Дорога в небо - Виктория Шавина

Нэрэи предложил:

— Мне скрыться?

— Нет. Пойдёшь со мной.

Младший родич возражать не стал и мирно поплыл рядом.

— Мне интересно посмотреть на их главу, — восторженно заговорил он пару минут спустя. — Это ведь он схватил тебя за грудки? Представляю, свирепый такой и как зарычит: «Если ещё раз…»

Вальзаар тотчас разочаровался в выборе спутника, однако Нэрэи знал, куда идти, и Хётиё уже плыли навстречу, завидев хозяев. Так что оставалось лишь кисло подумать: «Замолкни».

— Прекрасная ночь, Саели, — энергично похвалил «свирепый» чужой глава, словно качества ночи, подобно планировке сада, являлись заслугой Биё.

У кё-а-кьё Хётиё было много имён-прозвищ: Ютшельнле, Юис, Юфльхейм — будто бы истинное — и даже Тюуне. Из-за непостоянства характера. И неожиданное дружелюбие показалось Вальзаару подозрительным. Он ответил формальным приветствием, смягчив его улыбкой.

— Вы проделали долгий путь, — заметил он.

— Мы не устали, — отмахнулся Ю, не дослушав.

Саели смерил его долгим взглядом и закончил:

— Чего ради?

— А! Я понимаю твоё негодование.

— Однажды вы уже явились без приглашения, чтобы угрожать мне. Теперь являетесь вновь, тем же манером. Хотите оскорбить нас? Объяснитесь или проваливайте.

Юфльхейм всепрощающе улыбнулся:

— Я угрожал тебе, Саели. Не порицай меня: и повод, и право у меня были. Давай закончим с увертюрой и поднимем занавес. Выбирай обстановку.

Вальзаар и не подумал. То, как эти двое смотрели друг другу в глаза, играя в кто-кого-переупрямит, казалось Нэрэи забавным: «Старшие, хи-хи!» К тому же глаза у них были похожи. Про одного люди вспоминали «… и загадочных древних ликов на меня поглядели очи», про другого — «подземные озёра, покинутые, царские чертоги». Люди-люди, любители красоты…

Хётиё недовольно постучал носком сапога и проявил настойчивость:

— Моего интереса в деле мало. Прежде всего, оно касается твоего родича. У моей бесцеремонности две причины: я проведал о вашем несчастье и получил письмо от Стрел.

— Весенов? — Саели не скрывал или не мог скрыть предубеждения.

— Мы не ведём с ними переписку, — быстро оправдался Ю. — Увангу Штирии стоило большой смелости обратиться к нам. А мне, после этого письма, пришлось назначить ему аудиенцию.

Юфльхейм выжидающе замолчал. Поразмыслив, глава Биё уступил:

— Нэрэи, проводи гостей в атриум.

Хётиё нежились в обширном бассейне с проточной водой, млеюще-зелёной, подсвеченной плавающими шариками света. Вальзаар не мог поверить, что пустил «гостей» сюда, вместо того, чтобы за шкирку вышвырнуть из резиденции — после той головомойки, которую их наглец-предводитель в прошлый раз ему устроил.

— Итак? — вопросил он, когда все, к чьему мнению он прислушивался, заняли место за спиной.

— Вода ласковая, нам нравится, — заверил Ю.

Вальзаар вздохнул и терпеливо объяснил:

— Не о воде тебя спрашиваю.

— Я понимаю. Но убеждён, что тебе интересно, как мы находим гостеприимство Биё.

Вмешался Альвеомир, дитя Мирэйю:

— Как вы его находите?

— Прекрасно. Мы довольны, — Юфльхейм вновь повернулся к Вальзаару. — Ты, Саели, помнишь, из-за чего мы повздорили? Твой родич пытался воспитывать нашего, словно сам ему аадъё. Мне это не понравилось — а кому понравилось бы? Хотя, возможно, мне меньше следовало слушать Мэйя Аведа. Он весьма нелестно отзывался об этом вашем Сюрфюсе.

— Мэйя Аведа его никогда не видел, — мрачно заметил Вальзаар.

Ю непринуждённо рассмеялся:

— А говорил так уверенно.

— У него всегда авторитетное мнение, — сухо подтвердил Саели. — Человеческого бога он, похоже, тоже знает лично.

На этот раз Хётиё промолчал. Вальзаар и не ждал ответа:

— Если Сюрфюс так встал тебе поперёк горла…

— Мне только не понравился его поступок!

— Но ты усмотрел за ним умысел всей семьи Биё. А теперь Мэйя Аведа решил, что мы не так уж плохи?

Ю резко нахмурился, оскорблённый, глаза его засияли:

— Хётиё не поют с голоса Сэф!

Вальзаар развёл ладони:

— Хочешь, позову того самого Сюрфюса? Если он и не докажет тебе обратное, то, во всяком случае, очень убедительно попытается.

Юфльхейм нырнул, раздосадованный, выгадывая время, чтобы успокоиться. Ему пришлось признать:

— Ссориться с Сэф никому не с руки.

— Это правда, — легко согласился Вальзаар. — Но не вся. Я убеждён, они вам что-то обещали. А недавно Мэйя Аведа понял, что крупно ошибся. Ты поэтому здесь? Меняешь союзников?

Ю надменно фыркнул:

— Это уже никуда не годится, Саели! Твоя фантазия обвинит другого и даже не даст ему рот раскрыть, чтобы оправдаться. Хочешь быть прав? Будешь! Мы немедля уйдём. Однако, если ты закончил вымещать на мне зло за прошлую встречу и восстанавливать авторитет в глазах родственников — тогда я готов говорить. При условии: ты будешь молчать, пока я не закончу.

— Я бы молчал, — мрачно заверил Вальзаар, — если бы из тебя каждое слово не приходилось тянуть клещами.

— Обмен любезностями, — оценил Альвеомир умилённым тоном. Сегодня он был не в меру оживлён.

— Тюуне, ты в самом деле мог бы выражаться ясно, а не плавать вокруг да около, — тем временем взялся поучать своего кё-а-кьё один из свиты.

Ю поднял бровь, но наставлению внял:

— Саели, — начал он слегка пристыжено, — когда Кэльгёме чудом не разбился в птицекрушении, трудно было описать мою злость на твоего родича и всех вас. Я даже собирался, в горячке, вызвать его на дуэль.

— Сомневаюсь, что ты бы победил, — не удержался Вальзаар. — И поэтому взялся Люур?

Раньше, нежели Хётиё успели отреагировать, Альвеомир резко потребовал.

— Наклонись ко мне!

Саели, удивлённый, повиновался и вздрогнул, получив затрещину.

— Молчи и слушай, — озвучило другое дитя Мирэйю. — Гениальные догадки завели нас туда, где мы есть.

Юфльхейм, остыв — от удивления —, вдруг дружелюбно хмыкнул:

— Оказывается, у нас есть что-то общее, — и тотчас продолжил. — Люур не брался. Я убеждён, что сам Мэйя Аведа не хотел того, что он сделал. Для меня, да даже для Сэф загадка, с чего он кинулся на их полукровку, живущего у вас.

Вальзаар вздохнул, уставился на воду перед собой:

— Преакс-Дан мог ему что-нибудь предсказать. Я думаю, так и было. А ничего хорошего он ещё ни разу не предсказывал.

— Люур не настолько глуп, чтобы думать, будто изменит грядущее, убив провидца.

Саели не хотел спорить. Ограничился было недоумённым жестом, но потом всё же добавил:

— По-твоему, напасть на дитя семьи, чьей поддержкой его кё-а-кьё приехал заручиться — умнее?

Вопрос поставил Ю в тупик. В конце концов, он открыто улыбнулся и признал:

— Как-то не думал об этом. Не знаю. Выходит, в сравнении с Люуром — я просто образец самоконтроля.

— Мы его скрутили и никуда не пускали, пока дурь не прошла, — тотчас подтвердил один из Хётиё. — Воистину образец.

Свита Юфльхейма заулыбалась как один, определённо что-то вспомнив. Их кё-а-кьё попытался не смутиться.

— Это они к лучшему сделали, — пряча улыбку, заметил Вальзаар.

— Я знаю, — вздохнул Ю. — Так вот, Сюрфюс — не виноват.

Ничто не предвещало столь резкий переход к главной новости после длительного вступления, и Саели не сразу смог её полностью осознать. А когда убедился, что ему не послышалось, уставился на Хётиё, пытаясь заглянуть ему в душу.

— Ты уверен? — спросил он, наконец.

— О, — тот улыбнулся с грустным пониманием, — я тоже не поверил. Тем более, что мне об этом поведало письмо. От человека.

— И поэтому ты с ним встретился?

Юфльхейм замялся:

— Хм, в конце концов, да. А поначалу… — поборовшись с собой пару секунд, он признался, — я хотел вызвать его на дуэль.

Вальзаар молча поднял брови. Ю продолжил:

— Двойная наглость: писать лично мне, кё-а-кьё Хётиё. Какой-то человек, будь он хоть трижды уванг! И при этом ещё врать, да так незатейливо, словно я последний олух в подлунном мире.

— Что остановило? Кроме приближённых.

— Кэльгёме, — какое-то время Юфльхейм молчал, точно и не собирался ничего добавлять. Но на сей раз Вальзаар терпеливо ждал, и Хётиё, вернувшись из своих облаков, закончил: — Я так неистовствовал, что многие сбежались. В том числе и он. К слову, с того самого происшествия, он ушёл в себя. Мы думали, от унижения или испуга. Даже аадъё не удавалось вызвать его на откровенность, и мы решили довериться лучшему лекарю. Я говорю о времени. Если станет хуже, тогда бить тревогу. Но, как оказалось, угнетало моего родича то, о чём никто из нас не подумал: он хранил тайну от всей семьи. Не знаю, боялся он или уже хотел, чтобы всё как-то вышло наружу, но что-то его подтолкнуло. Представь, я схожу с ума, попадись мне только этот человек — разорву на кусочки, и в общей кутерьме раздаётся голос младшего родича.