Конкурент - Оксана Алексеева

мыслей. Он-то ожидал истерики, но расчет у Сони победил эмоции. И потому Никита осмелился добавить самое важное: – И это гарантирует, что ты уже никуда от меня не денешься.

После короткой паузы она ответила совсем спокойно:

– А вот личное сюда точно мешать не будем. В любом случае, я тебе сейчас ответа не дам. Мне надо обсудить это с Настей, – Соня вдруг осеклась. – У тебя две ванные? Ты запер Настю во второй?!

Вот же… А эта гениальнейшая идея Никите в голову не пришла. Но сейчас лучшего результата он все равно бы не добился, потому встал и повернул ключ. Соня мигом вскочила на ноги, но теперь уже не излучала прежнюю ярость:

– Иди, ставь чайник, а то у меня от твоих сухарей в горле скребет.

Сама подняла свой сотовый с пола и глубоко задумалась. Никиту остановил интерес – что она собирается делать? Соня посмотрела на него устало и вздохнула:

– Я все-таки перезвоню Мише. Некрасиво как-то вышло. Объясню глупой шуткой. Даже если мы расстанемся, то я не хотела бы закончить такой нотой.

Никита забыл о чайнике и предусмотрительно встал за диваном, чтобы между ними была хоть какая-то преграда. Соня нажала только одну кнопку – Миша оставался на быстром вызове. Очень плохой знак.

Она свела брови – сосредоточилась и заговорила, видимо, сразу, как Миша принял вызов:

– Миша, привет. Вышла нелепая шутка, извини… Рад? Подожди, дай объяснить. Да, я была у Никиты в ванной, но это совсем не то, о чем ты мог… Как у какого? Да, я была в ванной, но… Да не издеваюсь я! Что?.. Миша! Миша?

Наверное, трубку бросил. Разве хирурги бывают такими нервными? Никита на всякий случай отступил еще на шаг назад. Соня обалдело смотрела на потухший экран мобильника, потом медленно перевела взгляд на Никиту. Телефон из ее руки вылетел и треснулся об пол. Видимо, пора говорить хоть что-то:

– Соньк, я забыл сказать. Тебе тогда не Миша звонил, а Настя. Я просто скинул ее вызов и…

Никита замолчал, забыв, чем хотел закончить. Она зарычала – вот прямо натурально так зарычала. И, с какой-то невероятной легкостью перемахнув через диван, кинулась на него. А ведь Никита предупреждал! Он сразу ее предупреждал обо всех последствиях! Да не собирался он вот прямо сегодня…

Перехватил ее руки за запястья, не позволяя в себя вцепиться, и тут же притянул к себе. Соня ответила на поцелуй не сразу – опешила, но не отстранилась. Для психики это уже было слишком. Никита вжал ее в себя еще сильнее, зарылся пальцами в волосы и языком заставил приоткрыть рот. Соня поддалась с той же эмоциональностью, которой просто было необходимо резко изменить направление. И короткий ее стон в планы не входил, зато сразу переставил все приоритеты.

И он не собирался ее толкать к дивану. Кажется, она сама через некоторое время потянула его туда. А какой с него спрос? Никита же сразу предупреждал, что не железный.

Глава 25. Прибежали

Соня все прекрасно понимала. Понимала, кого увидит, открыв глаза, и что стесняться, передумывать и изображать удивление от «внезапно предавшего тела» поздно. Да и не собиралась она ни передумывать, ни изображать. Никита, сильно изменившийся за истекшие годы, все равно оставался ее остановкой. Теперь приходилось только жалеть о потерянном времени. Или признать, что им действительно было необходимо надолго разойтись, чтобы понять друг о друге важное. И что ровным счетом никто не удивится, когда узнают; весь мир заранее затаился и просто ждал, когда же, наконец-то, и до Сони дойдет. Но она все равно не спешила открывать глаза, растягивая это тягучее удовольствие – просыпаться вместе.

Но, похоже, Никита уловил, что она уже проснулась, потому как начал настойчиво касаться пальцем щеки.

– Я сплю, – недовольно призналась Соня.

– Я тоже, – бодро ответил Никита.

– Нет, ты не спишь. Ты в меня тычешь пальцем.

– Кто тебе сказал, что это палец?

Соня мгновенно открыла глаза и убедилась. Тыкал. Пальцем. Указательным, если уж этот вопрос встал так остро. Буркнула:

– Я еще посплю.

– Нет. Я соскучился!

Соня невольно улыбнулась, но глаза все-таки закрыла.

– Никит, займись чем-нибудь. Только меня не буди.

Ну, он и занялся. И ее попутно разбудил. А возражать было нечем, но Соня и не собиралась возражать.

Они вообще почти весь день провели в постели. Звонила Настя – потеряла. Соня пока еще не придумала, как будет рассказывать о произошедшем, потому решила выторговать себе немного времени:

– Насть, сегодня без меня справишься?

– Плохо себя чувствуешь? – тотчас забеспокоилась подруга.

Никита резко наклонился к мобильному и заявил:

– Да нет, вроде бы хорошо она себя чувствует. Но красная какая-то. Соньк, как насчет искусственного дыхания?

Настя воскликнула что-то удивленное, о чем-то спросила, но ответить ей было некому – искусственное дыхание ждать не могло.

Соня вообще не могла вспомнить, когда у нее было такое настроение. Но не звучало ни душевных признаний, ни ласковых обращений, а Соне неожиданно стало понятно, что именно это ей всегда и требовалось: вот такой Никита, который всегда готов уколоть, который в любом состоянии не подвинет собственные интересы, хитрый жук, но притом улыбается прямо сейчас так, словно ждал, ждал и дождался. А раз уж Соня сама вроде как сдалась и попалась в область его интересов, то он уже вывернуться не позволит.

За завтраком Соня не удержалась. Но ведь он сам задавал их отношениям тон бесконечной иронии:

– Никита, я тут подумала, что мы должны расстаться. Вчера я погорячилась, а сегодня вот одумалась.

Никита к ней даже не повернулся, дожаривая яичницу:

– Понял, проверка на вшивость. Буду ли я после этих слов за тобой бегать.

– Так будешь? – этот вопрос всерьез интересовал Соню.

Никита переместил сковороду на стол и заявил:

– Буду. Но при одном условии.

– Еще и условия?

– Ну да. Я же бизнесмен, у меня выгода всегда на первом