Эпидемия выгорания. Как спасти себя и других от хронического стресса, бессонницы и потери мотивации - Дженнифер Мосс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
• Стойкие люди спрашивают себя: «Мои действия вредят или помогают мне?» Хон рассказала, сколько решений ей пришлось принять в те первые дни после смерти Эби. И она постоянно спрашивала себя: помогает это мне или вредит? Она смотрела на старые фотографии Эби и задавала тот же вопрос: «Это помогает или вредит тебе? Убери фотографии и ложись спать. Позаботься о себе».
Спросите себя прямо сейчас, какие ваши поступки вредят вам? Вы прокручиваете в голове одну и ту же мысль, беспокоитесь или цепляетесь за чувства гнева или раскаяния? Отказываете ли в любви кому-то или себе? Испытываете ли стыд вместо сострадания к самому себе? Помогают ли вам эти мысли или только вредят?
Люси Хон предлагает нам эти три простые, но эффективные стратегии посттравматического роста, которые есть в нашем распоряжении.
Тогда я сказала Люси, что ее истории сначала разбила наши сердца, а потом помогла их склеить заново. Ее слова конкретны и практически применимы. Быть стойким – возможно. «Если вы когда-нибудь окажетесь в ситуации, из которой, как вам кажется, нет никакого выхода, вспомните мои методики и обдумайте все еще раз. Не буду притворяться, что это легко. И это не избавляет от боли. Но если я чему-то и научилась за последние пять лет, так это тому, что такое мышление действительно помогает», – сказала она.
Когда мы рассматривали, через что недавно прошли как коллектив, Трейси Брауэр сказала, что нам нужно копать глубже и извлекать выгоду из ситуаций. «Психологические проблемы сейчас широко распространены и эмоциональное выгорание встречается все чаще. Каждую неделю публикуются все новые исследования о масштабах психологических проблем. Но выгорание – не свидетельство того, что все уже никогда не станет, как раньше. На самом деле оно помогает нашему росту. Да, это действительно трудные времена, но именно в такие моменты мы многому учимся и укрепляем жизнестойкость. Самые большие изменения происходят в результате самых серьезных трудностей, поэтому последние несколько лет заставляют нас переосмысливать мир вокруг и находить новые стратегии для всего: от воспитания детей до создания баланса между работой и жизнью».
К сожалению, руководители могут испытывать чувство одиночества из-за занимаемой ими должности. Тем не менее, по словам Брауэр, «лучше всего достигают своих целей те, кто имеет прочные общественные связи и уже справлялся с трудными жизненными моментами».
Травмирующие ситуации и стрессы могут стать катализатором посттравматического роста. «Самые крепкие связи образуются в борьбе с общим врагом, например, с коронавирусом», – пояснила Брауэр. – Вместе мы можем пережить очень трудные времена, и когда справимся, то обнаружим, что наше общение с коллегами и подчиненными вышло на новый уровень».
В статье «Лидерство и одиночество» Эми Рокач пишет, что «руководство (школ, государственных аппаратов, компаний и организаций) испытывает стресс, отчуждение, одиночество и эмоциональные потрясения. Это может привести к проблемам со здоровьем, а также негативно сказаться на социальных и семейных отношениях» (12).
Лидеры могут чувствовать себя изолированными от коллектива, потому что их бывшие коллеги становятся подчиненными и теперь должны отчитываться за свои действия. Чаще всего это приводит к ослаблению связи и поддержки. Рокач говорит, что «любой человек, занимающий руководящую должность, может подвергнуться опасности потерять связь с реальностью из-за невозможности объективно оценить свое положение и восприятие».
В нашей беседе она рассказала, в чем ключевые различия острого одиночества и хронического чувства изоляции. «Острое одиночество обычно ситуативно и чаще всего вызвано потерей. А вот хроническое может соединять в себе две причины, – объясняет Рокач. – Хроническое одиночество становится частью личности еще в детстве, когда человек при взаимодействии с родителями или другими значимыми фигурами понимает, что миру плевать на его нужды и потребности. С такой формой одиночества, на мой взгляд, можно справиться только с помощью длительной психотерапии».
Рокач описала «ситуационный или преходящий приступ одиночества, с которым человек не может справиться, как значительную потерю, которая привела к чувству изоляции и, возможно, к депрессии. Из-за невозможности куда-то двигаться у человека развивается чувство выученной беспомощности, что заводит его в замкнутый круг».
Выученная беспомощность – важный термин, значение которого должны понимать все руководители и их сотрудники. Это «состояние, при котором человек страдает от чувства бессилия, вызванного травмирующим событием или постоянными неудачами. Считается, что это одна из основных причин депрессии».
Она проявляется, когда кто-то постоянно попадает в сложную ситуацию, которую не в состоянии контролировать, и перестает пытаться что-то изменить, даже если у него есть возможность сделать это. Например, курильщик может неоднократно пытаться избавится от вредной привычки и раз за разом терпеть неудачу, а затем просто смириться с тем, что он никогда не сможет бросить курить.
Для руководства фраза «На вершине всегда одиноко» может звучать как шутка, однако чаще всего это не так. Лидеры часто употребляют такие выражения, как «Одиночество – это просто часть моей работы» или «Я должен справиться с этим сам, больше никто не может мне помочь», и это укрепляет их пессимистичные настроения, которые распространяются на все сферы жизни и ведут к эмоциональному выгоранию.
На протяжении всех моих исследований во время пандемии я поняла, что на самом деле руководители не так одиноки, как им кажется. Отказ от самопожертвования и желание сделать все самостоятельно укрепили их отношения с коллективом и сгладили понятие иерархии во время кризиса. На одном из моих семинаров по лидерству один топ-менеджер сказал: «Я понял, что хоть мы можем находиться в разных лодках, но мы все преодолеваем один и тот же шторм».
