Русский вечер в Ницце - Екатерина Барсова

у нее из квартиры какие-либо вещи.

– Хорошая мысль! – похвалил ее Баринов. – Звони ей и договаривайся о встрече.

– Кстати, мне еще один факт удалось установить благодаря записной книжке фотографа. Сразу после съемок Инги Мартинсоне. Запись такая: «Встречался с К. Получил 2000$». А незадолго до своей смерти Клепихо отметил:

«Надо позвонить Б. Могут быть проблемы».

– По-твоему, «К» – это Екатерина Владимировна Новосельцева?

– Да.

– Эту информацию ты мне оставила на десерт?

– Точно.

– То есть помимо клептомании у подруги Мартинсоне другие грешки водятся? Мучимая завистью, она изводит балерину и подрывает ей психику?

– Именно так.

⁂

Новосельцева призналась в клептомании, но напрочь отрицала контакты с Клепихо. Никакие снимки она у фотографа не покупала. И вообще видела два раза в жизни – на каких-то презентациях.

Баринов переглянулся с Анной. Оба поняли, что зашли в тупик. И придется сделать несколько шагов назад.

Они покинули Новосельцеву и вышли на лестничную клетку.

– Теперь к Мартинсоне?

– Да.

– Ты созванивалась с ней, как я тебе говорил?

– Созванивалась.

Когда Инга Мартинсоне открыла им дверь, Анна удивилась: балерина исхудала и осунулась. К тому же одета она была в светло-серое платье, подчеркивавшее худобу и блеклый цвет лица. Да еще и волосы были зачесаны назад. Перед ними словно стояла тень той самой Инги Мартинсоне, которую они видели совсем недавно.

– Проходите, – пригласила хозяйка.

Следователи вошли в уже знакомую им комнату.

– У вас что-то новое? – спросила Инга, внимательно глядя на них.

– Да. – Баринов склонил голову набок. – Скажите, пожалуйста, у вас пропадали из квартиры какие-нибудь вещи?

Инга нахмурилась.

– Вещи?

– Да. Ну там что-то женское: помада, пудра…

– Или драгоценности, – вставила Анна.

– Пропадали. А что, их нашли?

– Что у вас пропало? Вспомните, пожалуйста!

– Фамильная брошь, доставшаяся от бабушки. Жемчужные сережки. Поздравительные открытки – от дирекции Гранд-опера, Датского королевского балета и так далее. Записки личного характера. Моя статуэтка. Но их украла моя бывшая домработница Валя. Я ее сразу же уволила.

– Женщина призналась в воростве?

– Нет. Но, кроме нее, украсть было некому.

– Скажите, – мягко спросил Баринов, – а зачем домработнице поздравительные открытки от Гранд-опера?

– Не знаю. Постойте… Вы что-то хотите сказать? – Инга перебегала взглядом с Анны на Баринова.

– Да. Хотим. Инга Арвидовна, вы знали, что ваша ближайшая подруга, Екатерина Владимировна Новосельцева, клептоманка? – спросила Анна.

– Катя? Клептоманка? – Глаза Инги расширились. – Не может быть! С чего вы взяли?

– Новосельцева призналась в краже. Смотрите… – Баринов достал из папки два листа бумаги. – Вот протоколы, оформленные по всем правилам. Я специально захватил их, зная, что вы не поверите.

Инга читала внимательно.

– Не может быть! – вырвалось у нее. – Катя? Зачем?

– Я думаю, ею двигала зависть. Она завидовала вам, что вы состоялись как балерина. Поэтому и взяла поздравительные открытки от Гранд-опера и прочих. И вашу статуэтку.

– А брошь и сережки?

– Может быть, украшения просто ей понравились. А может, для отвода глаз. Почему вы подумали на вашу домработнцу?

– Теперь я все понимаю… – медленно проговорила Инга. – Ведь именно Катя мне сказала, что Валя украла вещи. Значит, специально сказала. А я еще верила, что Валя не может этого сделать. Кто бы мог подумать? Катя! А… Бракшните? Он ни в чем не виноват?

Баринов посмотрел на Анну.

– С точностью утверждать пока не можем, – ответила та. – Следствие покажет.

– Понятно.

Инга хотела задать еще один вопрос. Но он замер у нее на губах.

– До свидания. Всего доброго.

⁂

После ухода следователей Инга набрала Катин номер. Было занято. Она подождала какое-то время. Позвонила еще. Наконец Катя подошла к телефону.

– Мне надо с тобой поговорить, – с трудом выдавила из себя Инга.

– Кто это? Инга, ты?

– Да.

– Я тебя не сразу узнала. У тебя такой голос… Сейчас я приду к тебе.

– Нет, лучше я к тебе. Ты одна?

– Одна. Женьки – нет. Дочка у Женькиных родителей. А что такое?

– Я все объясню.

– Инга! – рыдала Катя. – Прости-и-и-и! Я такая дура! И не знаю, почему я так делала!

– И все же я очень хотела бы это знать, – сухо сказала Инга.

– Просто так.

– Просто так ничего не бывает.

– Нет. Правда, не знаю.

– Катя! Ты что, считаешь меня полной идиоткой? Ты украла у меня вещи, а заявляешь, что это «просто так»!

– Я не знаю, как все получилось! Чисто случайно! Я не хотела!

– У тебя есть ключи от моего дома, да?

Катя быстро-быстро закивала.

– Откуда? Когда они у тебя появились?

– Давно. Два года назад. Помнишь, ты куда-то дела свою связку ключей, осталась только запасная, и ты, улетая на гастроли в Прагу, попросила меня сделать дубликат.

Инга ошеломленно уставилась на Катю. Тот эпизод совершенно выветрился у нее из памяти, но теперь она его вспомнила.

– И ты сделала еще один комплект ключей?

– Да.

– Зачем?

– Я и сама не знала зачем. Они столько времени лежали у меня. А потом… я… – всхлипывала Катя.

– Что – ты?

– Меня будто бес попутал. Взяла и стащила брошку твоей бабушки.

– И свалила все на Валю. Тебе не стыдно?

В ответ было молчание.

– Затем ты решила украсть открытки, сережки и статуэтку? Так?

– Так, – выдавила Катя, опустив голову.

– И больше ты ничего не хочешь добавить?

– Инга! Я такая свинья! Ты уж меня прости, пожалуйста!

– Простить? – подняла брови Инга. – Легко сказать.

– Но я такая несчастная! Женька мне все нервы вымотал. У меня, наверное, крыша поехала. Женька перестал давать деньги… Ты же знаешь: он то дает, то не дает. Ну я и… заложила брошку в ломбард.

– И что? – Инга схватила Катю за плечи и резко тряхнула ее. – Где моя брошь?