Нефильтрованный. Мое сумасшедшее десятилетие в «Формуле-1» - Гюнтер Штайнер

датчанин снова проехал хороший круг и прошел в третий сегмент. К тому моменту небо потемнело и грозило разверзнуться, поэтому мы решили оставить ему «софт» с запасом топлива всего на один круг. В нашу пользу сыграло то, что мы находились ближе всех к выезду с пит-лейна, так что, когда автомобили начали выстраиваться в очередь перед стартом новой сессии, мы оказались впереди всех.

Когда наконец загорелся зеленый свет, Кевин выехал на трассу и сразу же показал время 1:11,674. Быстро, но нам нужно было, чтобы небеса скорее разверзлись. Когда я сидел на пит-уолле рядом с Аяо Комацу и Питом Кроллой, на пит-лейн внезапно начали падать капли дождя.

– На каком я месте после этого круга? – спросил Кевин Марка, своего инженера.

– Ты первый, приятель.

Дождь усилился, в то время как остальные пилоты вот-вот должны были поехать свои вторые круги. Перес быстро проехал первый сектор, но, когда Расселл вылетел в четвертом повороте, сессию прервали красными флагами.

– Как долго будет идти дождь? – спросил я Пита.

– Как минимум полчаса, – ответил он мне.

А ведь до конца квалификации оставалось восемь минут, и все – поул был наш!

Последовавшие за этим торжества хорошо задокументированы, и, хотя мне не удалось увидеть это лично, празднование началось с того, что Кевин сходил с ума в машине и часто-часто повторял что-то вроде «да, черт возьми!». Мое самое яркое воспоминание о том дне – как я шел от пит-уолла к гаражу и слышал, как неистовствуют зрители. Такие моменты бесценны, и я буду помнить и хранить их как сокровища до конца своих дней.

Но забудьте на время обо мне и Кевине. Люди, заслуживавшие этот поул больше, чем кто-либо другой, – это вся команда. Не только те ее сотрудники, которые находились на «Интерлагосе», но и те, кто работал в Банбери, Маранелло и Северной Каролине. Каждый из них. Это был их чемпионат, и я гордился тем, что участвовал в найме почти всех работников. Во время спринта все вернулось на свои места, и мы финишировали на восьмом месте с одним очком. Оно было нашим последним в том сезоне, но, без сомнения, стало самым приятным.

В понедельник, после основной гонки, откуда мы предсказуемо увезли 14-е место и сход, мы с Джином приняли непростое решение отказаться от услуг Мика на 2023 год. Я уже некоторое время вел переговоры с Нико Хюлькенбергом, и перспектива того, что в нашем стане окажутся два опытных пилота впервые с 2020-го, была слишком соблазнительной, чтобы от нее отмахнуться.

Когда я сообщил Мику о нашем решении, он ожидаемо отреагировал разочарованием, но сказал, что все понимает, – подобно тому моменту, когда я объяснял ему, почему пришлось вводить командные приказы. Как и многое другое, мои отношения с Миком искажались прессой практически с самого первого дня, что не пошло ему на пользу. Со мной-то все будет в порядке. Я уже старикан, и, если бы Джин решил избавиться от меня (очевидно, он не посмеет!), я знал, что буду в норме. С другой стороны, Мик находился в самом начале карьеры, и, на мой взгляд, ей постоянно наносили ущерб ради новых заголовков в газетах.

Если бы я снова мог пообщаться с Миком, то посоветовал бы ему нанять менеджера или советника. Кого-то с гоночным опытом, кто мог бы стать наставником. Нельзя идти в большой спорт с тем количеством ответственности и давления, которые лежали на плечах Мика, не имея в своем окружении подобного человека. Это неправильно. Его отец, Михаэль, стал чемпионом мира в 22 года, и на протяжении многих лет рядом с ним был Вилли Вебер. Почему у Мика не оказалось рядом никого похожего?

У Мика Шумахера большой талант – с этим нельзя спорить, – но, на мой взгляд, этот талант не был взращен должным образом. Я думал, что вношу свою лепту, давая ему шанс попробовать свои силы в болиде «Формулы-1», но в итоге этого оказалось недостаточно. Всем нам следовало сделать больше, в том числе и ему.

ПИТ-СТОП

СОПЕРНИЧЕСТВО

Хотя я всегда был осведомлен о соперничестве в автоспорте и в некоторых случаях очарован им, я никогда не задумывался об анатомии подобных вещей, пока не начал работать в индустрии. Первое, что я понял: если вы не конкурентоспособны ни как команда, ни как личность, у вас не будет соперников, потому что всем на вас плевать. Все очень просто. Соперники появляются только тогда, когда начинаешь претендовать на что-то, что есть у других. Иными словами, немного успеха. Кроме того, не существует правил относительно длительности соперничества или путей его проявления. Не всегда это будет ситуация в стиле «Прост против Сенны». Соперничество, по своей сути, – это состояние духа. По крайней мере внутри тебя. Состояние духа, которое по-разному влияет на разных людей в зависимости от того, кто одержит верх. Если соперничество набирает обороты, то часто начинает доходить и до болельщиков, друзей, семьи, СМИ и всех остальных, кому это интересно. Именно тогда все становится захватывающим, а длительные и хорошо задокументированные противостояния, как между Простом и Сенной, Хантом и Лаудой, приобретают статус легендарных.

За два года работы в команде Jaguar Racing F1, где я трудился под руководством великого Ники Лауды, я ни разу не столкнулся с соперничеством по той простой причине, что мы находились в глубокой заднице. Вы думаете, у меня были плохие годы с Haas? О, поверьте, они не идут ни в какое сравнение с теми двумя сезонами. Отчасти из-за внутреннего противостояния, в чем, я полагаю, есть доля иронии, а также по целому ряду причин, о которых я мог бы написать целую книгу, Jaguar и Haas находились на разных уровнях. Хуже всего то, что, когда мы с Ники пришли в команду, на нас возлагались большие надежды. Предполагалось, что через три года мы сможем бороться за чемпионство. Jaguar принадлежал компании Ford, которая, несмотря на свои грандиозные идеи и благие намерения, не имела ни гарантий, ни денег, чтобы заставить команду работать. Не было у Ford и необходимого опыта, а приглашение Ники Лауды, как они думали, все исправит, словно по мановению волшебной палочки. Этого не произошло, и в конце четвертого сезона команда была выкуплена Red Bull, у которого дела, очевидно, обстояли немного лучше.

Впервые команда Haas привлекла внимание на стартовой решетке в 2018 году, когда мы финишировали пятыми в Кубке конструкторов. Мы были небольшим коллективом, который демонстрировал высокие результаты, и, хотя на самом деле ничего серьезного с точки зрения внешнего соперничества