Закон проклятого - Дмитрий Силлов

И тут жуткое чудовище… улыбнулось. Два ряда ровных, ослепительно-белых зубов сверкнули в его пасти… Оно протянуло к Эндрю по локоть окровавленные руки и шагнуло вперёд…

Гитарист закричал, дёрнулся назад…

Лопнувшая струна больно ударила по пальцам. Эндрю пришел в себя. Его била крупная дрожь. Мокрая от пота рубашка прилипла к телу, чётко вырисовывая контур висевшего на груди медальона.

– Что это было?.. – беззвучно прошептал Эндрю.

Широко раскрытыми, невидящими глазами он обвёл бар.

Люди молчали.

Мёртвая тишина повисла в баре. Было слышно, как где-то далеко, за несколько кварталов отсюда, воет собака. Внизу, у ног Эндрю, быстро крестился священник, неведомо как попавший в это непотребное для его сана место. Кто-то утирал пот со лба, кто-то пошатывался, словно в трансе, кто-то бежал прочь со всех ног, как будто увидел привидение.

Эндрю взглянул в толпу. От дальней стены отделился человек, улыбнулся музыканту и вышел из бара. Эндрю вздрогнул, зажмурился и обессиленно опустился прямо на облезлые доски давно не крашенной сцены. Улыбка. Он только что видел точно такую же дьявольскую ухмылку там, в развалинах мёртвого города.

На улице громко хлопнула дверца автомобиля. Мощный, под стать хозяину, двигатель взревел бешеным мамонтом, и визг стираемых до корда покрышек возвестил время обеда.

Рикардо Мотор никогда не обедал в собственном заведении, предпочитая проехать несколько миль до центра Тихуаны, чтобы заказать свои любимые суп из тортильи и буррито не где-нибудь, а в одном из фешенебельных ресторанов города. Странная привычка для владельца собственного бара, где относительно неплохой повар по желанию хозяина может приготовить что душе угодно. Но в возрасте за пятьдесят у каждого относительно небедного дельца появляются немного странные привычки, а то и полностью съезжает крыша. А в случае, когда крыша уже давно сползла напрочь и осталась где-то во вьетнамских джунглях, странные привычки состоятельного джентльмена окружающие стараются не замечать. Особенно если это привычки Рикардо Мотора…

…Хосе ухмыльнулся собственным мыслям и вернулся к стойке. Сегодня у него было отменное настроение. Во внутреннем кармане его заляпанной жирными пятнами джинсовки лежал авиабилет в один конец с тремя зелеными пальмами и синим океаном на лицевой стороне.

В принципе, сегодня можно было вообще не идти на работу. Но рейс был на одиннадцать вечера, а Рикардо Мотор задолжал бармену десять тысяч песо. Не оставлять же их жирному борову! Так что Хосе и сегодня всё утро усердно тёр стаканы и взбивал коктейли, угодливо кивал головой на зычные окрики хозяина и посетителей, хихикая про себя и представляя, какую рожу скорчит завтра Рикардо, когда ему придется впервые за долгие годы снова самому становиться за стойку.

У Кармен классная попка,У Кармен шикарная грудь,—

мурлыкал бармен слова дешёвого сингла, и блестящие стеклянные конусы вертелись и плясали под его толстыми пальцами, как волшебные шары в руках у жонглера. Разнообразные «Кармен» с роскошными формами проплывали перед глазами Хосе, их сменяли тугие пачки долларов, которые ждали его дома в шкафу под стопками чистого белья, плескался и мурлыкал ласковый океан, и чайки кружили над палубой его новой белоснежной яхты.

Хосе топтался на месте и, прикрыв веки, чмокал воздух полными губами. Руки его тем временем автоматически делали привычную работу, которая нисколько не мешала толстяку предаваться сладостным грезам.

«У Кармен классная попка…»

Запертая дверь бара затряслась под чьими-то неслабыми ударами. Стук гулко разнёсся по пустому помещению и резко вывел Хосе из розовой нирваны.

– Открывай, проклятый ублюдок!

Визгливый женский голос резанул по ушам, и блаженная улыбка окончательно сползла с лица бармена.

– Открывай, сволочь, или я сейчас высажу эту паршивую дверь!

Хосе порыскал глазами туда-сюда, но смыться было некуда. Ключи от чёрного хода Рикардо Мотор всегда зачем-то таскал с собой, не доверяя их никому, и бармен, втягивая голову в плечи при каждом новом ударе, обречённо поплелся к двери.

– Да не стучи ты! Иду я, иду! Дева Мария, ты уже небось подняла на ноги весь квартал!

Он отодвинул засов, и растрёпанная Молли с бешеными глазами и перекошенной от ярости физиономией огненным рыжим метеором влетела в полутёмное помещение.

– Куда ты дел мои деньги, жирный паскудник! – заорала она дурным голосом и тонкими, но на удивление сильными для такой хрупкой леди пальчиками впилась Хосе в воротник. Острые ноготки скребанули по коже не хуже кошачьих когтей, и на потной шее бармена сразу же выступила кровь.

– Эй, эй, детка, потише, – ошарашенный толстяк попятился назад, но девчонка висела на нем не хуже хорошей охотничьей псины, наконец-то выследившей ленивого домашнего медведя, сдуру решившего смыться из зверинца в лес.

– Где мои деньги?! – захлебываясь собственным истерическим криком, вопила Молли. – Твою мать! Этот слюнявый антикварщик со своей курицей… Весь Сан-Диего только и говорит об ограблении! Все газеты! Таксисты… Сколько там было?! Миллион?! Три?! Отвечай, скотина!!!

– Тише, дура! – рявкнул Хосе, с трудом приходя в себя после такой жестокой атаки.

Он с размаху залепил Молли звонкую пощечину, и девчонка, захлебнувшись очередным воплем, замерла на месте.

– Я собирался отдать тебе бабки сегодня вечером, а ты вопишь как ненормальная на всю Мексику. Ещё не все полицейские в городе слышали, что мы грабанули того придурка? Ну так давай, ори, авось услышат…

Молли смотрела на Хосе не мигая.

– У меня что, рога выросли? Ты какого хрена на меня уставилась?

– Ты… меня… ударил, – раздельно, по слогам проговорила Молли. – Ты, вонючий скунс, посмел меня ударить… Да меня никто в жизни…

Она медленно наступала на Хосе, а тот лишь пятился назад, выставив вперед ладони, пока не уперся спиной в барную стойку. Его минутная лихая удаль вдруг снова разом куда-то делась.

– Ну что ты, девочка, всё хорошо… Давай помиримся и забудем это маленькое недоразумение, – бормотал он. – Сегодня вечером пойдем ко мне, и в уютной обстановке я отдам тебе все твои деньги до последнего цента…

Но его жалкий лепет не производил на взбесившуюся фурию ни малейшего впечатления. Ещё секунда, и, скорее всего, накрашенные когти впились бы в мокрое от пота лицо бармена, но тут хлопнула входная дверь.

– Простите, я не помешал?

Высокий худой человек стоял на пороге. Длинное чёрное пальто полностью закрывало тощую фигуру, делая его похожим на персонажа очередного комикса про агентов ФБР.

– Ага, вот и второй ворюга пожаловал! Ну-ка сказывай, скотина, куда вы вдвоем удумали пристроить мою долю?