Берег невозможности - Константин Твердянко

хохолками и пучками алых перьев на хвостах. Наверняка самцы. Это что, семейные пары объединились для нападения на кусачую добычу? Миленько. Ящеры точно рассчитывают поживиться лошадью, груз им без надобности. А людей, сдается мне, вынуждают свалить по-хорошему. Двуногие без перьев, однако, почему-то на подобное не соглашаются.

Все-таки ограбление. Но вовсе не такое, как я ожидал… В детстве мечтал увидеть вымерших рептилий вживую. В идеале еще и потрогать. Что ж, мечты сбываются — причем даже безо всякого участия «Газпрома».

А если бы удалось записать их звуки, палеонтологи бы передрались за этот файл… ну, или кассету. И денег бы неплохо отвалили. Эх… Ладно, записать — еще полдела, а вот передать им… Проблема посерьезнее. Ящеры урчали, будто до неприличия откормленные голуби-переростки. А еще отрывисто ворчали, визгливо кряхтели и сипели. Только орущие люди мешали слушать голоса древних окаменелостей, которые оказались живее всех живых. Вон как носятся! И напрыгивают!

Мужики, впрочем, тоже не лыком шиты. И заметно, что не изумлены встречей с пернатыми и зубастыми тварями. Явно их не только на картинках раньше наблюдали. Не то что я. Держатся неплохо, я бы на них поставил, а не на хищников. Раненых вроде не прибавилось, динозавры не сильно-то рвутся в атаку. Стоит ли влезать?..

Из придорожного бурьяна метнулась еще одна рептилия — кажется, из тех, которых мы спугнули. Заухала, защебетала, зарокотала громко, словно даже с тревожными нотками. И задала стрекача — только ее и видели. За ней наутек пустилась другая, а потом и все рапторы дружно, стремительно скрылись в лесу. Обиженно каркая и тявкая на бегу.

Вояки завопили что-то неразборчивое, но явно торжествующее. Потом разразились возгласами с презрительной интонацией. Унизительное для пернатых налетчиков содержание тирад подтверждалось плевками под ноги.

Так, значит, кое-кто подобрался к месту стычки чересчур близко… Не очень хорошо, ну да ладно. А вот как сейчас поступить мне? Один из них тяжело травмирован, да и другой тоже пострадал в итоге. Баюкает правую руку, и по куртке вроде красное течет. Не разобрать через завесу мороси.

Над горемыкой, сидевшим у колеса, склонились товарищи. Один остался на стреме. Ну и правильно, вдруг хищники вернутся. Люди принялись переговариваться, скорее всего, обсуждая состояние соратника. Тот выглядел неважно, и кровь из-под ладони продолжала сочиться — тут уж не спутать. По уму надо бы ему на шею жгут наложить. В школе эта идея была поводом для третьесортных шуток. А на самом деле попросту с другой стороны шеи прижимается палка или дощечка, чтобы кровоснабжение мозга не прекратилось совсем. Интересно, догадаются или нет?

Неплохая возможность оказать им ценную услугу, а дальше уж куда легче втереться в доверие. Будут чувствовать себя обязанными, хотя бы и немного. Да и человека жалко, учитывая, что легко могу его спасти. Пока эти мужики мне никаких гадостей сделать не успели. Но как решиться-то?.. И не подставиться? И как себя вести, какой образ выбрать?

Пока я думал и рассчитывал самое удачное время для появления на публике, все решилось само — как попало. Густота листьев и стеблей таки подвела. Один из защитников телеги что-то быстро пробормотал и указал прямо в мою сторону. Остальные тут же насторожились, вновь подняли копья, тесаки и топоры. Понятно, заметили…

Видя, что скрываться бессмысленно, я решил рискнуть. Если что, громадное чудище прикроет. Для начала горделиво распрямился во весь рост и подбоченился для пущей важности. Стрелка не сильно остерегался — этот и в упор промажет. Выбрался из кустов, встал в десятке метров от повозки. И наконец чинно кивнул, приложив кулак к груди.

Вооруженные люди глядели как-то совсем уж неприветливо. Не понравилось им, конечно, что за ними подсматривали втихомолку, пока ящеры их извести пытались. Я малость струхнул, но виду не подал. Кидаться с острым железом наперевес, слава богу, не спешат. Так что сойдет, реакция приемлемая. Уши я не прятал — только повязал платок, прикрыв им рот. А вот с когтями хуже — толком не замаскировал. Успел лишь наскоро обмотать правую кисть тряпкой. Левую приходилось постоянно сжимать.

— Привет вам, добрые путники. Вижу, дорога у вас нелегкой вышла, — завел я разговор издалека.

Из-за платка голос прозвучал глуховато. Мужики молчали и пялились на меня во все глаза, будто к ним полуголая фотомодель с журнальной обложки сошла. Радушия тем не менее на хмурых лицах не прорезалось. Чего не отвечают? Плохо расслышали? Дождь еще шелестит, пусть и слабенький… И лошадь зафыркала некстати.

Отодвинув тощего неумеху, вперед выступил амбал с намечающимся пивным пузом. Он слегка опустил голову и произнес короткую фразу. Слова были незнакомыми и звучали чуждо. Определенно чуждо, хоть и с намеком на немецкое произношение. Я досадливо вздохнул: видимо, именно крикун-сквернослов, которого я услышал издали, и сидел с дыркой в шее. Сомневаюсь, что сейчас он способен к разговору. Уже было настроился общаться жестами и ужимками, как вдруг навстречу шагнул тот человек в куртке с нашитыми темными пластинками. Кряжистый, кулаки пудовые, возраст так запросто не определить. Не слишком-то глаз у меня наметан на местные рожи.

Перехватив мой взгляд, дядька сунул топор в петлю на поясе и обратился ко мне на наречии «средних земель». На уже привычном языке родных осин, похожем на славянский… С грубоватым выговором, но все же вполне чисто и без запинок.

— Спасибо за помощь, — сказал он, сверля зрачками мои уши.

И сделал многозначительную паузу. Вы посмотрите, какой искрометный сарказм! Я лишь нахмурился, высокомерно вздернув подбородок. Оправданий не дождутся, для имиджа не полезно.

— Конечно, мы бы отбились, но стая большая… — продолжил вояка. — Обычно-то… стаями не ходят, оголодали, значит. Тяжело такую одолеть. Твое умение ладить со зверьем пришлось… ко двору. Выручил.

Да это он всерьез, что ли? Для иронии слишком уж тонко. Ага, ладить со зверьем… Птицеящеров тупо согнала хищная туша на паучьих лапах. Но об этом мужикам знать не обязательно. И так сильно нервничают.

— Сам же их небось на нас и натравил, — вполголоса проворчал вихрастый тип с раненой рукой, который встал за плечом у моего собеседника.

Тоже на условно славянском, но явно не рассчитывая, что я услышу. Однако. Естественно, замечание пришлось пропустить мимо длинных ушей, но отметка в памяти сделана — очень важная.

— Гляжу, один из ваших друзей сильно ранен, — озвучил я очевидную проблему.

Тот как раз слабо застонал сквозь зубы. Дядька немедленно отозвался:

— Да, твари злые, бывает и хуже… Вон как Юнберта подрали.