Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале 1990-х мы с Кеном Бейкером интервьюировали Франклина в федеральной тюрьме Марион в Иллинойсе в рамках совместного проекта секретной службы и ФБР по изучению ассасинов. Он находился в изолированном крыле здания, потому что в общем отделении его сразу же убили бы за расистские взгляды. Сначала он почти на нас не реагировал и не хотел отвечать. На нем были толстые очки, а глаза метались между Кеном и мной – он пытался разгадать наши мысли. По прошествии значительного времени мы смогли ему доказать, что много знаем про его биографию и преступления, и тогда он немного оживился и начал говорить. Он не был особенно умным и сообразительным, но шел на контакт и высказывался; мне показалось, что он хочет заслужить признание и произвести впечатление на нас. Но он не выказывал никаких признаков раскаяния или угрызений совести, а говорил исключительно по делу.
Мы ни в коем случае не могли принять или оправдать мировоззрение Франклина. Однако мы оценили его искренность и готовность к сотрудничеству с нами и много от него узнали. В нашем и других интервью он себя проявил как человек красноречивый, прямой и отважный в том, что касалось выражения его весьма непопулярных идей. Он больше беспокоился о своей репутации и о том, чтобы его преступления запомнились, но нисколько не стремился к популярности и не волновался, что о нем подумают другие – это, кстати говоря, крайне необычно для убийцы-рецидивиста.
Когда я спросил его про покушение на Вернона Джордана, он лишь улыбнулся и сказал: «А вы как думаете? Отвечу только, что правосудие свершилось». На тот момент он еще не признался в покушении, но эго не позволило ему и отрицать свою причастность.
Другие свои преступления он обсуждал гораздо охотнее. Рассказал, как ехал однажды на машине по Мэдисону в Висконсине, и тут его подрезал другой автомобиль. Он погнался за ним и увидел, что за рулем сидит чернокожий юноша, а рядом – белая девушка. Франклин разъярился и проехал за ними следом до парковки перед торговым центром. Парочка заметила его и стала вылезать из машины, чтобы обменяться парой ласковых. В тот момент Франклин уже знал, что их убьет. Как только они подошли ближе, он расстрелял обоих.
Он рассказывал, что часто кружил по городам, высматривая свои цели. Это напоминало охоту. Он описывал как, приняв решение об убийстве, подробно продумывал план – вплоть до того, во что оденется, чтобы не бросаться в глаза. Оружие он прятал на месте за сутки до преступления, серийный номер спиливал, а после преступления всегда выбрасывал и больше не использовал. Он стирал все отпечатки, надевал перчатки при любом контакте с потенциальными уликами. Иногда крал велосипед, чтобы добраться на нем до места от своей машины – так свидетели не могли идентифицировать автомобиль. У него был полицейский сканер, чтобы прослушивать их волну. Бывало, что он покупал толстый семидюймовый гвоздь в хозяйственном магазине, вколачивал его до половины в телеграфный столб, оборачивал тряпкой и использовал в качестве упора для руки. Как на охоте, он мог выстрелить в любого, кто привлечет его внимание. Если это окажется олень, а не человек – ничего страшного. У Франклина сезон охоты всегда был открыт.
Если какая-то тема могла заставить Франклина расчувствоваться, то это, как я предположил, была его дочь. Когда мы упомянули ее имя, он начал возмущаться, что бывшая жена препятствует их контактам. У нас была с собой камера, и он спросил, не могли бы мы сфотографировать его и переслать фотографии дочке. Мы согласились, и он начал изображать стойки из разных боевых искусств – очень серьезно, с лицом настоящего мачо. Да, фотографии предназначались дочери, но он все равно хотел, чтобы его запомнили именно таким.
В отличие от Артура Бремера такие парни, как Джозеф Пол Франклин, не ожидают, что их могут поймать в процессе покушения. Он убивал, чтобы получить удовлетворение, выпустить гнев и сделать себе имя. А если этого не происходило, испытывал крайнее раздражение.
Его случай нельзя назвать беспрецедентным. Джон Уилкс Бут, убийца главной знаменитости в нашей стране, вел после покушения на президента Линкольна дневник, в котором описывал свое потрясение и гнев от того, что его за это не провозгласили героем. И я правильно предсказал, что по прибытии в Вашингтон Джон Хинкли отправится в театр Форд, чтобы проникнуться духом своего вдохновителя из прошлого. Подозреваю, ничто не вдохновляло Джозефа Пола Франклина больше, чем стремление получить лавры, не доставшиеся этим двоим, пускай их ценой могла оказаться смертная казнь. И я не перестаю думать о том, стал бы Бут, несмотря на свои политические пристрастия и отношение к Линкольну, планировать покушение и убивать его, если бы был столь же успешным, знаменитым и состоявшимся, как его старший брат, Эдвин?
* * *Итак, с учетом накопленных знаний об ассасинах, что можем мы сказать о преступлении, которое внушает ужас всей нации с того самого момента, как было совершено? Это, конечно же, убийство президента Джона Кеннеди в Далласе 22 ноября 1963 года. Боюсь, я разочарую многих своих читателей, когда скажу, что по данным моего анализа, несмотря на небрежно проведенное расследование, убедительные факторы – бихейвиоральные и криминологические – указывают на Ли Харви Освальда как ассасина. Кен Бейкер, который много занимался этим делом, работая в секретной службе, согласен со мной. И если вы захотите возразить, что агент секретной службы никогда не стал бы высказываться прямо, первое, что я вам отвечу, – никто не знает Кена так, как знаю его я, а вы просто выдумываете очередную теорию заговора.
В каком-то смысле теории заговора интригуют всех нас. Странным образом они делают мир понятнее. Они объясняют то, что иначе кажется случайностями и хаосом. Гораздо соблазнительней представлять себе, что тайная сеть влиятельных, умных и злых людей пытается изменить ход истории, вместо того чтобы смириться с мыслью об одном-единственном недотепе, который не смог удержаться ни на какой работе. Однако именно так все и обстоит. Освальд практически полностью соответствует профилю ассасина, который мы составили. Он был параноиком, неспособным вписаться ни в одну группу, сколько бы ни пытался.
Что касается заговоров правительств это, на мой взгляд, просто смехотворно. Понимаю, что пытаюсь развенчать всеобщее заблуждение – а это практически невозможно, – но любой, кто работал в правительстве, и тем более в разведке, скажет вам, что ничто столь грандиозное и значимое не может долго оставаться в секрете. Крупная бюрократия по сути своей не способна устраивать заговоры и хранить их в тайне.
Освальд был совсем не тем человеком, которого стоило вовлекать в заговор, даже для подстраховки, потому что ему нельзя было доверять. Если вы агент, то точно не станете вербовать людей вроде Освальда. Он слишком ненадежен, непредсказуем, переменчив. У него куча личностных проблем, к тому же он не очень умен. Я ни за что не поверю, что в 1963-м существовала какая-нибудь провидческая секретная структура, которая могла предсказать возникновение бихейвиоральной психологии и подобрать человека, который будет столь точно вписывается в профиль ассасина, на роль своего протагониста. А иначе зачем вообще его понадобилось привлекать – в качестве стрелка? Ладно, пускай так, но один из главных аргументов против его кандидатуры и заключается в том, что стрелком он являлся неважным – для такого количества точных попаданий.
Кстати, тут я опять не согласен. Освальд служил в десантных войсках, и хотя выдающимися способностями не отличался, стрелял вполне достойно. Конечно, нужна удача, чтобы сделать несколько точных выстрелов в короткий промежуток времени. Однако это возможно, и я признаю, что не существует способов воссоздать реальную ситуацию задним числом. Ассасину, чтобы добиться успеха, требуется везение. Освальду же повезло особенно – в тот день Кеннеди отказался от пуленепробиваемого колпака над президентским лимузином и надел корсет, потому что у него болела спина. Без него президента могло отбросить назад первой же пулей, и он исчез бы с линии огня.
Удача часто зависит от череды независимых совпадений. Гаврило Принцип, девятнадцатилетний серб, убил австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену Софию
