Мятежный дом - Ольга Чигиринская

– Вы правы, я не знаю объяснения, – паренька передернуло. – Но… мне плевать, честно. Может быть, он и на тебя нашел крючок. А может, это промывка мозгов. Какое мне дело.

– В искренность моих намерений вы, стало быть, не верите.

– Искренность намерений синоби! Скорость звука в вакууме! Температура минус по Кельвину! Эй, а может, план в том, чтобы у меня от смеха сделался заворот кишок?

– Похоже, Лесан выбрал слишком сильную вакцину против наивности.

– Похоже, что он выбрал идиота для выполнения своего задания. Возвращайтесь к нему и скажите, что провалились.

Беда с параноиками в том, что они очень логичны, и подбор контрдоводов весьма затруднителен, поскольку логика параноика строится на его же собственной аксиоматике, которая в ряде мест может быть вполне здравой.

– Я не синоби, – раньше, чем договорил, Эш понял, что сказал глупость – любой синоби на его месте утверждал бы то же самое.

– Да ну? Придумайте что-нибудь еще, сеу Монтег.

– Я не хочу ничего придумывать, – Эш тряхнул головой. – Я устал, и поди ты к дьяволу, упрямый дурак, если готов резать глотки из-за мертвой женщины, но не хочешь побороться за живую.

– Заткнись! – что-то свистнуло в воздухе, хлопнула ткань, и плечам Монтега стало холодней и легче. Голова-то была на месте, а вот плащ… От плащ-накидки осталась только горловая часть – все, что ниже плеч, упало в лужу. Конечно, никакой сказочной точности, кочующей из байки в байку, не было – флорд рассек одежду и оставил на плечах несколько порезов. Но это все равно впечатляло.

– Браво, – холодно скзаал Эш. – Умеешь. А думать ты умеешь?

– Сэнтио-сама! – предостерегающе крикнул морлок.

– Я умею думать, – сказал Суна. – И я думаю, сударь, что искренни вы или нет – вам лучше отсюда уйти. Я сегодня не в настроении убивать, но настроение переменчиво.

– Я того же мнения, – сказал морлок. – Уходите, сеу Монтег. Увозите его, сеу Шастар, и не возвращайтесь за нами. Мы сами вас найдем.

Шастар помог Монтегу забраться в кабину. Рук не расковал, да Монтег и не настаивал. Все сложилось несколько иначе, чем он полагал, но его устраивал и такой исход. Обдумав свое положение, он развеселился – его устраивал практически любой исход. По всему, он должен был чувствовать ебя счастливейшим человеком на земле. Но не чувствовал.

Навега, становясь на грунт, слегка перекосилась – и потому пол в кухне был наклонный, а тарелку приходилось наполнять в два приема, чтобы наесться как следует.

– И ты его не убил, – заключил Пуля.

– И я его не убил. И не допросил. Только плащ порезал и дал по морде.

– Ну, уже что-то. Многие о таком и не мечтали.

Габо Пуля находился в благодушном настроении. Это было естественно – он получил работу и возможность лечь на дно. Точнее, взойти на борт и с началом сезона выйти на лов. Дик находился в настроении раздерганном – что тоже было естественно. Не каждый день встречаешься со своим палачом. Хотя здесь, в «колонии прокаженных», процент товарищей Дика по несчастью был в среднем существенно выше, чем в целом по Картаго.

– Я не знаю, что делать теперь, мастер Дельгадо, – юноша отодвинул от себя тарелку, но та снова съехала к окантованному бортику. – А вы все шутите.

– Или он лжет, или говорит правду, – вступила в разговор Сильвер. – Судя по его поведению, он, по крайней мере, верит в свои слова. А мысли о том, что он говорит правду, ты по понятным причинам допустить не хочешь. Во-первых, если принять это за какую-то возможность правды, в твоей вселенной становится одним монстром меньше. Это причиняет тебе дискомфорт, потому что для компенсации тебе необходимы именно монстры. Во-вторых, это рушит твои планы. Жизнь была гораздо проще, когда ты был свободен от обязательств перед мертвыми.

– Госпожа Сильвер, – вздохнул Дик. – Стоит мне провести с вами в одной каюте десять минут – и мне уже хочется запустить в вас чем-нибудь не очень тяжелым. Как вы при таких талантах работали корабельным психологом – вы мне можете объяснить?

– С огромным удовольствием, – улыбнулась Сильвер. Ее короткие рыжие волосы торчали вокруг головы золотистым нимбом, ловя отсветы лампы, висящей точно над головой. – И с пользой для дела. Дик, тебе хочется запустить в меня чем-нибудь – и это совершенно естественно. Отторжение – одна из первых и основных невротических реакций. Давай продолжим разговор о твоей проблеме.

– Нет у меня никаких проблем, кроме того, что мои суверены в плену. Я должен их вытащить. Продать их Брюсу это все равно что убить, будь проклят Шнайдер – я должен их вытащить!

– Тебя опять понесло, – Сильвер вздохнула. – У тебя есть куда их вытаскивать? Где их спрятать? Это раз. Ты постоянно уходишь от ответа на вопрос – зачем Монтег искал Яна Шастара. Это два.

– Да потому что это понятно! У Шастара вендетта с Моро, и… нет, стоп, если бы он хотел убить Шастара, он бы не действовал так… Не подсказывайте, я сам. Он искал Шастара, он запасся этой записью, он… Рэй! До него дошло, что Шастар как-то связан с Рэем. Боже мой, но если так… значит, он вычислил и меня. И мастера Пу… Дельгадо. Мне нельзя здесь оставаться.

– Мастера «Пу» он вычислил гораздо раньше – сказал Габо. – Он же приходил в «Даруму».

Он приходил… Дик стукнул себя кулаком по лбу.

– Ах я тупица. Это не «батальоны» убили Нышпорку. Мне же говорили… Меня же носом ткнули…

– Ну вот, к тебе пришло и просветление, – успокоил его Пуля. – Перестань дергаться. В такую погоду он все равно до тебя не доберется.

В подтверждение его слов молния треснула так близко, что замигали лампочки, а на гром отозвался весь корпус навеги. В соседней каюте завопил младенец. Сильвер встала.

– Я возьму, – опередил ее Дик; исчез и вернулся с малышом на руках.

– Где ты так научился обращаться с детьми? – просила Сильвер, принимая притихшее дитя.

– В одном детском комбинате.

– Тебе легко с детьми? И женщинами?

– Так, пожалуйста, перестаньте! – юноша снова зашагал из угла в угол. – Я не за тем к вам пришел, чтобы вы разбирали тут по косточкам меня. Я пришел за советом – потому что мастер Дельгадо сказал мне, что вы очень умная женщина и прекрасно разбираетесь в здешней обстановке…

– И еще ты надеялся набрать сторонников среди имперцев, – кивнула Сильвер. – Сядь. Сядь и слушай, раз ты пришел ко мне как к умной женщине. И включи свой сантор, записывай, потому что запомнить не сможешь.

Совет был очень кстати. Она называла имена кланов, которые Дик знал, и о которых никогда не слышал – но в той части, что ему была знакома, не ошиблась ни разу. Даже о Кордо сказала: