Конкурент - Оксана Алексеева

в первую очередь теперь думает «Никита», а не «Миша». И немного расстраивается, когда звонят по работе. Но осознание это не удивило – Никита никогда чужим не был и уже не мог им стать, а его обновленный вариант вызывал любопытство. И что с того, что Соня получает удовольствие, проводя с ним время? Только из-за этих моментов она и не начинала расклеиваться. И что с того, что она подсознательно ждет от него звонка – пусть позовет исполнять очередную вздорную идею или потащит в фаст-фуд. Его позиция оставалась активной, но палку он ни разу не перегибал, потому Соня имела основания чувствовать себя в полной безопасности от него и его чувств.

Никита каждый день отвозил ее на работу, а вечером она возвращалась с Петром Алексеевичем. Бывали дни, когда они только утром и встречались, но вечерние свидания тоже редкостью не были. Например, когда Никита все же вытащил Соню в чисто поле с целью научить водить машину.

Приехал на розовой и на ее ироничную улыбку ответил:

– Эту не так жалко. Убивай ее, я тогда тоже посчитаю это знаком.

Кратко объяснил принципы, которые Соня выслушала, ни разу не перебив, а потом занял пассажирское место.

– Итак, тормоз нажимаешь, включаешь передачу и осторожно на газ. Тут полная автоматика, даже шимпанзе освоит.

И на это Соня ничего не ответила. Как и не рассказала о том, что ее отец уже предпринимал несколько подобных попыток. И, вполне возможно, причиной его инфаркта стала не только нервная работа. Соня, в отличие от прочих новичков, не боялась машины. Как считал папа, как раз в этом и была основная проблема.

Соню, как и в предыдущие разы, мгновенно охватила эйфория бессмертного, она осторожно газанула, но тотчас прибавила – скорость ее не пугала. А здесь в радиусе километра ни одной живой души.

– Молодец, – сразу похвалил Никита, но уже через несколько секунд завопил: – Сбавь! Ты куда несешь?!

Но это было весело, особенно когда машина подскакивала на каждой ямке. Соня уверенно выруливала на круг, чтобы продлить удовольствие. Особенная радость в ее груди заклокотала, когда предупреждения Никиты слились в одно сплошное: «А-а-а!».

– Что, Кулагин, кишка-то оказалась тонка? Да спокойнее ты, тут врезаться не во что!

– Со-оньк!

Соня поняла его просьбу, прибавила еще и расхохоталась в голос.

Неожиданный бугорок оказался очень удачно расположен – машина подпрыгнула как на трамплине и целую секунду парила в воздухе.

– Ого! – обрадовалась Соня. – Понравилось?

Никита, теперь молча, будто ему звук выключили, потянулся к коробке передач, но отец Сони успел подготовить ее и к этому. Не иначе, экстренное торможение задумал. Она бросила руль и со всего размаха пихнула его локтем. Сама вцепилась в рычаг коробки.

– Так, а почему мы назад до сих пор не попробовали? – и уверенно рванула рычаг на пару делений вперед.

Никитино «Не-е-ет» совсем немного запоздало. Но машина почему-то не поехала послушно назад, а закрутилась, подпрыгивая и опасно накреняясь. И, в конце концов, остановилась.

– Круто было, – счастливо вздохнула Соня и глянула на Никиту.

Он почему-то смотрел в лобовое стекло, как будто там до сих пор показывали что-то интересное.

– Никит, ну ты чего? Скажи хоть что-нибудь. Папа всегда говорил «конец подвеске»!

Никита медленно вдохнул.

– Подвеске конец, – послушно повторил он.

Соне стало немного обидно, что он всем своим видом пытается испортить такой замечательный вечер:

– Вот только не надо этого тона!

– Какого?

– Как будто ты сейчас валидола попросишь!

– Папа, как я понимаю, просил? Да нет. Я просто вдруг подумал, что мы с Петром Алексеичем вполне можем возить тебя всегда. Что нам с ним еще делать?

Соня нахмурилась:

– Намекаешь, что я безнадежна?

– Ни в коем случае, Соньк. Но велосипеды пока тоже отложим – холодно уже на велосипедах кататься. Я не могу позволить, чтобы ты простыла. Только о тебе и думаю. Посмотри, у меня седые пряди не появились?

Соня фыркнула и отвернулась. В кои-то веки свидание прошло действительно великолепно, но надо же было все свести к сарказму. Зато потом они ели купленные чебуреки, а Никита запоздало даже похвалил ее за месть его личному розовому несчастью. В общем, жизнь Сони не разваливалась, и клеем стал именно Никита.

Но в пятницу приятная расслабленность сменилась неприятным напряжением. Совещание в «Исиде» вначале проходило как обычно. Отчет о работе точки в «Царстве» Настя заканчивала оптимистичным:

– В понедельник мы все-таки потеряли часть покупателей, но кризиса нет. Сам Коренко о простое никак не высказался, потому остается надежда, что через год, когда закончится наш договор, он об этом инциденте забудет. Конечно, если не случится повторов.

– М-да, – задумалась Соня. – А этого гарантировать мы не можем. Потому работаем по всем другим позициям, чтобы после расторжения договора с «Царством» не допустить резкого падения прибыли. В нашей ценовой нише главным конкурентом остается «Осирис»?

Начальник маркетингового отдела оторвался от своих листков и ответил задумчиво:

– Я бы на это не ставил, Софья Андреевна. Сегодня утром видел их рекламу на сайте крупнейшего мужского издания.

– Подождите, – Соня опешила. – Но мы этот вариант отбросили, потому что цены они заламывают такие, что только международники потянут!

– Вот-вот, – ответил он. – А тут на полэкрана, у меня чуть глаза не вывалились. Ставлю на то, что в ближайшем журнале «Осирис» будут крутить прямо на развороте. Уже сегодня в спортивных блогах «Осирис» упоминают на десять процентов чаще, чем «Исиду», и это только начало.

Соня перевела взгляд на Настю, но та тоже выглядела, как будто ей только что битой по затылку прилетело. И подруга спросила, словно именно Соня должна была знать ответ на этот вопрос:

– Откуда у Никиты такие средства? Мы же работаем вместе, я видела цифры и была уверена, что у «Осириса» точно такие же возможности, как у нас!

– Понятия не имею, – Соня развела руками. – Мне показалось, что он очень сокрушался из-за покупки новой машины. Он так стенал, поскольку он не может себе позволить запросто выкинуть полмиллиона, но потом выкидывает сверху еще