Печать тернового венца - Антон Леонтьев

Виктория, ни слова не говоря, пожала плечами, Элька тоже промолчала. И мужчины не стали прерывать повествование профессора Каррингтона.

– Мое предположение: ими застлали то возвышение, на которое положили снятого с креста Иисуса. И они служили своего рода матрасом – лежать на голом камне вряд ли очень приятно. Но зачем устилать камень кусками савана, если человек мертв и совершается обряд захоронения? Совсем другое дело, если ученики трогательно позаботились о том, чтобы Иисус (разумеется, живой) чувствовал себя уютно на каменном ложе. У Иоанна в главе 20-й также сказано: «А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса». Раз «ангелы» сидели у изголовья и в ногах лежака, на котором покоился Иисус, то это значит: Христа никак не могли похоронить, как это было принято у иудеев – в небольшой нише, вырубленной в скале. Христа, вопреки всем традициям погребения, положили в склепе на полу или на подесте, ведь он был не мертвым, а живым! Иоанн продолжает: когда Мария Магдалина покидает гробницу, то видит рядом со склепом некую личность, которую принимает за садовника. Она обращается к нему и спрашивает, не знает ли он, кто унес тело. И только после видит, что садовник не кто иной, как Иисус Христос. Но почему же Магдалина и ученики узнали его не сразу? Видимо, в садовника он превратился, надев скрывающее фигуру и голову одеяние и, вполне возможно, опираясь на палку или посох – ведь раны у него еще не зажили. И черты лица претерпели некоторые изменения: во-первых, припухли после перенесенных истязаний, во-вторых, изменили цвет. Смесь алоэ и мирры, нанесенная на тело, сделала кожу темной. Далее следует странная деталь: Мария падает ниц и желает прикоснуться – или поцеловать – стопы учителя. Но Иисус запрещает ей сделать это, заявляя: «Не прикасайся ко мне!» Почему такая реакция? Если он воскрес, то его поведение более чем странно – ему ли, Богу, опасаться прикосновений смертных? А вот если исходить из того, что раны у Иисуса все еще сильно болели, то становится понятно, почему он не пожелал, чтобы Мария Магдалина до них дотрагивалась. А в Евангелии от Петра, церковью не признанном, вообще говорится, что солдаты, охранявшие гробницу, увидели, как из нее выходят три человека, причем два из них поддерживали третьего: «И когда они рассказывали, что видели, снова увидели выходящих из гробницы трех человек, двоих, поддерживающих одного...» Вот и опять таинственные личности, оказывающиеся в пещере и называемые «ангелами»! Воскресшего Иисуса «ангелам» поддерживать не нужно, зато больного, еще не оправившегося от последствий распятия, – непременно! Далее, согласно Луке (глава 24, стих 38—43), Иисус явился своим ученикам, и они сочли его вначале привидением, на что Иисус ответил: «...что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними».

Рональд Каррингтон сделал многозначительную паузу. Все молча ждали продолжения рассказа.

– Странно, для чего Иисус показал им ноги и руки? Уж не для того, чтобы они увидели его едва затягивающиеся раны и окончательно убедились: он пережил распятие. А Фоме неверующему Иисус предлагает даже дотронуться до своей раны на боку. Заметьте, Христос запретил Марии Магдалине прикоснуться к своим ранам, а Фоме отчего-то разрешил. Но ведь и в том, и в другом случае он, согласно церковным догматам, уже воскрес. А вот если предположить, что Иисус просто остался жив, то становится понятно: при встрече с Марией Магдалиной, утром в воскресенье, он был еще слаб, и раны едва начали заживать – любое прикосновение к телу отзывалось болью, а при встрече же с Фомой, по прошествии многих дней, раны уже затянулись, поэтому Христос безбоязненно позволил ученику дотронуться до них. Помимо того, обратите внимание, Лука упоминает, что Иисус, как обычный человек, потребляет пищу. Это ли воскресший Бог?

– Но кто похитил или увел Христа из гробницы? – спросил Луиджи. – И зачем?

– Зачем они это сделали? – уточнил профессор. – Вероятно, чтобы обезопасить Христа, ведь первосвященники никак не могли успокоиться, от них всего можно ожидать. Поэтому Иисуса и требовалось переправить из гробницы в надежное место, где бы он мог окончательно прийти в себя. Кто это сделал? Те люди должны были быть достаточно могущественными и богатыми, чтобы предоставить Христу убежище и надлежащим образом заботиться о нем, не опасаясь преследования со стороны иудеев и даже римских оккупационных властей. И они были облачены в белые одежды, что позволяет нам вслед за Иоанном Богословом вопросить: «Сии, облаченные в белые одежды, кто они и откуда пришли?» Мое предположение таково: «ангелы» в белом – сподвижники Иосифа Аримафейского, члены одной из могущественных христианских сект, от которой впоследствии ведут происхождение катары. Эти идеологические предвестники катаров подвергались в те времена гонениям как со стороны римской власти, так и со стороны официальных идеологов христиан, опиравшихся на учение апостола Павла. Катары, облачавшиеся, кстати, во все белое, отвергали догмат о том, что Христос является наместником Божьим, что само по себе было неслыханнейшим святотатством. Но если они знали, что Иисус был обыкновенным человеком, который не умер на кресте и, соответственно, не воскрес, их позиция становится понятной. Более того, для них Христос был «пробужденным», и они отвергали крест в качестве святыни, потому что Иисус не умер на кресте и крест не сыграл никакой роли в воскрешении Иисуса – еще бы, ведь они отлично знали, что воскрешения не было, и доказательством тому была плащаница, которая попала к ним и стала для катаров своего рода реликвией и неоспоримым доказательством: Иисус остался в живых! Но, повторюсь, катары еще в момент возникновения секты превратились в изгоев. К тому времени господствовал изобретенный Павлом тезис о смерти Иисуса на кресте за грехи всего рода человеческого и о его последующем воскрешении, ставший фундаментальным для христианской религии. Церковь апостола Павла жестоко преследовала катаров, которые, помимо всего прочего, утверждали, что являются хранителями Святого Грааля – легендарной чаши, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Христову. Мы, конечно, понимаем, что ничем подобным Иосиф не занимался, у него были в ту апрельскую пятницу гораздо более важные заботы, нежели стоять около Христа с чашей и капля по капле ловить его кровь. Да легионеры ему бы это делать элементарно не позволили! Для мистера Уайта Граалем стала Мария Магдалина, которая выносила детей от Иисуса. А для катаров Граалем была плащаница – ведь она в самом деле содержала его кровь! Катары в итоге были уничтожены католической церковью: последователи милосердного Христа убивали всех подряд, не жалея ни стариков, ни женщин, ни младенцев, поспешно ликвидируя всех еретиков, которые обладали страшным для католической веры знанием. Плащаница попала в руки тамплиеров, членов ордена, могущественного не менее, чем когда-то секта катаров. Рыцари-храмовники тоже считали себя хранителями Святого Грааля, и это можно понять, если предположить, что плащаница находилась в их руках. Плащаница, пропитанная кровью Христа, и есть Грааль! Когда настал черед тамплиеров покинуть политическую и религиозную сцену и их, как катаров, обвинил в ереси, то одним из обвинений на суде было следующее: тамплиеры поклонялись некоему изображению бородатой головы, странному идолу, которого они почитали как божество. Они лобызали это изображение и называли его «Спасителем». А Спасителем, как известно, в христианской церкви зовется только один человек – Христос. Занятно, что инквизиция, которая обожала выбивать из подсудимых подробные признания, ограничилась констатацией факта – тамплиеры поклонялись идолу – и не потребовала деталей. А в те времена ой как любили публичные покаяния с подробнейшим перечислением имен бесов, демонов и магических процедур, которые можно найти в любом протоколе святейшей инквизиции, что хранятся в секретном отделе Ватиканской библиотеки. Подобная небывалая сдержанность в случае с тамплиерами понятна, если предположить, что католические иерархи отлично знали, что этот «идол» – плащаница.

– Брамс рассказывал, – перебила Рональда Каррингтона Элька, – что один из сожженных на костре руководителей ордена тамплиеров звался Жоффре де Шарнэ. А некий Жоффре де Шарни спустя несколько десятилетий вдруг оказался владельцем того полотнища, что именуется сейчас Туринской плащаницей.