Ирландская принцесса - М. Джеймс

не похож на Коннора: сердитого, жесткого, снисходительного. Он звучит как тот Коннор, который пробудил во мне то, о чем я и не подозревала, что возвращало меня в Лондон, к мужчине, который возбуждал меня, дразнил и сводил с ума.

Он звучит как человек, которого я могла бы полюбить.

— Он бы не стал? — Я дрожащим шепотом прижимаю его пальцы к своим губам, и Коннор яростно качает головой, его слова звучат невнятно, когда он говорит.

— Нет. Он трахал бы ее так хорошо, что она никогда не захотела бы другого. — Его рука сжимается в кулак у меня под юбкой, пока он говорит, задирая платье, и когда он не встречает сопротивление, он хватает его обеими руками, дергая вверх и через мою голову, так что я остаюсь в одном лифчике и трусиках. Его пальцы мгновенно, неуклюже тянутся к крючкам моего лифчика, снимая его.

— Я хочу видеть тебя, — стонет он. — Я хочу увидеть свою прекрасную жену.

Коннор отбрасывает мой лифчик в сторону, его рука гладит мою грудь, когда он снова притягивает мой рот к своему, целуя меня со свирепостью, подобной которой я никогда раньше от него не чувствовала. Он прикусывает мою нижнюю губу, втягивая ее в рот, заставляя меня задыхаться и стонать, и когда мои бедра прижимаются к нему, он громко стонет.

Одним быстрым движением он хватает меня за бедра, перекатывая на спину на толстый ковер, обнаженную, если не считать трусиков. В свете городских огней он выглядит мрачным, опасным, его волосы падают на лицо, а голубые глаза смотрят на меня с пьяной, нуждающейся похотью. Его руки грубо хватают мои трусики, стаскивая их вниз, и на секунду я думаю, что он собирается испортить две пары за один день, но эти он снимает целыми.

— Я хочу попробовать твою киску на вкус, — бормочет он, одной рукой обхватывая мою грудь, сминая ее, дразня мой сосок. — Я хочу целовать каждый дюйм тебя, исследовать… — Его рот жадно посасывает изгиб моей талии, облизывает, проводит языком по ребрам, как будто он действительно хочет прикоснуться и попробовать на вкус каждый дюйм моего тела, а не только эрогенные. Его большой палец играет с соском одной груди, в то время как рот посасывает плоть другой, сбоку, чуть ниже, сначала мягко, а затем сильнее, пока я не понимаю, что завтра там будет отметина. Хотя это так чертовски приятно. Куда бы он ни прикасался, куда бы ни касался его рот, я ощущаю себя в сто раз чувствительнее, как будто моя кожа оживает под ним. Я промокла насквозь, настолько, что могу это чувствовать, мои бедра липкие, мои бедра бесполезно выгибаются вверх от потребности в большем, когда он проводит языком между моих грудей, хватая их обеими руками и грубо пощипывая мои соски, пока он целует мой живот.

— Такая красивая, — хрипит он. — Ты должна получать удовольствие постоянно, Сирша. Каждый день. Каждое мгновение. То, как ты оживаешь, когда я прикасаюсь к тебе…

Я хочу не обращать внимания на то, что он говорит. Он не это имеет в виду, говорю я себе, потому что знаю, что он пьян. Завтра он будет отрицать это, если вообще вспомнит. Мне действительно кажется, что другой мужчина с лицом Коннора прикасается ко мне, и я не могу заставить себя сказать ему нет, даже зная, что вгоняю еще один кол в свое сердце, потому что я так сильно хочу его. Потому что это так приятно.

Его руки скользят вниз по моей талии, когда он целует чуть выше моей киски, жар между моих ног усиливается, когда я выгибаюсь навстречу его рту, мои бедра раздвигаются.

— Ты хочешь, чтобы я съел эту сладкую киску? — Спрашивает он глубоким и хриплым голосом, и я киваю, затаив дыхание.

— Да, Коннор, о боже…

Он легонько хлопает меня по внутренней стороне бедра, целуя там, где покалывает.

— Только не Коннор, — невнятно произносит он. — Уильям.

Ладно, я могу поиграть в эту игру. Сегодня вечером он пьян, и Уильям тоже. Подыгрывать ему кажется почти раскрепощающим, как будто все это не имеет значения, ничто из этого не может навредить, потому что это не он. Мне даже не нужно вести себя так, как я бы вела себя с Коннором. Я могу говорить, что хочу, делать, что хочу, и мы можем раствориться друг в друге.

Это все, чего я хотела с той первой ночи.

— Да, Уильям, — выдыхаю я. — Пожалуйста, съешь мою киску. Мне это нужно.

Мне это нужно. Я чувствую, что вот-вот воспламенюсь, взорвусь от желания, мое тело болит до глубины души, когда он шире раздвигает мои бедра, обхватывает мою задницу, поднимая меня ко рту, как напиток, которым можно насладиться, проводя языком по моим набухшим складочкам, раздвигая их, проникая глубже. Его язык на мгновение проникает в меня, изгибаясь, толкаясь, как маленький член, а затем скользит выше, туда, где я больше всего в нем нуждаюсь. Он лижет мой клитор, сначала нежно, а затем быстрее, и я вскрикиваю, прижимаясь к его рту, принимая все, что он может предложить.

— Да, — стону я, мои пальцы беспомощно перебирают длинный мех коврика. — Оближи меня, Уильям, пожалуйста. Пожалуйста, заставь меня кончить. Пожалуйста…

Я была так возбуждена после того, как ушла от Найла, меня дразнили и целовали до безумия, но сейчас я думаю не о Найле. Есть только рыжеволосый мужчина между моих бедер, который лижет мою киску, покусывает мои складочки и втягивает их в рот, просовывая в меня свой язык, посасывая мой клитор и лаская его своим языком, пока я не начинаю стонать, кричать, вскрикивать… и кончать.

Я жестко кончаю ему на лицо, на его трущийся об меня язык, мое возбуждение наполняет его рот, пока я терзаюсь, извиваюсь и вскрикиваю, не утруждая себя попытками приглушить свои звуки экстатического удовольствия. И он на этом не останавливается. Он сжимает мою задницу, а затем, прежде чем я успеваю даже вздохнуть, переворачивает меня на живот, его руки снова гладят мои бедра и задницу, прежде чем он раздвигает меня, его губы касаются изгиба одной ягодицы, когда он стонет.

Сначала я не понимаю, что он собирается делать. Его язык снова ласкает мою киску, и я выгибаюсь, беспомощно толкаясь ему в лицо, поскольку новый ракурс дарит мне другие ощущения, другое удовольствие. Он опускает язык на мой клитор, скользит им вверх по моим складочкам к входу, а затем выше.

Я потрясенно ахаю, когда его язык кружит по моей заднице, облизывая тугое кольцо мышц, распространяя мое возбуждение там, пока он лижет его. Это странный вид удовольствия, и моя киска болит, когда я прижимаюсь к нему, чувствуя, как его язык