Революция 1918 года в Финляндии и германская интервенция - Виктор Михайлович Холодковский

он будет «смотреть сквозь пальцы, если будет иметь место контрабанда», т. е. доставка оружия белым. А о том, чтобы такая контрабанда имела место, позаботились и агенты белофиннов, и реакционные круги Швеции вообще. «Сколько оружия и другого необходимого снаряжения было... перевезено через границу в Хапаранде контрабандным путем, этого никто не знает и, вероятно, никогда не сможет узнать», — многозначительно отмечает Гуммерус. Шведские власти «одолжили» белофиннам ружья, которые были оставлены русскими солдатами в Торнео.

Находившиеся в Швеции белофинны отправляли из Хапаранды в Финляндию много закупленного ими в Швеции вооружения контрабандой или под видом вещей дипкурьеров. Энергичную работу по закупке и отправке в Финляндию необходимых для войны материалов развернула финляндская миссия в Стокгольме. Под видом вещей дипкурьеров она посылала в Финляндию оружие, полевые телефоны, бинокли, электрические фонари, карты, компасы, а также медицинские материалы, которые благодаря посредничеству генштаба удавалось приобретать по низкой цене и которые шведские власти, проявлявшие «понимание» нужд белофиннов, разрешали вывозить в гораздо большем количестве, чем это официально допускалось.

7 февраля в Стокгольме был создан «Комитет по организации помощи Финляндии», имевший семь отделов: бюро закупок (ведавшее закупкой оружия и боеприпасов, обучением и снаряжением добровольцев в Швеции и посылкой военных материалов на места военных действий), отдел по вопросам кредита, отдел по собиранию подписей гарантов займов, пресс-бюро, регистрационное бюро (ведавшее записью добровольцев, снабжением их необходимой информацией, урегулированием вопросов о паспортах и т. д.), санитарное бюро и финансовое бюро. Руководителем всей этой организации был фон Френкель, а его заместителем — А. Андерсон [53].

Кроме того, приблизительно в это же время в Швеции было создано общество «друзей Финляндии». Его целью было также снаряжение и отправление в Финляндию добровольцев, желающих сражаться на стороне белофиннов. Председателем этого общества был банкир барон Юхан Маннергейм; от своего брата, белофинского главнокомандующего генерала Маннергейма, он получал задания и при помощи организации «друзей Финляндии» выполнял их. В первую очередь генерал Маннергейм нуждался в высших офицерах — и меньше чем через полмесяца после возникновения общества «друзей Финляндии» он получил больше офицеров, чем то количество, в котором он, по его словам, в первую очередь нуждался. После этого от него поступило требование на 200 унтер-офицеров, 50 артиллеристов и 50 пулеметчиков, которое также было выполнено.

О помощи шведских банкиров Маннергейму уже говорилось выше. Можно добавить, что банкир Маннергейм также оказывал финансовую помощь своему брату-генералу. Шведские богачи жертвовали крупные суммы в пользу белофиннов; граф фон Розен подарил последним самолет. Шведские аристократы-военные — граф Гамильтон, граф Дуглас и прочие графы и бароны — устремились на помощь финляндской буржуазии. Война против необученных рабочих и деревенских бедняков казалась легкой и сулила быстрое повышение без большого риска. Эти господа ехали в Финляндию, где разыгрывалась величайшая народная трагедия, как на прогулку, цинично называя войну против трудящихся и расправу над ними «маннергеймовой охотой»!

Шведские высшие офицеры оказали большую помощь Маннергейму, взяв на себя руководство отделами его штаба (например, Тёрнгрен стал начальником оперативного отдела штаба), родами войск (например, Гамильтон организовал артиллерию белофиннов) или командование частями и подразделениями. Важная роль, которую сыграли шведские офицеры в белофинской армии, общепризнана. «Без большого числа офицеров шведского генерального штаба, которые через несколько дней после начала войны прибыли в Финляндию, где они немедленно начали важную работу по организации белой армии, война не могла быть доведена до благоприятного для Финляндии (т. е. для белофиннов. — В. X.) конца. До прибытия первых шведских офицеров именно недостаток обученного штабного персонала и командиров высших соединений был столь вопиющим, что все операции в собственном смысле слова, может.быть, были бы невозможны. Первой задачей шведских офицеров была организация генерального штаба белой армии и разделение имеющихся вооруженных сил на оперативные группы». Важную роль шведских офицеров в армии Маннергейма отмечал и фон дер Гольц. «Шведские офицеры генерального штаба, — писал он, — вошли в состав штаба Маннергейма и вместе с прежними русскими офицерами финляндской национальности обеспечили общее руководство».

Кроме 94 офицеров, из Швеции в помощь белофиннам прибыли 295 (по другим данным — около 600) унтер-офицеров, 21 офицер ландштурма, 78 человек медицинского персонала и большое число прочих добровольцев, среди которых многочисленную группу составляли разные преступные элементы, искавшие спасения от наказания за свои преступления. В расчетах «друзей Финляндии» такие элементы играли не последнюю роль: на аудиенции у короля Густава «друзья Финляндии» попросили для облегчения вербовки амнистировать всех военных, осужденных не только за военные, но и за гражданские преступления. Из шведских добровольцев была также сформирована бригада, которая за совершенные ею преступления в Финляндии получила прозвище «черной бригады». Всего из Швеции на помощь белофиннам прибыло около 1500 человек.

Одним из видов шведской помощи белофиннам была также посылка лазаретов с медицинским персоналом. Таких лазаретов было послано пять.

Швеция оказала белофиннам, кроме того, ряд разнообразных услуг. Финляндская миссия в Стокгольме сносилась со ставкой белофиннов при помощи шведских шифров и большей частью через шведское радио. Шведский дипкурьер использовался белофиннами Гельсингфорса для связи с белой Финляндией. Глава правительства Эден пытался добиться от Англии и Франции признания белофинского правительства. «Во время гражданской войны, — писал А. Андерсон (заместитель председателя «Комитета по организации помощи Финляндии»), — левое правительство оказывало нам много услуг, о которых было мало известно». «В интересах правдивости нужно признать, что мы (т. е. белофинские агенты в Швеции — В. X.) могли, не испытывая помех, проводить нашу деятельность в желаемом направлении». Дальше Андерсон рассказывает о предупредительности прессы и о «молчаливости властей, которые, само собой разумеется, могли бы воспрепятствовать всей работе по оказанию помощи белой Финляндии».

Знаменательно, что шведское правительство, оказывавшее такую всестороннюю помощь белофиннам, протестовало против помощи, оказываемой трудящимися Советской России революционной Финляндии. 13 февраля МИД Швеции поручил своему посланнику в Петрограде сделать представление русскому правительству о выводе из Финляндии русских войск в возможно более короткий срок. Одновременно шведское правительство поручило своим дипломатическим представителям сообщить об этом демарше правительствам Германии, Англии, Дании, Голландии и Норвегии и выразить надежду, что они поддержат его. (Так как шведский посланник не получил эту телеграмму, ему 26 февраля была послана другая, на которую он ответил, что требование об эвакуации русских войск вошло в советско-германские условия мира и что шведское представление было бы сделано post festum ).

16 февраля представитель Швеции сделал представление и русскому Областному комитету армии и флота Финляндии, требуя вывода русских войск из Финляндии и с Аландских островов. Областной комитет сообщил об этом Совету Народных Уполномоченных, который