Русский вечер в Ницце - Екатерина Барсова

– Извини. Нервы ходуном ходят.

– Понимаю.

– Что будем делать дальше?

– Нужно опять поговорить с Ингой Мартинсоне. Что-то та скажет…

Созвонившись с Ингой, они узнали, что у балерины есть для них срочная информация. И она просит приехать к ней домой.

– Поезжай! – сказал Баринов Анне.

– А вы?

– А я хочу поговорить с кем-нибудь из тех, кто был на деловом ужине, и выяснить, подтвердится ли алиби Бракшните. Да и вообще побеседую на предмет его поведения в тот вечер. Вдруг он в чем-то прокололся?

– У него балтийская выдержка. Он прямо холодный и спокойный викинг.

– Да хватит мне тут на мозги капать! – рассердился Баринов. – Рыцарь, викинг… Что ты ерунду мелешь? Нам о деле думать надо.

– Я смотрю, вы всерьез разбушевались.

– Зарубина! Иди и выполняй задание. Я тебя высажу около метро. А там пешочком потопаешь.

– Есть!

Баринов дозвонился до Вадима Ушакова.

– Все, еду сейчас к нему на проспект Вернадского. Так что высаживайся сейчас. Мне – в другую сторону.

– Успеха вам!

– Успеха, успеха… – пробурчал Баринов. – Звони, если что. Пока!

Глава пятнадцатая

Как только Инга Мартинсоне открыла Анне дверь, она сразу выпалила:

– Мне опять пришло письмо!

– От Жиzel?

– Да.

– Когда?

– Вчера поздно вечером. Около двенадцати.

– Я посмотрю его.

– Проходите в комнату.

Инга открыла послание, и Анна прочитала текст.

– Видите: опять фотография.

В глазах Инги застыл страх.

Анна внимательно посмотрела на Ингу.

– Если вам есть что сказать – говорите. Это может помочь следствию. Любая деталь способна стать зацепкой.

– Фотографии украдены у одного фотографа, – выпалила балерина.

– Как украдена? У кого?

– Я делала снимки для рекламного буклета к спектаклю «Сны Марии-Антуанетты». Есть такой модный фотограф – Сергей Клепихо. Он снимал меня в своей студии. Вот из той серии фотографии и присылают мне.

Инга замолчала.

Анна обдумала ее слова и уточнила:

– Если я правильно поняла вас, снимки были украдены у фотографа, теперь их присылает вам Жиzel?

– Да, – кивнула Инга. – Совершенно верно.

– Откуда вы знаете, что они были украдены? Может, фотограф сам отдал их?

– Я говорила с ним.

– И ничего не сказали нам! – с упреком сказала Анна.

– Не хотела впутывать Клепихо. Он и так человек нервный.

– И что он вам сказал?

– То, что снимки у него украли. И он не знает кто.

– Каким образом такое могло произойти?

– В студии у него постоянно толкутся разные люди. Фотограф ходит туда-сюда ну и… не заметил, как их взяли.

– У него что, проходной двор в студии? Если так легко можно украсть снимки, у него давно бы все своровали. И ему пришлось бы прикрыть свою лавочку. Насколько я понимаю, каждая фотография – некий эксклюзив, и ее кража – ЧП. Что-то здесь не стыкуется.

– Честно говоря, мне показалось, что фотограф занервничал, когда я начала его расспрашивать.

– Дайте его координаты. Телефон, адрес, – попросила Анна, доставая блокнот.

– Одну минуту.

Инга открыла свой органайзер.

– Записывайте.

Анна быстро все записала, захлопнула блокнот и посмотрела на Ингу.

– Больше ничего вспомнить не можете? Что вам еще сказал фотограф?

– Больше ничего. Разговор был краткий. Я приехала к нему и задала вопрос: как мои снимки попали к другому человеку. Он сказал, что не знает. Мол, их, наверное, украли, когда он перемещался по студии. Все.

– Ясно. Мне нужно побеседовать с… – Анна заглянула в блокнот, – Сергеем Клепихо. Спасибо за информацию. Но лучше, если бы вы сказали об этом раньше.

Инга промолчала.

– И еще… – Анна помедлила. – Вы знакомы с Валдисом Бракшните?

Анна заметила, что собеседница сразу вся подобралась. Как пантера перед прыжком. В глазах балерины метнулась растерянность.

– Да.

– Как давно?

– Мы познакомились, когда он предложил мне работать над рекламным роликом, – неестественно высоким голосом заговорила Инга. – Фирма «Нестлана» заказала рекламу. Бракшните предложил мне участвовать в ней, и я согласилась. Это было примерно месяц назад или чуть больше.

– Отношения какого характера сложились между вами?

Инга Мартинсоне вспыхнула.

– Я… не понимаю вас. Это – личное дело.

– Вы просили Бракшните решить вашу проблему с Еленой Матросовой? Ну, чтобы она не передавала в СМИ информацию о своем родстве с вами.

Инга молчала.

– Так просили или нет?

– Просила.

– И что?

– Валдис позвонил и сказал, что решил проблему, – безжизненным голосом ответила Инга.

– Значит, вы в курсе, что Валдис Бракшните заплатил Елене Матросовой пятнадцать тысяч долларов за молчание?

Инга встрепенулась.

– Как? О деньгах я ничего не знала.

– Теперь – знаете.

– А… больше он ни в чем не виновен? – последние слова Инга произнесла шепотом.

– Следствие выясняет.

– Понятно.

– Валдис Бракшните сообщил, что заплатил за молчание Матросовой пятнадцать тысяч долларов. Все. Вопрос об убийстве остается открытым. Вы с ним общались в последнее время?

Инга покачала головой.

– Нет. Я избегала его. Когда Валдис признался, что решил мою проблему, я подумала…

– Ясно. Если еще придет письмо от Жиzel – сразу звоните мне.

Инга кивнула, но ее мысли были далеко.

Выйдя на улицу, Анна позвонила Баринову.

– Что у вас?

– Алиби бизнесмена подтвердили два человека. Ушаков и Геладзе. Так что он действительно был в день убийства на деловом ужине.

– А у меня всплыли новые факты.

– Какие?

– Вчера вечером пришло новое письмо от Жиzel в том же агрессивном духе. С фотографией, где у Мартинсоне отрезаны ноги. Фотоколлаж. Балерина говорит, что снимки были украдены из студии одного модного фотографа. Во всяком случае, тот ей так сказал. Теперь фотографии оказались у кого-то еще, и он присылает их Мартинсоне.

– Потряси