Когда мы вернемся - Борис Борисович Батыршин

состав оборудования, так что картинку с бота будем иметь в реальном времени, вообще без всякой задержки. Надо только настроиться на несущую частоту «тахионной струны», она у неё несколько иная, нежели у «червоточин», создаваемых «батутами»…

— Вот и займитесь, Лидия Андреевна. — Данила поднялся с капитанского кресла, перед которым на большом экране сияла подпространственная модель тахионной струны. — А тогда провожу Егора к ангару с Нуль-Т. Заодно договоримся, как будем его искать. Пошли… пилот?

И приглашающе кивнул на люк, ведущий в коридор.

* * *

«Скиф-Гимел», предшественник того бота, что нёс Владу и Вадима, — вынырнул из червоточины менее, чем в двухстах километров от намеченной финиш точки и сразу же вызвал «Ермак». Качество связи по «тахионной струне» было превосходным, голос пилота звучал на мостике буксира не искажённый помехами. Да и откуда было им взяться — окрестности TOI 1452 это не Солнечная система, простёгнутая червоточинами «батутов» во всех направлениях, да и здешнее светило не так интенсивно генерировало возмущения подпространства.

Юлька покопалась на пульте, и на боковом экране возникло лицо пилота.

— Есть, Лидия Андреевна! — бодро отрапортовал он. — Висит, голубчик, точно в расчётной точке! Судя по показаниям радара — километров пятнадцать в диаметре!

— С такими размерами мы ещё не сталкивались… — заметил Данила. — Тот, что висит в засолнечной точке Лагранжа от силы метров триста, остальные ещё меньше.

— А про «суперобруч» забыл? — отозвалась Юлька. — По сравнению с ним этот просто лилипут!

И она кивнула на изображение «звёздного обруча», возникшее на соседнем мониторе — тонкое серебристое кольцо на фоне усыпанной светящимися точками черноты. В верхнем углу, под самым обрезом экрана тускло светился красный карлик TOI 1452 В. второй номер здешней звёздной пары.

Данила покачал головой.

— Тот — отдельная история, вряд ли мы где-нибудь ещё найдём подобные гиганты. Леднёв, помнится, выдвинул теорию, что его создали для того, чтобы установить связь с особо удалёнными, возможно даже внегалактическими объектами, и судя по тому, куда это «суперобруч» забросил «Зарю» — он был недалёк от истины.

— Есть и другие теории. — сухо отозвалась Юлька. Упоминание погибшего Леднёва болезненно её кольнуло. — Ладно, оставим пока дискуссии. Кудинов, разворачивайтесь и на сближение! Надо бы рассмотреть это колечко поближе.

Помещение мостика наполнилось пронзительным звоном — сработал тревожный зуммер в кабине «Скиф-Гимеля». На мониторе, транслирующей картинку из кокпита бота Данила видел, как напряглась спина пилота, как побелели костяшки его пальцев — Кудинов, как и многие пилоты десантных ботов, предпочитали снимать неуклюжие перчатки гермокостюма. На панорамном экране фронтового обзора висел «звёздный обруч», и в самом его центре зарождался, рос, распухал лиловый клубок — зародыш будущего тахионного зеркала. Вот он сплющился, побледнел и расплылся в блин, затягивая «обруч» до краёв. По образовавшейся плоскости побежали волны концентрической ряби, заставляя колебаться точки самых ярких звёзд, просвечивающих сквозь серебристо-лиловую плёнку.

— «Тахионная струна», ведущая к Океану набирает силу! — голос Юльки дрожал от возбуждения. Она замерла перед экраном, на который сплошным потоком шли показания с датчиков, прощупывающих подпространство. — Она качает энергию из подпространства, и скоро сможет пропускать довольно крупные объекты, например человека в скафандре. Но главное — образовалась ещё одна «червоточина», гораздо более мощная. Она ведёт… — женщина на миг замолкла, — … нет, пока определить не получается, но точно далеко за пределы системы TOI 1452. И соседних звёзд! Компьютер оценивает её протяжённость минимально в шесть тысяч парсеков, около двадцати тысяч световых лет- и это только предварительная оценка!

Она щёлкнула клавишей, и на большом экране возникло изображение ожившего «обруча». Рябь в его плоскости уже успокоилась, и Спустя несколько секунд рябь успокоилась, и теперь перед зрителями висело тахионное зеркало во всей своей красе, едва заметно пульсируюя от переполняющей его энергии.

— И куда она ведёт? — осведомился Данила. Вопрос был риторическим, в подпространстве само понятие «направления» лишено привычного смысла — и, тем не менее, ответ последовал.

— Пока не могу определить точно. Могу лишь сказать, чтодалеко за пределы системы TOI 1452 и даже рукава Ориона.

Данила кивнул. В рукаве Ориона располагалась и система двойного красного карлика, где они сейчас находились, и Солнечная система. Выходит, возникшая на их глазах «червоточина» имеет поистине галактические масштабы?

Компьютер пискнул, по экрану потекли новые столбики цифр.

— Есть очень приблизительный пеленг — за пределы диска Млечного Пути, в ту часть галактического гало, где расположено созвездие Геркулеса! — Юлька щёлкнула пальцами в воздухе. — И почему я нисколечко не удивлена?

Громко зажужжал зуммер дальней связи. «Надо поставить сигнал помелодичнее, — подумал с неудовольствием Данила, — уж сколько раз собирался попросить техников, но каждый раз забывал, а оно всё дребезжит, как пустая консервная банка…»

— «Скиф-Далет» вызывает «Ермак»!

Говорил дежурный диспетчер «верхней» станции, через антенны которой сигнал транслировался на буксир — собственная бортовая рация десантного бота не добивала на такие расстояния.

— «Скиф-Далет» вызывает «Ермак»! — повторил диспетчер. — Лидия Андреевна, Штарёва на связи!

VIII

— Есть сигнал! — крикнул Вадим. — Мощность стабильная, похоже, он никуда не проваливается, остаётся на той же высоте… глубине… не знаю, как это назвать. Упал и лежит где-то там, под этими зеркалами!

Зелёный квадратик на пульте пульсировал в такт раздавшимся в наушниках «бип-бип-бип» — это сброшенный только что радиомаяк исправно посылал радиоволны в окружающий эфир. Но Влада смотрела не на пульт, а на угольно-чёрное пятно, расплывающееся по зеркальному «склону» пирамиды. За неимением подходящих ориентиров невозможно было определить размер пятна на глаз — но оно росло из центра лиловой ряби, словно устье шахты, ведущей… куда?

— Турбуленция усиливается! — пальцы Вадима судорожно сжимали штурвал. — Решение, скорее!

Воздушные потоки, обтекающие громадное сооружение, мотали бот из стороны в сторону, и пилот лишь каким-то чудом ухитрялся удерживать его на месте, напротив растущего чёрного провала. Влада потянулась к клавише дальней связи.

— «Ермак», это «Скиф». Юлька, мы её нашли! Слышишь? Это она, Хрустальная Пирамида! Леднёв был прав, прав во всём!

— Спокойно, Штарёва! — ответ прозвучал нарочито сухо, но лёгкая дрожь в голосе с головой выдавала эмоции собеседницы. — Картинка у нас есть, всё видим. Сейчас — отойдите метров на двести назад и попробуйте просветить эту дырку радаром. И ни в коем случае — слышите, ни в коем случае! — не приближайтесь к ней больше ни на метр! Ни на…

Мя-а-ау! — раздалось за спинками