Седьмая свеча - Сергей Пономаренко

– Дура она, твоя Маргарита Львовна. В прошлый раз, когда ты увидел у меня в комнате все эти свечки и разные магические штучки, что подумал?

– Ничего особенного. – Иван Степанович запнулся. – У каждого свое хобби.

– Неплохо сказано, только это хобби поможет мне остаться живой и здоровой. Никогда не слышал, что здоровый человек ни с того ни сего начинает чахнуть, заболевает неведомой болезнью, с которой медицина не может справиться, и человек ложится в могилу или становится инвалидом?

– Бывает, но это происходит из-за непрофессионализма отдельных медиков, неправильной диагностики. У человека туберкулез, а его лечат от коклюша.

– Такое тоже бывает. Но бывает, что насылают на человека порчу, и он ничего не может с этим поделать. От нее еще не придуманы лекарства, так как ее не признает официальная медицина. От нее чахнут и умирают люди, а официально она не существует! Ты, кстати, говорил как-то, что у тебя была рожа в студенческие годы. Интересно, как тебя вылечили?

– Попал я в больницу, нога распухла, как бревно стала. Кололи лекарства разные. А, понимаю! В самом деле, матушка приехала с бабкой, которая со свечкой всякие манипуляции делала, заговаривала, молитвы читала. Легче стало, потом выздоровел. Правда, не знаю, от усилий бабки или от лекарств.

– Лекарства до этого же не помогали – сам сказал! И бабка заговаривала рожу не один раз, а три! Вспомни!

– Да, действительно, не один раз она приходила. Что ты этим хочешь сказать?

– Есть вещи, которые неподвластны традиционной медицине, а народная с этим справляется. Так вот, порчу можно побороть только с помощью магии, и никакая Маргарита Львовна в этом деле не поможет. Моя покойная мама была знахаркой, целительницей в нескольких поколениях, и у нее имелась книга по магии, подспорье в таком лечении. Так вот, на меня наслали порчу, а сегодня ночью выкрали из квартиры эту книгу, чтобы я не смогла излечиться. А в тот вечер, когда ты проник тайком в мою квартиру, я как раз пыталась с помощью магии снять с себя порчу.

– Кто бы это мог быть?

– Есть предположения, думаю, за всем этим стоит Глеб.

– Так он же в тюрьме!

– Зато его пассии остались на воле и мстят мне. Правда, я даже не догадываюсь за что. Может, за то, что ты меня навещаешь по вечерам, Иван Степанович?

– Ну, если только в этом дело… – Иван Степанович замялся.

– Ты что же, идешь на попятную? – резко спросила Ольга, и в ее зеленых глазах он прочитал неприкрытую насмешку.

– Нет. Я готов тебе помочь. Но как?

– Спасибо, что не бросаешь в беде, – серьезно сказала Ольга. – Ты мое заявление на отпуск за свой счет подписал?

– Да, оно находится у секретаря. Сегодня это пойдет в приказ.

– Хорошо. Вот только и тебе надо на пару дней забыть о работе. Возьмешь три дня отгулов. Может, быстрее управимся.

– Это сложно. Должны венгры приехать, надо организовать «круглый стол» и все такое прочее.

– Для тебя это не составит труда, а венгры приедут только на следующей неделе. Это я знаю. У нас в запасе целая неделя. Подготовку поручишь кому-нибудь из завотделом. Ты же не бросишь меня в столь трудный период?

– Я попробую.

– Молодец. Дома скажешь, что будешь усердно работать над рефератом Петра Сидоровича. А кто он? Я не слышала о таком сотруднике в нашем институте.

– Не знаю. Сказал первое, что взбрело в голову.

– Молодец. Слушай, а ты не хочешь сказать дома, что уезжаешь в командировку на три дня? Будешь жить у меня.

– А если жена позвонит на работу?

– До этого она когда-нибудь звонила, проверяла?

– Нет.

– Так не позвонит и в этот раз.

– А если вдруг…

– Тема исчерпана. Три дня ты в моем распоряжении, а причину для домашних придумаешь, если командировка не подходит.

– Уговорила, – вздохнул Иван Степанович. – Когда отбываем?

– Сегодня во второй половине дня. Времени у тебя предостаточно, чтобы все уладить на работе и дома.

– Да вот… если… Понимаешь…

– Не теряй времени, ведь на следующей неделе приедут венгры. Жду в шестнадцать часов. Не забудь, в командировку ты едешь на своем «ланосе», так что не ставь его в гараж.

– Маргарита Львовна снова звонила, спрашивала, как твое самочувствие и когда ты явишься сдавать анализы…

– Пожалуй, я сегодня утром все-таки заеду к ней, сдам анализы, а там видно будет.

– Молодец, Оленька! Я побежал! – прокричал Иван Степанович и, подумав: «Назвался груздем – полезай в кузов!», исчез за дверью.

«Теперь можно немного расслабиться и подумать, что делать дальше, – решила Ольга. – Для начала не помешает выяснить, в каком вузе учится Галя. Для этого не обязательно ехать в Ольшанку, можно позвонить по телефону тем односельчанам, у которых он есть, – я записывала номера в записную книжку». Размышления Ольги были прерваны телефонным звонком.

– Алло, это вы, Оля?

– Да, это я. Кто это говорит?

– Да это Галя, сестра Василия, соседка бывшая вашей матери.

– Слушаю тебя, Галя! – Ольга стиснула трубку в руке. Уж чьего звонка она не ожидала, так это Галиного.

– Я не очень рано звоню?

– Терпимо. Говори, что у тебя.

– Я же свою хату продала.

– Это я знаю.

– Вчера была в Ольшанке. Ночевала у новых хозяев.

– Ну и что?

– Вечером прохожу мимо хаты покойной бабы Ульяны, извините, вашей матери.

– И что дальше?

– Смотрю: в окне слабый свет. Открыла калитку и вошла во двор. Заглянула в окно, а там женщина в белом балахоне и на полу везде горящие свечки стоят. Наверное, колдовала.

– Кто это был? – нетерпеливо спросила Ольга.

– Не разглядела. Та, видно, почувствовала, что я подсматриваю, и к дверям, а я – со двора. Что я, дура, чтобы с ведьмой связываться?

– Жаль, что не узнала, кто это был. Хоть что-нибудь рассмотрела толком: старая или молодая, высокая, низкая, худая, толстая?

– Вроде не высокая и не худая. Явно знакомая, но со спины не узнала. Спросила новых хозяев, сказали, и раньше замечали там свет, но не ходили смотреть. Дурной славой пользуется дом Ульяны. Вы, конечно, извините, если что не так сказала.

– Ты еще что-нибудь хотела мне рассказать?

– Не-а. Только это.

– Как твоя учеба? Где ты, кстати, учишься?

– Ой, у меня время на карточке телефонной кончается, до свидания, Оля. Я еще позвоню. – И отключилась.

Ольга задумалась. «Чего ради Галка мне позвонила? Чтобы сообщить о чьих-то ночных проделках в доме матери? Что кто-то колдует против меня в моем же доме? Никогда раньше добрых чувств ко мне не испытывала, а тут вдруг беспокоится обо мне! Откуда у нее мой телефон? Возможно, нашла его в Васиной записной книжке, хотя вряд ли. Подозрительно это. Или она хочет меня выманить в село? А для чего ей это надо? Что ей это может дать, пусть даже она и задумала плохое? А если и в самом деле просто позвонила и сообщила о том, что видела? Сплошные вопросы и ни одного ответа. Говорит, вроде знакомая, а лица не увидела. Интересно, кто еще черной магией в Ольшанке занимается после смерти мамы и Мани? Все-таки ехать надо, вот только предчувствие дурное – сердце беду чует.

Есть две кандидатуры, на которые необходимо обратить особое внимание: Галя и попадья Софья. Минуточку, есть еще одна особа, которую тоже не стоит сбрасывать со счетов! Авантюристка и себе на уме. Имеет на меня не зуб, а целую челюсть – это незабвенная Вика. Как выяснить, кто из них снюхался с Глебом и взял у него ключи от квартиры? Какая я дура! – Ольга даже застонала. – Ведь узнать это проще простого! Достаточно ознакомиться с журналом посещений в зоне – там все посетители Глеба записаны. Необходимо сейчас же позвонить заместителю начальника по воспитательной работе Бондарчуку. Он во время моих посещений явно положил на меня глаз и будет рад мне помочь – для него это мелочь».

Когда она дозвонилась в тюремную контору, ей ответили, что майор Бондарчук находится в местной командировке и будет только завтра. Другую информацию дать по телефону отказались.

«Ждать до завтра, чтобы сначала переговорить с Бондарчуком, или поехать сегодня, на авось? Кто эта таинственная женщина, хозяйничающая в моем доме? Может, колдунья, которая мне и сделала? Нет, раз наметила ехать сегодня, поеду», – приняла окончательное решение Ольга. Вдруг сильные позывы к рвоте вновь погнали ее в туалет. На этот раз рвота была с кровью.

Приведя себя в порядок, она решила на всякий случай съездить в поликлинику и сдать анализы. К Маргарите Львовне не заходила – по-прежнему чувствовала себя неловко из-за своего поведения в прошлый раз.

38

В селе Ольга первым делом решила навестить могилу матери. Время было еще не позднее, но короткий октябрьский день закончился и стало совсем темно. Иван Степанович не был опытным автолюбителем и чувствовал себя за рулем не очень уверенно, особенно в темноте. Пока доехали до села, у него рубашка прилипла к вспотевшей спине. Глаза слезились от фар встречного транспорта, и он в очередной раз мысленно спрашивал себя, какого черта он здесь делает и зачем ему все это надо? Но никто, кроме него самого, не мог ответить на эти вопросы. Ему теперь стала часто приходить на ум пословица: «Седина в бороду – бес в ребро!» И он осознал ее актуальность.