердиться в Галиче, на который он как старший двоюродный брат Ярослава Осмомысла имел все права. «Берладчич» жил в Смоленске у князя Давыда Ростиславича. Он откликнулся на приглашение галичан и, «отпросившись» у Давыда, выступил со своей дружиной и даже занял два города на «Украине Галичской». Но сил, для того чтобы взять Галич, у него не хватило. Во время одного из приступов «Берладчич» был ранен; венгры внесли его в город еле живого и, боясь, чтобы горожане не отбили его и не провозгласили князем, умертвили: «приложивше зелье смертное к ранам, и с того умре».

Присутствие венгров в Галиче внесло раскол не только в среду самих галичан. Едва не дошло до открытого столкновения князей-соправителей Южной Руси — Святослава Всеволодовича и Рюрика Ростиславича. Первый ещё раньше заключил договор с королём Белой, надеясь на переход Галича