Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не буду вдаваться в теорию так называемой магической пули, использованной для убийства Кеннеди, но наши баллистики и те, что работали в секретной службе, исследовали множество пуль и не нашли ничего необычного в том, как та, смертельная, разорвала мягкие ткани и прошла через них, прежде чем остановилась.
Поверьте, я не собираюсь никого переубеждать в ходе нашей краткой дискуссии (сколько лесов было срублено, чтобы получить бумагу, которая пошла на обсуждение этой темы?), но я считаю, что Ли Харви Освальд был всего лишь очередным параноидным неудачником, который кочевал с одного места работы на другое, от группы к группе и от идеи к идее, пытаясь поверить хоть во что-нибудь, найти себе применение. И, к несчастью для нас всех, когда он вскарабкался на шестой этаж книгохранилища и прицелился из своего «манлихера-каркано» калибра 6,5 мм итальянского производства в кортеж, заворачивающий за угол к Дили-Плаза и проезжающий практически под ним, он вошел в историю – но она оказалась неумолима к нему. Несколько дней спустя Джек Руби, другой одиночка-параноик, который считал, что достаточно одного дерзкого поступка, чтобы стать героем, сделал свой выстрел в расчете на бессмертную славу.
Глава 8. Случайные всплески насилия
Чтобы узнать художника, изучи его искусство.
Я много раз использовал эту фразу за свою карьеру, но до настоящего момента мы говорили метафорически, анализируя преступления с точки зрения поведения преступника до них, во время и после. Теперь же мы переходим к бомбистам, и тут данная концепция приобретает буквальное значение.
Способ, которым мужчина разделывается с семьей, позволяет нам составить представление о его личности; точно так же способ, которым сконструирована бомба – тщательно, аккуратно, за долгое время, или небрежно, с оставленными отпечатками пальцев, – и которым она подброшена, указывает нам на личность бомбиста.
Итак, дело.
В 1989 году мой отдел содействовал в расследовании с рассылкой бомб почтой на территории южных штатов. Двое человек уже погибло, третий был тяжело ранен – и это несмотря на то что две бомбы были выявлены и обезврежены до того, как взорвались. ФБР привлекли потому, что взрывные устройства отправлялись по почте. Мы должны были провести межведомственные консультации (ФБР, АТО, почтовые инспекторы, местная полиция из четырех городов, где произошли взрывы, маршалы и прочие), чтобы составить профиль НС.
Первый взрыв произошел около двух часов дня в субботу, 16 декабря 1989 года, когда пятидесятивосьмилетний судья апелляционного суда США Роберт С. Вэнс начал открывать посылку на кухне своего дома близ Бирмингема, Алабама. Хелен, его жена, с которой они прожили двадцать семь лет, находилась рядом – отдыхала после того, как завернула рождественские подарки. Судя по обратному адресу на посылке, прибывшей в тот же день, ее отправил другой судья, и когда Ванс начал ее открывать, то пошутил, обращаясь к Хелен, что там, скорее всего, очередные журналы по коневодству – их общему с отправителем увлечению.
Однако внутри были не журналы. Несмотря на удаленность от посылки – Хелен сидела примерно в четырех метрах, за кухонным столом, – взрывом ее отбросило на пол; она получила тяжелые ранения и провела две недели в больнице, поправляясь от травм легкого и печени, вызванных гвоздем, который поместили внутрь бомбы как шрапнель. Ее мужу повезло меньше. Бомба разорвала его пополам; к моменту прибытия «Скорой помощи» он был уже мертв.
В течение нескольких часов новость долетела до службы маршалов, и они распространили предупреждение всем, кто связан с судебной системой, проявлять осторожность и докладывать о любых подозрительных посылках. Судья Ванс не получал в последнее время никаких угроз и не был столь выдающейся фигурой, чтобы стать объектом прицельной атаки. Поэтому хотя инцидент и мог быть одиночным и случайным, предположение о том, что последуют новые взрывы, казалось обоснованным.
В следующий понедельник офицер службы безопасности, проверявший на рентгеновском аппарате почту в апелляционном суде одиннадцатого округа в Атланте (где работал и судья Ванс), заметил другую бомбу. В ходе героической операции власти эвакуировали здание, вывезли бомбу из центра города и обезвредили ее без ущерба для кого-либо. Я сказал героической, потому что, вместо того чтобы взорвать бомбу в специальной камере в департаменте полиции Атланты, техники из ФБР, полиции и АТФ пошли на серьезные усилия – и еще более серьезный личный риск – и разобрали устройство, чтобы использовать как улику. Лаборатория может много выяснить по обломкам, но еще больше – по самому «произведению искусства» в его исходной форме.
Вечером того же дня чернокожий адвокат и городской олдермен Роберт Робинсон открывал свою почту в офисе в Саванне. Он не знал, что в пакете, обернутом в коричневую бумагу с черно-белой наклейкой, где был аккуратными печатными буквами выписан адрес, и с маркой, изображающей американский флаг над национальным парком Йосемити, и еще в двух посылках, лежащих рядом, окажутся смертоносные взрывные устройства. Прогремел взрыв; сорокаоднолетний судья рухнул на колени перед обломками того, что недавно было рабочим столом из вишневого дерева. Стены вокруг него были утыканы гвоздями и забросаны ошметками плоти.
Чтобы узнать художника, изучи его искусство. В случае бомбистов эта концепция имеет буквальное значение. Способ, которым сконструирована бомба, и которым она подброшена, указывает нам на личность бомбиста.
Доктор Эмерсон Браун, офтальмолог, кабинет которого находился по соседству, прибежал к Робинсону, как только услышал взрыв; хоть он и служил в армии и обучался неотложной помощи на поле боя, картина его потрясла: кровь хлестала у Робинсона из остатков левой руки, оторванной выше локтя, и из левой кисти, которая свисала с предплечья на лоскутке кожи. Грудь справа ему разорвало, а в бедре была дыра, в которую воткнулся осколок бомбы. Часть ошметков на стенах явно содержала волосы Робинсона и осколки костей.
При этом Робинсон не только был жив, но еще и пытался бороться, хоть и на примитивном уровне; пока его везли в госпиталь, он, не умолкая, кричал. Его доставили в отделение неотложной хирургии в сопровождении спецагента ФБР Фрэнка Беннетта, который должен был проследить за сохранностью улик: от фрагментов шрапнели, которые удалили при операции, до обрывков одежды с оторванной руки и, к сожалению, всего тела жертвы. Робинсон скончался около 20:30, спустя три с половиной часа после взрыва.
В тот же день еще одну трагедию предупредила серия совпадений, из-за которых потенциальная жертва не смогла распечатать свою почту. Пакет доставили в офис Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения, где шестидесятичетырехлетний президент местного отделения Уилли Дэннис открыла бы его, не вмешайся в дело судьба. После пресс-конференции у нее сломалась машина, возникли проблемы с эвакуатором, и она не смогла вовремя вернулся в офис. Прежде чем она пришла на следующий день на работу, близкий друг и тоже член ассоциации позвонил ее предупредить. Он видел в новостях сообщения о других бомбах; ради своей безопасности Дэннис обратилась в офис шерифа.
Их сапер, Джон Шеддан, запросил в АТФ в Атланте описание бомб. То, что ему сообщили, убедило его, что речь идет как раз о такой – еще не обезвреженной. Благодаря бомбе, поступившей из здания суда Одиннадцатого округа, он знал, с чем имеет дело, хоть это и не облегчало ему задачу обезвреживания той, что оказалась в его руках.
Ему удалось без происшествий разобрать устройство, которое походило на предыдущие не только внешне: в его внутреннем устройстве присутствовали все сигнатуры человека, который их собирал. Все это были трубчатые бомбы, но отличные от тех, которые следователям приходилось когда-либо видеть. Прежде всего НС тщательно закрепил гвозди на трубке с помощью резинок, постаравшись сделать так, чтобы шрапнель причинила максимум ущерба. Этот «художник» приложил усилие и для повышения взрывной силы своей бомбы. Традиционно трубчатые бомбы выглядят именно так, как предполагает их название – это трубки, начиненные взрывчатой смесью и запечатанные с обоих концов стандартными заворачивающимися пробками. В данном случае они закрывались металлическими пластинами, приваренными к трубке. Кроме того, в отверстия пластин был вставлен металлический штырь с резьбой. Эти небольшие усовершенствования
