Догнать любовь - Наталия Миронина

расхотела заходить в помещение с искусственным светом, с коробками, деревяшками, мешками. Приятно было остаться на солнце, вдыхать свежий воздух октябрьского утра. Алина огляделась, увидела небольшой магазин и несколько столиков на улице. «Отлично! Сначала я попью кофе и полюбуюсь на горы», – подумала она. Через несколько минут перед ней стояла большая чашка кофе и лежали две булочки. Алина с вожделением посмотрела на них, собралась было уже откусить, но в это время к магазину подъехал автобус. Новгородцева только мельком взглянула на пассажиров, высыпавших на улицу, и сразу поняла – спортсмены. У нее даже защекотало в носу – все таким знакомым показалось. Она явственно вспомнила усталость во всем теле, ноющие мышцы, желание плюхнуться на кровать и не шевелиться. И вместе с тем наряду с этой усталостью в теле была энергия, адреналин. От преодоления, от победы, от чувства выполненного долга. И Алине показалось, что она опять в команде, на сборах, и они заглянули перекусить после тренировки. Она забыла про кофе и булочки, неотрывно следила за спортсменами. Те разговаривали по-немецки. И Алина поняла, что команда едет в деревню неподалеку. Там будет их база, штаб-квартира. Там они будут тренироваться и жить. Алину разбирало доброжелательное любопытство. Ей хотелось узнать, что это за команда, за кого выступает. Некоторые спортсмены были в сине-оранжевой форме, незнакомой Новгородцевой.

Надо сказать, что Эрик был человеком спортивным. Он не только с удовольствием ходил сложными тропами на вершины гор, играл в волейбол в команде жителей Граубаха, но и регулярно просматривал спортивный вестник, который выходил в городе. Алина как-то заглянула туда и поняла, что это издание освещает в основном «ведомственные» соревнования. Например, в соседнем городе была приличная футбольная команда, которая периодически выступала на региональных состязаниях. «А, вот это, наверное, и есть какой-то местный клуб. Или команда предприятия какого-то большого!» – догадалась Новгородцева. Она пила кофе и тайком рассматривала спортсменов. «Интересно, я когда-нибудь пожалею о том, что ушла из спорта? – подумала Алина, глядя, как приехавшие в автобусе рассаживаются на улице за большим столом. – А ведь я ушла насовсем. В этом надо себе признаться честно».

Новгородцева вздохнула. Она очень редко вспоминала спортивное прошлое. Во-первых, времени не имелось и голова была занята. Вхождение в бизнес, изучение деталей и особенностей, знакомство с производителями и оптовиками – все это было серьезным, важным делом, которое требовало подготовки. У Новгородцевой ее не было, она училась на ходу. К тому же она изучала немецкий. Ей хотелось чувствовать себя на переговорах полноценным и полноправным участником. Да, у нее было полно дел, а потому воспоминания особо не беспокоили ее. «Наверное, я спортом занялась, поскольку выхода не было. Что еще делать в поселке и в интернате? А так – команда, отношения. Типа семьи… Да и интересно было», – размышляла она. В это время за столиком раздался смех. Все загалдели, и к компании присоединился высокий светловолосый парень. Он поставил на стол свой поднос, что-то ответил по-немецки. Алина краем уха уловила слова, но главными были не они – голос! Новгородцева пригляделась и вдруг вспыхнула. Ей даже стало тяжело дышать. «Этого не может быть! – Она чуть вслух это не воскликнула. – Невероятно. Это же Быстров?!»

Парень сел к ней спиной, когда он только подходил, она не обратила на него внимания и теперь старалась понять, не обозналась ли. Алина так вертела головой и изворачивалась, что в результате уронила салфетницу. Шум привлек внимание. Обернулся и тот, похожий на Быстрова.

– Саша, – проговорила Новгородцева, вылезая из-под стола и возвращая на место упавшую салфетницу. Парень, похожий на Быстрова, внимательно посмотрел на нее:

– Алина?

– Да, это я! – воскликнула та.

А сердце ее ухнуло куда-то вниз. Новгородцева пыталась сообразить, что надо сейчас сделать: «Остаться за своим столом и делать вид, что ничего особенного не произошло? А потом, когда он отвернется, смотреть в его спину, пока он ест? Или подойти сейчас к ним? Но никто не приглашал. Подняться, помахать рукой и отправиться в строительный магазин? Здорово будет. То-то он удивится. Он даже не подозревает, что я замуж вышла за Эрика и живу теперь здесь». Пока она соображала, Быстров подхватил свой поднос и пересел к ней за стол. Новгородцева покраснела до слез. Ей захотелось его обнять.

– Саша, Сашенька! – воскликнула она и… прижалась к нему. – Ты не представляешь, как я рада тебя видеть.

– Отчего же, – спокойно отвечал Быстров, – я тут Ветошкина видел. Во Франкфурте. С семьей. Представляешь, Ветошкин – и с семьей!

– А почему у Ветошкина не может быть семьи? – счастливо улыбаясь, поинтересовалась Алина. Она уже разлепила объятия и села на свое место.

– Он был таким… Понимаешь, он какой-то… Вечно с унылым лицом…

– А сейчас?

– Сейчас у него лицо озабоченное. Жена… дети.

Новгородцева вздрогнула.

– У тебя тоже дети. Но лицо у тебя совсем не унылое. Как Марина поживает?

Быстров посмотрел на Алину с усмешкой и ничего не ответил.

– Нет… я же просто так… – смутилась Новгородцева.

– Ага, – неопределенно ответил Быстров.

– Ну, кого-нибудь еще видел? Из наших? Из класса? Из школы? Столько времени прошло! Интернет интернетом, но мне так некогда. Да и социальные сети – это не мое. Там вечно все выпендриваются, – затараторила Алина. Она обругала себя за неуместное любопытство.

– Да нет, больше никого. Почти. Подругу твою видел. Кузнецову, – хмыкнул Быстров.

– Ирку?

– Иру, – кивнул Быстров.

– А, это понятно, – почти отмахнулась Алина. Кузнецова ей была неинтересна. Что там может быть у Кузнецовой? Но вот Марина Ежова! «Интересно, он здесь на сборах? Что он вообще делает в этой команде?» – подумал она.

– Выступаю за их клуб, – сказал Быстров.

Новгородцева совсем смутилась – Саша видел ее насквозь.

– Значит, ты и живешь здесь? – все же спросила она.

– Значит, – усмехнулся Быстров.

«Что за черт! – вспылила про себя Алина. – Вот идиотская манера на каждый вопрос физиономию кривить. Эта его усмешка просто выводит из себя!»

– А, ясно. – Она допила кофе. – К сожалению, я должна бежать…

– Ты же вроде бросила это дело, – съязвил Быстров.

– А ты, я смотрю, следишь за моей линией жизни, – не осталась в долгу Новгородцева.

Она чувствовала, как те же самые сети затягивают ее. Алина видела, что Быстров остался тем же. Вернее, изменился, но в лучшую сторону. Он возмужал. От юношеской гибкости, подвижности и несколько неуклюжей пластики ничего не осталось, перед Новгородцевой был сильный, красивый мужчина. В этой красоте теперь было все – и прежняя уверенность в себе, и появившееся торжество силы и успеха. «Успех. Вот что такое Быстров! – по привычке восхитилась Алина, но