Сталин: арктический щит - Юрий Жуков

Правительство Союза, а точнее, лично В.В. Куйбышев, курировавший работу ГУСМП, проводя такое постановление, поспешило. Ведь еще только начиналось создание крупных полярных станций — на острове Белом (южная часть Карского моря), на Медвежьих островах (в устье Колымы). Лишь предстояло установить семь длинноволновых и шесть коротковолновых мощных радиостанций, создать угольные базы на Диксоне и в бухте Тикси, то есть к западу и к востоку от пролива Вилькицкого, наиболее трудно преодолеваемого участка Северного морского пути. А к строительству ключевых для трассы аэродромов на Диксоне, мысах Челюскина и Северном можно было приступить только с началом лета…

Словом, сделать все то, что и позволяло совершать относительно безопасные плавания от Архангельска до Владивостока, еще предстояло. Однако, не дождавшись того, что в постановлении от 12 декабря и назвали «оборудованием» арктической трассы, даже не ограничившись довольно проблематичным при подобных обстоятельствах походом «Челюскина», ГУСМПу дали еще несколько не менее сложных заданий. В ту же навигацию 1933 года ему следовало осуществить три крупные морские операции. Экспортную Карскую — вывоз леса из Игарки через Карское и Баренцево моря в Европу. Первую Ленскую — проводку каравана судов из Архангельска в устье Лены, для еще строившегося порта Тикси. И наконец, перевод двух речных пароходов и нескольких барж из Оби и Енисея вокруг Таймыра на Лену.

Пришлось согласиться О.Ю. Шмидту и с дополнительными заданиями: аэрофотосъемкой всего северо-восточного побережья — от Уэллена до устья Хатанги; гидрологическим изучением морей Чукотского и Лаптевых для составления на будущее точных ледовых прогнозов; разведкой нефти на Новой Земле, в Чукотском округе и в бухте Нордвик (Хатангская губа), олова — на Северной Земле. В таком виде и был утвержден 4 июня план ГУСМП7, оказавшийся практически неосуществимым.

Не возникло никаких проблем только с проведением очередной Карской экспедиции, двенадцатой по счету. 30 судов, из которых три — под Флагом СССР, за три месяца, со 2 августа по 28 октября, вывезли из Игарки в Европу почти 32 тысячи стандартов (1 стандарт равнялся 2,7 тонны) пиломатериалов, пять советских судов завезли из Архангельска в Сибирь почти восемь тысяч тонн различных грузов, а из Нового порта доставили на внутренний рынок 5 тысяч стандартов леса8. Поначалу столь же нормально шла и Первая Ленская экспедиция.

Основное же плавание навигации 1933 года, «Челюскина», призванное по замыслу окончательно доказать, что цель — регулярное сквозное плавание через Ледовитый океан — уже достигнута, оказалось трагическим.

Только что построенную на верфях датской фирмы «Бурмейстер ог Вайн» «Лену», сразу же после передачи ГУСМП переименованную в «Челюскин», сначала доставили в Ленинград. Там провели ремонт машин, и 16 июля судно вышло в дальний поход. 25 июля во второй раз отплыло из Копенгагена и только 2 августа пришвартовалось в Мурманске. Там оказалось, что груз для Врангеля еще не поступил, и ждать его пришлось неделю. Наконец, 10 августа, с запозданием в двадцать дней, «Челюскин» вышел в море, но спустя всего два дня О.Ю. Шмидту пришлось послать в Москву тревожную телеграмму: «Сам корпус судна слабее, чем предполагали. Удары льдин причинили носовой части корпуса повреждения в виде вмятин, срезаны также несколько заклепок». Через неделю вновь пришлось сообщить: «Прочность корпуса как общая, так местная недостаточна и для данного рейса не пригодна. Превышение 115 оборотов машины вызывает общую вибрацию корпуса, особенно заметную в районе 94 шпангоута… Управляемость на малых ходах плохая, затрудняет работу во льдах»9.

В это время «Челюскин» еще находился в Карском море, в самом начале пути…

И все же удавалось О.Ю. Шмидту сообщать в Москву и кое-что хорошее. 3 сентября в бухту Тикси, на новый аэродром, прилетел самолет С.А. Леваневского, который должен был провести ледовую разведку района до пролива Санникова. 7 сентября начала работать радиостанция мыса Северный, завершался монтаж еще одной, на Медвежьих островах. 19 сентября с нового аэродрома на мысе Северный О.Ю. Шмидт вместе с начальником Северо-восточной летной группы ГУСМП Г.Д. Красинским на самолете достиг острова Врангеля, к которому «Челюскин» так и не смог подойти из-за сильного сплочения льдов. Тот же самолет Красинского — «Юнкере» провел разведку льдов в Чукотском море10.

22 сентября в Москву поступила очередная телеграмма, известившая В.В. Куйбышева: «Последние дни «Челюскин» в тяжелом льду. Легли в дрейф, ожидая изменения обстановки». 25 сентября еще одна радиограмма: ««Челюскин» дрейфует мимо острова Колючин, уперло в неподвижный лед». Но, несмотря на очень опасное положение судна, 26 сентября заместитель главы правительства Я.Э. Рудзутак потребовал от Шмидта взять на себя руководство спасением 164 пассажиров зазимовавших во льдах трех судов — «Север», «Анадырь» и «Хабаровск» Колымской экспедиции Наркомвода. Еще четыре парохода — «Красный партизан», «Урицкий», «Микоян» и «Монгол» — чуть ранее, 20 сентября, ледорезу «Литке» удалось освободить из льдов и привести в бухту Провидения11.

Пока О.Ю. Шмидт, используя только радио, занимался организацией прилета на мыс Северный самолетов для того чтобы как можно быстрее снять заболевших цингой рабочих, «Челюскину» удалось вырваться из ледового плена и продолжить свой рейс на восток. 12 октября Москву смогли информировать, что судно, «ценою пробоины в правом борту», все же прорвалось за мыс Сердце-Камень, расположенный всего в 100 километрах от Берингова пролива12.

В тот же день на имя О.Ю. Шмидта из Москвы поступила ободряющая телеграмма, подписанная В.М. Молотовым и В.В. Куйбышевым: «Горячо приветствуем Вас и всех участников экспедиции, находящейся, как мы твердо уверены, перед успешным завершением дела. Ждем в ближайшие дни ваших сообщений о прохождении Берингова пролива»13.

Но и неделю спустя «Челюскин» все еще не мог выйти в Тихий океан. Теперь Шмидту приходилось чуть ли не оправдываться в задержке. «Проходим мыс Уникин, в шестидесяти метрах от Берингова пролива, — радировал он в столицу. — Лед очень тяжелый»14. Зато тогда же смог Шмидт сообщить и о бесспорном успехе. О спасении больных пассажиров «Севера», «Анадыря» и «Хабаровска». Создание Северо-восточной авиагруппы ГУСМП, располагавшей всего пятью самолетами — «Савойя», «Дорнье-Валь», «Юнкерс» и два У-2, да постройка самой примитивной взлетно-посадочной полосы, гордо именуемой аэродром мыса Северный, оказались решающими. Только благодаря им буквально в считанные дни удалось эвакуировать на материк самолетами 67 человек, и еще, но на собачьих упряжках, — 1615.

Продвижение «Челюскина» к мысу Дежнёва оказалось непродолжительным. 28 октября О.Ю. Шмидту пришлось сообщить крайне неутешительную новость, выдержанную, правда, в предельно оптимистическом тоне: «Мы еще не можем рапортовать о победе, но твердо уверены, что победу одержим и задание сквозного плавания по Ледовитому океану, безусловно, выполним»16.

Но оптимизм удалось сохранить лишь до 5 ноября, т. е. до того дня, когда «Челюскин» все же вошел в Берингов пролив, но так и не смог пройти его. Пароход потерял управление и начал дрейфовать на запад, в Чукотское море. Тогда-то и началось то, что впоследствии назвали челюскинской эпопеей, продолжавшейся сто шестьдесят дней.

Сто один день — до гибели парохода, затонувшего 13 февраля 1934 года, и еще пятьдесят девять — жизни экипажа и пассажиров в ледовом лагере. До той самой минуты, пока всех — 104 челюскинца — не вывезли на мыс Северный, а оттуда в Уэллен. А сделали это семь летчиков — М.В. Водопьянов, И.В. Доронин, Н.П. Каманин, С.А. Леваневский, А.В. Ляпидевский, B.C. Молоков и М.Т. Слепнев. Первые, удостоенные звания Герой Советского Союза, учрежденного тогда же, 16 апреля 1934 года.

И все же поход «Челюскина», несмотря на его гибель в Чукотском море, доказал возможность использовать Северный морской путь как транспортную магистраль. Ведь неудача с повторением сквозного плавания в одну навигацию от Архангельска до Владивостока оказалась вызванной весьма серьезными просчетами при его организации.

Прежде всего неудачу предопределило нарушение срока выхода из Мурманска. Опоздание на двадцать дней, что составляло треть всего времени арктической навигации. Не следует забывать и то, что «Челюскин» был обычным сухогрузом, не приспособленным к плаванию в полярных водах. Небольшой — водоизмещением всего 7500 тонн, с машиной в 2400 лошадиных сил, позволяющей держать скорость до 12 узлов.

Во-вторых, не было сделано то, о чем О.Ю. Шмидт поведал журналистам еще до отплытия «Челюскина» из Ленинграда, 8 июля. «Возможно, однако, — сказал руководитель экспедиции, — что нам удастся найти достаточно разреженный лед (в Восточно-Сибирском и Чукотском морях. — Прим. авт.). В этом случае к участию в экспедиции будет привлечен ледокол «Красин»"17. Однако от такого подстраховочного сопровождения сам же О.Ю. Шмидт и отказался еще в Диксоне. Находившийся в Чукотском море ледорез «Литке» не мог вовремя прийти на выручку к потерявшему управление «Челюскину», ибо вызволял из ледового плена другие суда.