Лилит. Злое сердце куклы - Артур Гедеон

Он курил в гостиничном номере у окна. Второй час ночи. За парком начиналось море. Вездесущая луна и здесь торила свой путь по черной зыби, уходившей к горизонту. Сколько полуночников сейчас смотрели на эту зыбкую лимонно-золотую дорожку, мечтая ступить на нее, балансируя, удержаться и медленно двинуться вперед, в неведомую даль. Впрочем, каждому человеку однажды представится такая возможность. Будет она и у него, Андрея Петровича Крымова. Выйдет на нее, взмахнет руками неловко, как птенец, встающий на крыло, и потопает вперед. Или полетит над золотой рябью. Кому что будет дано. Или позволено.

Крымов неторопливо затягивался, держа пепельницу на ладони. Он стоял за шторой – на всякий случай. Конечно, огонек сигареты выдавал его с головой, и все же так было спокойнее. Он как будто играл в прятки. Детектив стал подозрителен, особенно после того, как год назад, когда уже уволился из органов, обнаружил за собой активную слежку. Он ни разу не видел лица преследователя – только его тень, которая неотступно следовала за ним по пятам. Возникала и тут же скрывалась. Но что этой тени было нужно? Какие цели она преследовала? Возможно, ему просто стали мерещиться призраки. Он столько мертвецов разбудил за это время! Столько шкафов со скелетами открыл! В стольких могилах успел порыться!

В гостиничном коридоре протопали чьи-то шаги, замерли у его двери. Крымов затушил окурок в пепельнице и потянулся к кобуре под мышкой, но щелкнул замок в дверях напротив. Сонный зевок от всей души покатился по коридору. Загулявший сосед. Да и как не загулять в такую чудесную летнюю приморскую ночь?

А может быть, его болезненная подозрительность была связана со счастливым и позорным избавлением из плена? Конечно, чтобы сохранить жизнь, он пошел на сделку. В том числе и с совестью. Прислушался к совету – бросил тень на несчастного водителя. Ревнуя жену, Оскомин сталкивает ее с лестницы. Убитый горем водитель стреляет в хозяина, поджигает усадьбу, а потом совершает самоубийство. Психически неуравновешенная Женечка, ставшая свидетельницей этой кровавой драмы, сбегает из дома и умирает от стресса в больнице.

Когда дело было закрыто, даже «большая Галя» сказала Крымову: «Ну вот, я же тебе говорила. Все как по нотам. Жалко, ты эту их горничную не разработал как следует. Но я тебя раскусила: пожалел девулю». Выполнив условия сделки, Крымов уволился из органов, где работать больше не имел морального права, и ушел в частный сыск. И тогда же незаметно для окружающих стал разрабатывать беглянку, которую любил все это время, – женщину, улизнувшую от него на Большую Медведицу.

2

Она вошла в «Золотую жемчужину» ровно в одиннадцать. И вновь, как и на корабле, Лику было не узнать – за эти два года она превратилась в диву, красотку из глянцевого журнала, королеву. Вечернее сильно декольтированное платье с разрезом на левом бедре выше некуда. Длинное каре. Сверкающий кулон на груди, щедро открытой для общих взглядов.

За хозяйкой шла огромная моложавая тетка в просторном одеянии и высоких сапогах – из тех, кто и двух дюжих мужиков враз поломает, как загулявший по весне медведь. Коротко стриженная, мрачная, она походила и на тюремщицу и на матерую зэчку. Поди разбери, кто такая! На нее поглядывали с улыбками, кивали. В руках тетка бережно несла большой темный пакет.

Крымов сидел за барной стойкой. Лика подошла к нему и мягко вползла на соседний табурет. Перебросила ногу на ногу. Улыбнулась. В платье с широким декольте и разрезом, с опытом обольщения, который она успела и воскресить, и нагулять, Лика выглядела еще обольстительнее и желаннее прежнего.

– Эти два года не прошли для тебя даром, – сказал он.

– Надеюсь.

За спиной Лики встала тетка.

– Я бульдозер не вызывал, – предупредил Крымов.

– Остроумно, – кивнула Лика. – Отойди в сторону, Рыбка, пожалуйста. Детектив не причинит мне вреда. Это так, детектив?

Крымов взглянул на женщину-гору:

– Это так, Рыбка.

Телохранительница недоброжелательно посмотрела на Крымова и отступила.

– Где ты ее нашла?

– В колонии строгого режима. Старшая надзирательница, чемпионка страны по реслингу и боям без правил среди работников пенитенциарной системы.

– И ты ей доверяешь?

– Она – мой ангел-хранитель. А еще она время от времени стрижет мою Лилит.

– Значит, кукла живет своей жизнью?

– Давай не будем ходить вокруг да около, Андрей, – напрямую предложила она. – Там, на причале, ты сказал очень много и очень мало. Я пришла, чтобы объясниться.

– Ходишь вокруг да около ты, а не я. Просто ты боишься того, что известно мне. Моего неверного друга Роберта Чемезова ты вскрыла на половину состояния, но так ему и надо, предателю. Затем был золотопромышленник Суворин, а за ним уже покойный торговец редкими металлами Роднянский. И наконец, – аплодисменты, дамы и господа, – алмазный король, олигарх Платон Платонович Зверев. Отличный выбор. Я провел расследование по каждому из них…

– Да к черту их всех, – перебила она его. – Не морочь мне голову, Андрей. Ты назвал имя: Лилит Стрельцова… Ты не должен был его знать! Не должен…

– Но я его знаю.

– Как? Откуда?

Крымов усмехнулся:

– Я знаю и про Лилит Вотецки. Ах, нет, такой же никогда не было! Зато была Лилит Станиславовна Стрельцова, дочь актрисы Жанны Стрельцовой и одного пройдохи поляка, который не дал дочке ничего, кроме отчества. – Детектив вдруг стал зол и беспощаден. – Как о ней говорили: рыжеволосая, белокожая потаскушка. Даже есть фото, правда, с надгробной плиты, – Крымов достал айфон и показал изумленной собеседнице экран, с которого улыбалась всему миру из далеких пятидесятых годов очаровательная молодая женщина. – Соблазняла, искушала, разбивала. И тотчас бросалась на новую добычу, ни к кому не испытывая ни малейшего сострадания. А потом заболела и уже готова была отправиться в ад. Если бы не один юноша, ее единокровный брат, фатально влюбленный в рыжую дьяволицу. Продавший ради нее свою душу – и готовый целую вечность сторожить ее между небом и землей. Савва Беспалов загубил четыре женских жизни, это как минимум, прежде чем кукла, проклятущая кукла, сама не выбрала пятый предложенный ей сосуд – Лику Садовникову, стеснительную медсестру, обладавшую вот этим роскошным телом, которое я вижу сейчас перед собой, которое я когда-то обожал сам.

Крымов залпом допил коньяк.

– Позволь догадаться: информация, которую ты сейчас выложил мне, хранится в трех экземплярах в разных местах, и если с тобой что-нибудь случится…

– В пяти местах, – перебил он ее.

– Чего ты хочешь, Андрей? – спросила она, но далеко не ледяным тоном и уже без всякого превосходства над собеседником.

– Что я хочу? Тебя, конечно, – просто ответил он.

– А