Гамбит принца - К. С. Пакат

Когда Дэмиен закрыл глаза, он почувствовал, как это могло бы быть: медленно губы Лорена приоткрываются, руки Лорена неуверенно поднимаются, чтобы коснуться тела Дэмиена. Дэмиен был бы осторожен, так осторожен.

Аймерика втащили двое стражников. Он сопротивлялся, хотя его запястья были связаны за спиной, а конвоиры держали его за плечи. Броня была снята; его нижняя рубашка испещрена пятнами грязи и пота и частично свисала нараспашку в беспорядочных шнурках. Его кудряшки выглядели смятыми, а не ухоженными, и вдоль его левой щеки краснел порез.

В глазах Аймерика сохранялся вызов. Природе Аймерика было присуще сопротивление, и Дэмиен это знал. Ему нравилась схватка.

Когда Аймерик увидел Йорда, то побледнел. И сказал:

— Нет. — Конвоир втолкнул его в комнату.

— Любовное воссоединение, — сказал Лорен.

Когда Аймерик услышал эти слова, то начал сопротивляться еще сильнее. Стражники снова грубо его удержали. Хотя его лицо было бледным, Аймерик поднял подбородок.

— Ты заставил привести меня сюда, чтобы позлорадствовать? Я рад, что сделал то, что сделал. Я сделал это для своей семьи и для юга. Я сделал бы это снова.

— Мило, — сказал Лорен. — А теперь правду.

— Это и была правда, — ответил Аймерик. — Я не боюсь тебя. Мой отец разобьет тебя.

— Твой отец сбежал в Фортейн, зажав хвост между ног.

— Чтобы переформироваться. Мой отец никогда бы не повернулся спиной к собственной семье. Он не как ты. Раздвигать ноги перед своим братом не то же самое, что верность семье. — Дыхание Аймерика было неглубоким и частым.

— Ты мне напомнил, — сказал Лорен.

Он поднялся, кубок небрежно покачивался, удерживаемый кончиками пальцев. Лорен мгновение смотрел на Аймерика. Затем он взял кубок по-другому, замахнулся и со спокойной жестокостью наотмашь ударил Аймерика по лицу.

Аймерик вскрикнул. Его голова повернулась на бок, когда тяжелый металл ударился о скулу с болезненным, тяжелым звуком. Он повис на руках конвоиров. Йорд рванулся вперед, и Дэмиен почувствовал, как напряглось все его тело, когда он инстинктивно двинулся, чтобы остановить Йорда.

— Держи свой язык подальше от моего брата, — сказал Лорен.

В первую же вспышку движения Дэмиен быстро оттащил Йорда назад и удерживал его. Йорд замер, но его мышцы все еще оставались напряжены, и дыхание было порывистым. Лорен с изящной аккуратностью поставил кубок на стол.

Аймерик только моргнул остекленевшими, отупелыми глазами; содержимое кубка выплеснулось, намочив его затихшее ошеломленное лицо. На губах Аймерика была кровь — где-то от укусов, где-то от ударов, и на скуле появилось красное клеймо.

Дэмиен услышал, как Аймерик заплетающимся языком сказал:

— Можешь бить меня, сколько захочешь.

— Правда? Думаю, мы порадуем друг друга, ты и я. Скажи, что еще я могу делать.

— Перестаньте, — вмешался Йорд. — Он еще мальчик, он еще не вырос для этого, он напуган. Он думает, что Вы собираетесь разрушить его семью.

Аймерик повернул свое избитое окровавленное лицо, не веря, что Йорд защищает его. Лорен одновременно с ним повернулся к Йорду, изогнув золотые брови. В выражении его лица тоже присутствовало недоверие, но оно было холодным и более глубинным.

Дэмиену потребовалось мгновение, чтобы понять почему. Его охватила тревога, когда он перевел взгляд с лица Лорена на лицо Аймерика, и внезапно, впервые, осознал, насколько Лорен и Аймерик были близки по возрасту. В лучшем случае между ними было полгода разницы.

— Я собираюсь разрушить его семью, — сказал Лорен. — Но он сражается не за нее.

— Конечно, за нее, — ответил Йорд. — С чего бы еще ему предавать своих друзей?

— Не видишь других причин?

Внимание Лорена вновь вернулось к Аймерику, он приблизился к нему так, что они смотрели друг другу в лицо. Лорен улыбнулся и, как любовник, заправил выбившуюся кудряшку Аймерику за ухо. Аймерик с силой отдернулся, потом подавил движение, хотя был не в состоянии контролировать свое дыхание.

Лорен бережно вытер кончиком пальца кровь, капающую из разбитой губы Аймерика.

— Симпатичное личико, — сказал Лорен. Он снова погладил пальцами подбородок Аймерика, приподнимая его, словно для поцелуя. Аймерик поперхнулся от боли; поврежденная плоть под пальцами Лорена побелела. — Готов поспорить, маленьким мальчиком ты был настоящим ангелочком. Хорошеньким ангелочком. Сколько тебе было, когда ты трахнулся с моим дядей?

Дэмиен замер на месте, все в башне замерло, пока Лорен продолжал:

— Ты уже был достаточно взрослым, чтобы кончать?

— Заткнись, — сказал Аймерик.

— Он говорил тебе, что вы снова будете вместе, стоит тебе только сделать эту единственную вещь? Он говорил тебе, как сильно он по тебе скучает?

— Заткнись, — крикнул Аймерик.

— Он лгал. Он не возьмет тебя назад. Ты слишком вырос.

— Ты не знаешь, — ответил Аймерик.

— Его стошнит от тебя с твоим сломавшимся голосом и огрубевшими чертами лица.

— Ты не знаешь ничего…

— С твоим растущим телом и перезрелыми интересами ты для него ничто, кроме как…

— Ты ошибаешься насчет нас! Он любит меня!

Аймерик швырнул слова с вызовом, они прозвучали слишком громко. Дэмиен почувствовал, как сжался желудок, как по нему прошлось ощущение абсолютной всепоглощающей неправильности. Он заметил, что выпустил Йорда, который отступил на два шага назад и теперь стоял рядом с ним.

Лорен смотрел на Аймерика с клубящимся презрением.

— Любит тебя? Ты жалкий мелкий выскочка. Сомневаюсь, что он хотя бы отдал тебе предпочтение. Как долго он уделял тебе внимание? Переспал пару раз, пока скучал в провинции?

— Ты ничего не знаешь о нас, — ответил Аймерик.

— Я знаю, что он не привел тебя ко двору. Он оставил тебя в Фортейне. Ты никогда не задавался вопросом, почему?

— Он не хотел оставлять меня. Он говорил мне, — сказал Аймерик.

— Бьюсь об заклад, с тобой было просто. Пара комплиментов, немного внимания, и в постели ты подарил ему все наивные наслаждения провинциального девственника. Он нашел бы это занимательным. Сначала. Чем же еще заниматься в Фортейне? Но новизна стирается.

— Нет, — произнес Аймерик.

— Ты довольно симпатичный, и ты явно страстно хотел этого. Но использованные товары не привлекательны, если, конечно, их нельзя где-то применить. И ты не станешь подавать на свой стол дешевое вино, которое пьешь в затхлом кабаке, будь у тебя выбор.

— Нет, — прошептал Аймерик.

— Мой дядя разборчивый. В отличие от Йорда, — продолжил Лорен, — который подберет не остывшие объедки после мужчины средних лет и будет обращаться с ними, как будто они чего-то стоят.

— Прекрати, — не выдержал Аймерик.

— Думаешь, почему мой дядя попросил тебя лечь под обычного солдата, прежде чем он снизошел до того, чтобы коснуться тебя? Он думал, что только для этого ты и хорош. Совращать моих солдат. Но ты даже это не смог правильно