Конкурент - Оксана Алексеева

Соня понимающе улыбнулась:

– Тебе тоже хочется цветов и ресторанов? Ладно, я согласна. Когда начинать?

Никита прищурился хитро:

– Не надо начинать, Соньк. Ты, главное, не прекращай. У тебя уже неплохо выходит.

Она фыркнула для приличия и сделала вид, что сосредоточена на еде, но сама притом улыбалась. Потому что как-то неожиданно стало все очевидно – не сегодня стало, а когда-то давно, просто мыслями не оформлялось. Если у них двоих снова ничего не выйдет и они разбегутся, то когда-нибудь, может, лет через десять, опять встретятся. И пойдут по тому же кругу. Неизбежно до такой степени, что и разбегаться незачем. Есть люди идеальные – есть умные и спокойные, есть рассудительные, есть совершенно правильные, но они все – мимо Сони. Быть может, она сама не слишком правильная, потому ей и не было так хорошо без этого циничного гада под боком? С кем еще смеяться бесконечно, с кем еще всерьез соревноваться? А он еще без устали подкидывал эмоции:

– Да, – ответил на входящий вызов сотового, не поднимаясь из-за стола. – И вам утречка, Андрей Аркадьевич.

Соня мгновенно превратилась в слух. Но Никита будто бы вообще забыл, что она напротив сидит:

– Да, все отлично… Наверное, в следующем месяце, как работу разгребем… Да. А, нет! Уже не надо изображать приступ, я тут сам все уладил… Оно как-то само собой уладилось, – он поднял лицо, весело подмигнул Соне и рассмеялся собеседнику. – И вам! С меня все равно спиннинг, как договаривались. Приятно иметь дело с серьезным человеком. Привет теть Люсе!

Соня обалдела настолько, что не сразу подходящие слова нашлись:

– Ты! Ты был в сговоре с моим отцом?

– Каким отцом? – делано изумился он. – Просто тезка! Мир не вращается вокруг тебя!

Но Соня откинула вилку и приподнялась:

– Какой приступ папа должен был изображать?! Вы планировали меня вместе доконать?

– Планировали, да, – спокойно признал он все преступления. – У папы приступ, ты несешься к нему, я несусь рядом, а домой нас твои родители не пускают, повышают нам градус романтики. Но у тебя, видать, чувство самосохранения хорошо развито, раз ты заранее сообразила о капитуляции, – и рассмеялся.

Соня только отмахнулась и упала обратно на стул. А чему она удивляется? Уж точно не тому, что у Кулагина на год вперед шаги прописаны, да и привлечены, скорее всего, далеко не только родители. Соня бы все равно рано или поздно сдалась при бесконечных атаках. Но не по этой ли причине он ей так и нравится?

Вечером она собралась домой, Никита только бровь приподнял ненадолго, этим выдав какой-то немой вопрос, но спорить не стал. Возможно, даже у его атаки были естественные границы. Соня час посидела в пустой квартире и хорошенько обдумала. Затем покидала вещи в спортивную сумку и вернулась к нему. Никита сделал вид, что совершенно не удивлен, а даже наоборот, как будто бы ждал. А Соня и не думала тушеваться:

– Здесь тебе будет ближе за мной бегать!

Соня за короткий срок развернула жизнь на сто восемьдесят градусов, но чувствовала себя как за рулем машины: если уж жмешь на газ, так жмешь до отказа. А Никита… Никита оставался язвительной колючкой, и только улыбался странно и постоянно. Может, он просто сидит на чем-нибудь тяжелом?

Настя идею о насильном поглощении их родненькой фирмы восприняла очень ожидаемо: полчаса орала и даже один стул сломала. А потом почему-то накинулась на Соню:

– У тебя мозг отказывает, потому что ты с ним спишь!

И как догадалась? Но Соня ведь просто озвучила чужой план, она своего мнения даже высказать не успела! Никита же не дал ей такой возможности, перебив на полуслове:

– Спит, – подтвердил зачем-то. – Ты Паше передай, чтобы он Мишу на вашу свадьбу не приглашал. Тот все равно будет в Праге, не будем человека дергать.

– Ты мне зубы не заговаривай! – Настя перед его носом пальцем молотила воздух. – Не выйдет! Я-то с тобой не сплю!

– Это с моей стороны большое упущение, – начал раздражаться и Никита. – Но, может, ты сначала глянешь на первые расчеты?

Настя не выдержала и скосила глаза на пододвинутый к ней листок. Соня решила вообще не вмешиваться, потому что теперь и сама сильно сомневалась, что есть необходимость сопротивляться. Это же Никита! Толку ему сопротивляться?

Но верная подруга головы не теряла, хотя первые сомнения все же в свою скептическую душеньку уже пропустила – цифры буквально орали о том, что объединение выгодно.

– Ладно, Никит, – намного спокойнее проговорила Настя. – Давай для начала выясним, какое будет общее название!

Он схватился за голову:

– Да вы сговорились! Нет у меня пока ответа на этот вопрос! Точнее есть, конечно, но вы опять в два голоса орать начнете.

– Вот именно! – победоносно резюмировала Настя.

– Что именно? – Никита посмотрел на нее с неожиданной улыбкой. – Не забыла еще, что выбора у вас немного? А я тут сижу прилежным тюленем, как выражается твой Паша, переговоры переговариваю.

Коротко говоря, компромисса достигли далеко не сразу. Но через неделю и Настя сдалась, хотя Соня выслушала несколько длинных лекций о природе предательства. Настя придумала себе, что осталась в меньшинстве, и только потому вынуждена была принять их решение. Она даже не заметила, что Соня-то как раз отмалчивалась. Ну, может, только улыбалась иногда неуместно, когда Никита выдавал что-то по-настоящему смешное. Но ведь это относилось совсем даже не к предательству, Настя перепутала!

Миша так больше и не звонил. Наверное, до сих пор ждал какого-то знака. Пусть ждет. Или в Чехии встретит женщину, которая будет круглосуточно ему махать сигнальными флагами. Соня по-прежнему считала его замечательным человеком, просто он не был замечательным именно для нее. И целый год она была с ним счастлива – так казалось, пока она не вспомнила, какой можно быть счастливой на самом деле.

Торжество откладывать никто не хотел. Если уже окончательно все поняли, то надо поступать как Паша – нырять без раздумий. Решительный Паша вообще стал олицетворением быстрых и основательных действий.  Этим