Сталин: арктический щит - Юрий Жуков

Возвратившись из Берлина, начальник ГВФ сообщил журналистам, что воздухоплавательная экспедиция начнется, ориентировочно, 20 июля. Маршрут проляжет от Ленинграда на Землю Франца-Иосифа, затем в район Северного полюса и к Северной Земле, оттуда, минуя Новую Землю, назад, к городу на Неве.

Проведена будет на средства трех стран. Германия предоставляет воздушный корабль, США, точнее, газетный магнат Уильям Хёрст, оплачивает научное оборудование, СССР готовит базу на Комендантском аэродроме Ленинграда. Поэтому на борт помимо 29 членов экипажа возьмут представителей этих стран. Среди них — генерального секретаря «Аэроарктик» Вальтера Брунса, спутника по полетам Амундсена — американца Линкольна Эллсуорта, научного руководителя экспедиции Р.Л. Самойловича, аэролога П.А. Молчанова и инженера Ф.Ф. Ассьерга. Кроме того, в состав экипажа зачислен как один из трех радистов советский полярник Э.Т. Кренкель, зимовавший на Земле Франца-Иосифа в 1929–1930 годах60.

Во время полета предполагались две встречи, призванные продемонстрировать достижения техники. Первая — в бухте Тихая на Земле Франца-Иосифа с советским ледокольным пароходом «Малыгин», совершающим туристический круиз в полярных водах. Вторая — в районе Северного полюса с американской подводной лодкой Джорджа Уилкинса «Наутилус».

«Наутилус» покинул США 4 июня, но во время перехода через Атлантику один из его двух дизелей вышел из строя в 450 километрах от берегов Ирландии. В Лондон его пришлось доставить на буксире американского крейсера «Вайоминг». Все полагали, что на том отчаянное путешествие и закончится. И все же Уилкинс сделал все, зависящее от него, и «Наутилус» продолжил плавание. Хотя и без надежды встретиться с дирижаблем. 1 августа он пришел в Берген, спустя две недели зашел на Шпицберген, откуда и начал самый трудный переход. На 82° достиг кромки паковых льдов, где и потерял горизонтальные рули. Уилкинсу пришлось окончательно отказаться от своего намерения и повернуть назад. 10 сентября «Наутилус» вернулся в Берген, где год спустя его и затопили61.

Командиру LZ-127 Хуго Эккенеру совершить полет удалось точно по графику. Дирижабль вылетел из Фридрихсхафена 24 июля и вечером следующего дня достиг Ленинграда. Утром 26 июля продолжил полярный рейс и вечером 27 июля снизился в бухте Тихая на Земле Франца-Иосифа. Там произошла запланированная встреча с «Малыгиным», обмен с ним почтой, где в роли почтмейстера выступил И.Д. Папанин. Затем Эккенер направил воздушный корабль к Северной Земле, провел предусмотренную программой ее аэрофотосъемку, облетел Таймыр и Новую Землю и взял курс на юг. Утром 30 июля пролетел над Ленинградом, а вечером того же дня его встретили на берлинском аэродроме Темпельгоф.

За время экспедиции LZ-127 находился в воздухе 110 часов и покрыл 13 тысяч километров62.

Своеобразным итогом полета германского дирижабля в Арктике стал отказ советского руководства от продолжения переговоров с Эккенером. Еще 5 июля в СССР пригласили Умберто Нобиле. Всего лишь для консультаций по вопросам дирижаблестроения и только на два с половиной месяца63. Беседы же его с А.З. Гольцманом оказались весьма перспективными. Итальянский конструктор, подвергшийся опале на родине за провал полета «Италии», высказал готовность работать в Советском Союзе, и не в одиночку, а вместе с опытными инженерами, техниками, рабочими, да еще и с помесячной оплатой.

Москва, испытывавшая огромные финансовые затруднения, порожденные мировым кризисом и резким снижением доходов от экспорта, сочла такой поворот в решении задач дирижаблестроения более приемлемым. По истечении изначального срока, 29 сентября, Политбюро приняло решение начать официальные переговоры не с Хуго Эккенером и «Люфтшифбау Цеппелин», а персонально с Умберто Нобиле, которого величали не по воинскому званию — генерал, а просто инженером.

На следующий день, 30 сентября, обе стороны окончательно согласовали условия договора. Он предусматривал два аспекта деятельности в СССР итальянского конструктора.

«Инж. Нобиле, — фиксировал первый пункт, — берет на себя техническое руководство и ответственность за подготовку дирижабля, приспособленного к воздушной Арктической экспедиции». Пункт пятый уточнял: «В 1933 году или, в случае неготовности к этому времени дирижабля, в последующем 1934 году советским правительством будет организована в Арктику воздушная экспедиция с дирижаблем, который пробудет там не менее пяти последовательных месяцев как с целью изучения самой Арктики, так и для установления возможности применять дирижабли для обслуживания Арктики. К этому времени должна быть построена в Арктике специальная база с эллингом нормального типа». А пункт шестой добавлял: «Начальником воздушной арктической экспедиции будет назначен инженер Нобиле. Длительность, программа, маршруты и научные участники этой экспедиции будут установлены советским правительством».

Помимо этого, соглашение предусматривало, что «инж. Нобиле берет на себя техническое руководство по проектированию и постройке остальных дирижаблей, стоящих в плане ВО ГВФ, кубатурой в 37 000, 7000 и 1000 кубических метров»64.

Поначалу решили, что комиссия, образованная 16 октября — К.В. Ворошилов, А.З. Гольцман, нарком финансов Г.Ф. Гринько и замнаркома внешней торговли Ш.З. Элиава, — рассмотрит проект договора и «при единогласном мнении» можно будет «считать вопрос решенным от имени СТО». Но единодушия достичь не удалось. Против высказался Элиава. На том основании, что приглашение Нобиле приведет к осложнению отношений с Италией65. Из проекта изъяли упоминание о постройке большого дирижабля и полярной экспедиции. И 23 декабря Политбюро утвердило внесенное Сталиным и Гольцманом краткое предложение — пригласить итальянского конструктора66.

Загодя, 7 декабря, при ВО ГВФ образовали производственно-экспериментальное предприятие строительства и эксплуатации дирижаблей, сокращенно «Дирижаблестрой». Придали ему как производственную базу Центральный порт и верфи, которые начали спешно возводить неподалеку от Москвы, на станции Долгопрудная. Именно там в самый сжатый срок предстояло построить серию воздушных кораблей полужесткого типа объемом до 150 тысяч кубометров для использования на внутрисоюзных линиях. Полагали, что первой из них откроют и самую протяженную. Проходящую вдоль чуть ли не всего побережья Ледовитого океана: Москва — Обдорск[16]—Игарка — Тикси — Уэллен67.

Нобиле весьма успешно выполнял условия контракта. Через четырнадцать месяцев с Долгопрудненской верфи сошел первый советский дирижабль В-5. Опытный, объемом 2340 кубометров. С конца апреля 1933 года его начали использовать для обучения пилотов и наземного персонала. А на его месте заложили второй воздушный корабль, В-6 (Осоавиахим, ставший самым большим из построенных в СССР — объемом в 18 506 кубометров68.

…Летом 1931 года внимание правительств приполярных государств привлек не только полет LZ-127, но и события, поставившие Осло и Копенгаген на грань войны. Норвегия, признав нотой, направленной правительству Великобритании 8 августа 1930 года, права Канады на Землю Свердрупа, смирившись, хотя и не согласившись официально, с включением Земли Фраца-Иосифа в советский сектор Арктики, попыталась компенсировать моральный урон для своих национальных интересов своеобразным образом. Использовать как наиболее весомый довод отстаивания своих прав «эффективную оккупацию».

27 июня в центральной части восточного побережья Гренландии, в бухте Мюгбуктен, расположенной при входе во фьорд Франца-Иосифа, высадилось пять норвежцев, возглавляемых Халвардом Деволдом. У старой охотничье-рыболовной станции они подняли флаг своей страны и отправили в Осло телеграмму об оккупации побережья между Карлсберг-фьордом на юге и Бессель-фьордом на севере, объявив его владениями короля Хокона.

Поначалу министерство иностранных дел Норвегии заявило, что действия Деволда и его спутников являются делом частных лиц, за которые правительство не несет ответственности. Более того, направило в Копенгаген ноту с предложением передать решение вопроса о ничейной, с точки зрения Осло, Восточной Гренландии в Гаагский международный суд. Правда, добавило просьбу не противиться, если последний признает юридическую правоту Норвегии, установлению там ее суверенитета, и в любом случае исходить из юридического положения, существовавшего в Восточной Гренландии на 1 июля, то есть уже после высадки группы Деволда.

Дания категорически отклонила предложенные условия, и тогда 10 июля король Хокон подписал указ об оккупации более чем 450 километров восточного побережья Гренландии — между 71°30′ и 75°40′, названного норвежской Восточной Гренландией, или Землею Эрика Рыжего. Обосновало Осло такое решение заявленным им еще в ноябре 1925 года непризнанием суверенитета Дании над всей Гренландией, объяснило своими давними экономическими интересами в данном регионе.