Террорист из «Гринго» - Александр Мокроусов

План был откровенно хорош. Дерзкий, непредсказуемый, циничный и выполнимый. А вот контр план, придуманный мною, был совершенно слаб. Положим, я даже смогу дозвониться с переданного мне Пателем телефона в Краснодар, своему безопаснику, Дзантиеву. И что? Он за час найдет полковника, Федора Михайловича, о котором знать не знает? Или сможет отыскать сэра Александра, о котором слышал, но про которого у него нет никакой информации? Или мне сразу на три девятки в Лондоне звонить? Алло, это полиция, я тут вынужден Тауэр ограбить… А потом на месте Лондона мы с товарищами столицу Халифата разместим…

Значит, надеяться можно только на себя. Придя к такому выводу я, если честно, даже обрадовался. Если ты четко понимаешь, что помощи извне не будет, то ты и рассчитывать на нее не станешь. Хочешь сделать хорошо – сде – ай сам. А сам я делать умею. Вот только наличных не хватает. Если на сувенир десяти фунтов монетками, переданными мне Пателем, еще достаточно, то на поездку, тем более в две стороны, точно не хватит. Насколько я помню, ценники в лондонском метро совершенно не гуманные, не говоря уже про расценки черных кэбов.

Я улыбнулся. Еще неделю назад даже подумать о том, что я не могу себе позволить поездку в метро, я не мог. Как интересно я живу.

– А чего вы, друг мой, улыбаетесь? – Патель что-то говорил, но вероятно моя улыбка была не той реакцией, какую он ожидал увидеть.

– Я улыбаюсь тому, что вы отправляете меня в центр самого дорогого в мире города с жалкой десяткой.

– Так это ведь я о вас забочусь, дорогой мистер Максим. Деньги это что? Это соблазн, это эфемерное чувство свободы и возможностей. Вы что же думаете, я просто так вам даже не банкноты, монетки выдал? Вот, положим, я вам не десять фунтов, а миллион наличными выдам, или карту безлимитную. И что? Ведь появится соблазн сбежать. И даже если и не побежите, то мысль такая точно возникнет. Разговор про мишень помните? Я вам уже говорил, я вашего соотечественника, мистера Троцкого очень уважаю. Вот он в свое время тоже думал, что сбежал. И у вас такая мысль возникнет. Сейчас, тут, вот в этой вот точке совершить преступление, которое вы совершенно совершать не хотите, или потом, когда-нибудь, гипотетически, потенциально получить опасность, угрозу. Что молчите? Именно так вы бы и рассуждали, имей возможность улизнуть. Всегда есть вариант, что за время, пока вы прячетесь, или вы, Максим, или мы, «Гринго» умрем, верно? – Патель берет в руки черный брусок телефона. – Кстати и телефон тоже не должен вас смущать. Тут все кнопки – бутафорские. На этот номер могу позвонить только я, при входящем вам нужно просто зеленую кнопочку нажать. И вы позвонить сможете только мне, просто дважды ту же зеленую кнопку нажмите. Как вы понимаете, никакого интернета или СМС тут нет…

Нашу беседу прервало появление стюардов, разносящих еду.

От алкоголя мы оба отказались, бокальчики с шампанским так и стоят, едва пригубленные.

Пара бутылок воды Radnor, мне с зеленой этикеткой, без газа, Пателю газированную, с белой наклейкой. Моцарела с томатами и песто для меня и копченая куриная грудка со шпинатом для Сингха. После стартеров принесли лосось с соусом тартар, пастой и кабачком с рукколой и куркумой, артишоки и карамелизированные полоски свеклы и печеный молодой картофель. Третья подача принесла нам шоколадный мусс с лимоном и имбирем. И конечно много кофе.

Я с удовольствием ем, еда не то, что для поезда, даже для обычного ресторана очень достойная. А этот десерт я однозначно введу в свое меню. А вот Пателю что-то не нравится, а может он нервничает. Он лишь отламывает кусочки от багета, небрежно кладет на них кончиком ножа масло из пластикового контейнера, и, словно эквилибрист, бросает их себе в рот.

– Мистер Максим, я чувствую, что вы мне не доверяете, вы не верите, вернее, не хотите верить в серьезность моей организации, нашего предложения, ваших перспектив, не важно с каким знаком, с плюсом или минусом для вас. Я прошу вас, доверяйте мне…

– А вы пошутите. – Я пью уже третью чашку кофе. Они не большие, граммов по сто пятьдесят. Нужно попросить стюарда, когда подойдет в следующий раз, принести целый кофейник, наверняка они тут есть, гонять человека туда сюда с чашкой мне уже стыдно.

Патель застывает с хлебом в руке.

– Что-что мне сделать? Пошутить?

– А вы знаете иной способ завоевать доверие? Многие ошибочно полагают, что доверие возникает после каких-то совместных событий, переживаний, стрессов… Нет. Доверие возникает после шуток. Если наши чувства юмора сойдутся, мы сможем доверять друг другу, доверие строится на юморе. – Почему-то я неожиданно даже для самого себя начинаю злиться. – Вообще, мистер Сингх, доверие это слово из лексикона лжеца. Честному человеку не придет на ум просить доверия. Это раз. – Делаю глоток кофе и рукой показываю ему, что не стоит меня перебивать, я еще не все сказал. – Во-вторых, не доверяйте человеку в том, что не входит в его собственные интересы. Вы совершенно точно сказали, если я откажусь с вами работать, я повешу себе на спину мишень. Так что работать я с вами буду. А вот если хотите, чтобы я еще и доверял вам, ну – пошутите! – Когда-то я использовал этот не вполне честный прием при собеседовании на работу. Попробуйте посреди совершенно серьезной беседы, когда кандидат рассказывает как он умело находит общий язык с кем угодно и вообще, какой он коммуникабельный, попробуйте в этот момент перебить его и попросить рассказать анекдот. В лучшем случае получите молчание. В худшем – совершенно идиотскую неуместную шутку. Ну и заодно увидите, как с кандидата облетает его напускная уверенность.

Но Патель в очередной раз доказывает, что он умен. Мне отчаянно нравится этот человек.

– Мистер Максим, вы правы, это неуместно с моей стороны просить вас о доверии, мне достаточно понимания того, что вы понимаете выгодность, или как минимум безальтернативность нашего с вами сотрудничества. Поэтому продолжим. В восемнадцать часов группа детей войдет в здание королевской сокровищницы…

Патель снова, поминутно, расписывал мне сценарий ограбления. Я много раз бывал в Тауэре, у меня замечательная память, поэтому никаких схем, рисунков или карт нам с ним не требовалось. Я слушал, уже наверное четвертую итерацию инструктажа. По совершенно уже мелким ремаркам было понятно, что пакистанец нервничает, из чего я вновь делал вывод о той ответственности, которую он лично, персонально