Остров вчерашнего дня - Антон Валерьевич Леонтьев

Понимая, что ее бьет крупная дрожь, Нина, натянув под подбородок одеяло, лежала и таращилась на дверь, за которой кто-то был.

И этот кто-то, перестав стучать, видимо, ушел.

Ломбард? Тони Марстенс?

Мистер Eu. R. Dudd?

Чуть не плача от страха, Нина не знала, что и делать. Так и подмывало встать и вызвать свою дверь в собственный мир.

И бежать отсюда без оглядки.

Но все прочие-то, в отличие от нее, останутся.

Она даже снова неглубоко задремала, занятая этими тревожными мыслями, как вдруг в дверь забарабанили, на этот раз громко и настойчиво.

Подпрыгнув от ужаса, Нина сипло спросила:

– Кто это?

Если бы за дверью кто-то завыл, кошмарно захохотал или даже утробно заквакал, было бы не так страшно, как то звенящее молчание, которое было ей ответом.

– Кто это? Прошу вас, ответьте!

Ну да, еще стоило бы прибавить: «…иначе я тут от страха поседею, дорогой и любимый мистер Eu. R. Dudd, который пришел ко мне, чтобы или попугать меня ночью, или убить. Или сначала то, а потом уж и другое. Какой же вы, однако, распрекрасный человек. И будете еще лучше, если спрыгнете со скалы в море. Прямо сейчас».

Ответа снова не последовало, и стук опять прекратился. Нина сидела и смотрела на дверь, все ожидая, что кто-то постучит в третий раз.

Но никто не стучал.

Так она и сидела с одеялом под самым подбородком, и таращилась на дверь, пока стрелки не показали десять минут четвертого. И ее вновь стало неумолимо тянуть в сон.

И тут в дверь даже не постучали и не забарабанили, а забухали. Нина, вскочив с кровати, схватила бронзовый шар.

Понимая, что сойдет с ума от страха, если так будет продолжаться до утра, она, пересиливая собственный ужас, подошла к двери.

Никакие детские вопросы этому кровавому монстру она задавать, конечно, не будет. А в том, что там, в коридоре, то есть в нескольких сантиметрах от нее, стоял и ломился в дверь ее комнаты мистер Eu. R. Dudd, Нина не сомневалась.

Не исключено, конечно, что бесшабашная Тони, жутко обидевшись на Нину из-за Ломбарда, таким образом стращает ее, но Нина не верила в это – даже такая оторва, как самая богатая невеста Британии, не будет ночью шляться по темным коридорам дома, где почти в каждой комнате по трупу.

И убийца, личность которого они не знали.

Тони могла сделать это в одном случае: если сама была убийцей.

Нина, решившись, положила бронзовый шар на комод, которым забаррикадировала дверь, а потом, пыхтя, стала отодвигать его.

Раздался немилосердный скрежет, и вся процедура заняла не меньше минуты, а то и полутора.

Ну да, не исключено, что мистер Eu. R. Dudd этого и дожидается и, к примеру, выстрелит ей в лицо или вот таким же бронзовым шаром заедет с порога прямо в лоб.

Тут никакая дверь в свой мир уже не поможет.

Но, значит, так и будет, и она станет очередным «альбатросом», но тогда, по крайней мере, весь этот кошмар закончится раз и навсегда.

Раз и навсегда.

А затем, не позволяя страху свести ее с ума, крепко сжав бронзовый шар и решительно повернув ключ, Нина рывком распахнула дверь.

Никого на пороге не было. Как, впрочем, и в коридоре, в который Нина быстро выглянула.

И только потом заметила стоящего под дверью забавного воскового оттенка нефритового альбатроса в ковбойской шляпе.

Схватив его, Нина быстро закрыла дверь, повернула ключ и проделала всю скрежещущую процедуру в обратном порядке.

И, усевшись на кровать, принялась рассматривать нефритовую фигурку.

Да, именно такая и была среди тех, которые она выбросила прошлым вечером в море.

Мистер Eu. R. Dudd, что, надел еще не существовавший в тридцать шестом году прошлого века акваланг (или все же уже существовавший? Нина никак не могла сконцентрироваться), нырнул со скалы в море, отыскал на дне нефритовых альбатросов и принес ей одного к двери?

Нина на полном серьезе стала ощупывать фигурку, желая понять, не мокрая ли та.

Нервы ни к черту.

А у кого были бы к черту (или в таких случаях надо говорить: к ангелу, если бы кто-то ненароком оказался на ее месте)?

Этого она сказать не могла, но была отчего-то уверена, что ни у кого.

Даже пославшая ее сюда литературная дементорша – и та бы описалась от ужаса.

Причем отнюдь не фигурально. Даром что веселого клоуна Пеннивайза обезвредила. А ты попробуй вычисли мистера Eu. R. Dudd!

Нет, и почему она поддалась на уговоры и пошла на поводу у своего несносного любопытства?

Поставив фигурку альбатроса на прикроватный столик, рядом с бронзовым шаром, Нина вздохнула. Объяснение было проще простого: где-то в доме или его окрестностях у мистера Eu. R. Dudd имелись идентичные нефритовые малыши.

Ну, или у миссис.

Как ни странно, но эта здравая мысль помогла снять напряжение, и Нина, уже не опасаясь того, кто бродил по темному дому в самый разгар ночи и ломился к ней в дверь, быстро заснула.

Никто в ту недолгую августовскую ночь к ней больше не заявился.

Последней ее мыслью перед тем, как провалиться в тяжелый сон, была такая: «Ломбард же хотел нести вахту и даже патрулировать коридоры, так это он, что ли, буянит?»

А проснулась Нина все же от стука и, вздрогнув от знакомого звука, вдруг поняла, что уже давно утро, часы показывают начало десятого и вся комната залита светом: она ведь так и не задернула шторы.

Стук при свете дня уже не был столь жуток, как ночью, однако Нина, схватив бронзовый шар, приблизилась к двери и задала тот же вопрос, что и вчера, на который ответа ей никто не дал:

– Кто это?

Послышался взволнованный голос Тони:

– Господи, ты жива? Филипп спит, да так крепко, что я никак не могу его добудиться!

Нина чрезвычайно оперативно отодвинула комод, открыла дверь и только потом поняла, что убийце ничего бы не стоило просюсюкать нечто подобное, чтобы она впустила его к себе.

Ну, или ее.

Однако самая богатая невеста Британии была не на шутку напугана, причем, как поняла Нина, спала, как и она сама, в том