Шеф с системой. Рецепт победы - Тимофей Афаэль

По всему полю боя один за другим воины Морозовых бросали оружие и поднимали руки. Кто-то делал это с облегчением — битва была проиграна, и не было смысла умирать зря. Кто-то — со слезами стыда на глазах.

— Сдаюсь! — кричал молодой дружинник, швыряя меч на землю. — Не стреляйте!

— И я сдаюсь! — вторил ему товарищ.

— Мы все сдаемся! — крикнул один из капитанов. — Пощады!

Сопротивление таяло на глазах. Через несколько минут на поле боя остались стоять только самые упрямые — те, кто предпочитал смерть позору плена.

— Упрямцы, — заметил стоящий рядом со мной Степан Игнатьевич. — Но и их скоро уломают.

— Не уломают, — возразил я. — Переломают. Видишь, Ярослав готовится к финальному ходу.

Действительно, княжич поднял руку, готовясь отдать новый приказ, но вдруг из группы пленных во дворе раздался мощный голос:

— Стой! — крикнул Глеб Морозов, которого только что освободили от сетей, но тут же связали руки. — Я требую переговоров!

Ярослав услышал этот крик и остановился:

— Глеб Морозов? — громко спросил он.

— Да! — ответил пленный князь. — Я здесь!

— Тогда пора закончить эту историю, — сказал Ярослав.

Он громко обратился ко всем на поле боя. Его голос, усиленный эхом от стен крепости, прокатился над притихшими воинами:

— Глеб Морозов! Твое войско разбито! Твои лучшие воины в плену! Ты окружен со всех сторон и не имеешь ни единого шанса на победу!

Тишина. Даже раненые перестали стонать.

— Я предлагаю тебе выбор! — продолжал Ярослав. — Прикажи своим людям сложить оружие, и они останутся живы! Откажешься — и мы уничтожим всех до единого!

— А что гарантирует мне твое слово? — крикнул в ответ Глеб.

— Честь рода Соколовых! — ответил Ярослав. — Мы не убиваем пленных и не мучаем поверженных врагов!

— И что со мной будет?

— Это зависит от тебя. Можешь сдаться как все остальные. А можешь…

Ярослав помолчал, обдумывая слова.

— Можешь потребовать поединка. По старому обычаю. Победитель решает судьбу всех пленных.

Это предложение заставило всех замереть. Поединок командующих — древний способ решения спора, когда от исхода одной схватки зависела судьба целых армий.

Глеб Морозов стоял среди своих связанных воинов, и я видел, как он борется с самим собой. Сдаться — значит принять окончательное поражение. Принять вызов — получить последний, крохотный шанс спасти честь рода.

— Думай быстрее! — крикнул Ярослав. — Терпение моих воинов не бесконечно!

Морозов поднял голову и посмотрел на своих людей — израненных, деморализованных, сломленных. Потом перевел взгляд на торжествующих врагов.

Выбор был за ним. И от этого выбора зависела не только его судьба, но и судьба всего рода Морозовых.

Но Глеб не успел ответить. Из группы пленных выдвинулся высокий молодой человек в богатых доспехах. Его лицо было искажено такой ненавистью, что даже связанные враги невольно отшатнулись. Это был Игорь Морозов.

— Треклятый знахарь! Алексей! Я вызываю тебя на бой!

Глава 21

Двор крепости погрузился в напряженную тишину. Сотни людей — пленные воины Морозовых, победоносное войско Соколов, раненые и здоровые — все замерли в ожидании ответа Глеба Морозова.

Старый князь стоял среди своих связанных людей, и я мог видеть борьбу на его лице. Гордость боролась с разумом, честь — с инстинктом самосохранения.

— Ярослав! — наконец крикнул он, выпрямляясь во весь рост. — Я принимаю твой вызов! Поединок по старому обычаю!

Его голос прозвучал твердо, но я уловил в нем нотки отчаяния. Это был выбор человека, у которого не осталось других вариантов.

— Достойно! — ответил Ярослав. — Будем драться до первой крови или до смерти?

— До…

Но Глеб не успел ответить. Из группы пленных выдвинулся высокий молодой человек в богатых доспехах. Его лицо было искажено такой ненавистью, что даже связанные враги невольно отшатнулись.

— Отец, стой! — крикнул Игорь Морозов. — Я не буду смотреть, как ты дерешься!

— Игорь, не вмешивайся! — строго ответил Глеб.

— Нет! — Молодой Морозов сделал шаг вперед, несмотря на связанные руки. — Мой позор — на совести этого колдуна!

Он повернулся и указал на меня:

— Алексей! Знахарь! Это ты опоил Ярослава своими дьявольскими снадобьями, которые помогли ему победить меня! Это ты превратил честных воинов в неуязвимых демонов!

По рядам прошел удивленный гул. Никто не ожидал такого поворота.

— Игорь, что ты делаешь? — с тревогой спросил Глеб.

— То, что должен! — Молодой Морозов выпрямился и крикнул так, что его голос разнесся по всему двору: — Я вызываю на поединок знахаря Алексея! Принимай вызов, знахарь, или струсил⁈

Наступила оглушительная тишина. Даже раненые перестали стонать. Такого поворота не ожидал никто.

— Игорь, ты обезумел! — воскликнул кто-то из воинов Морозовых. — Он же не воин!

— Именно поэтому! — ответил юноша. — Хватит прятаться за княжичем, знахарь-колдун! Ну или прячься дальше, если струсил, — его губы растянулись в глумливой усмешке.

Я стоял на стене и чувствовал, как на меня устремились сотни взглядов. Снадобье все еще действовало, и я ощущал каждую эмоцию вокруг — удивление наших воинов, злорадство врагов, тревогу Ярослава.

— Алексей, не принимай вызов! — крикнул снизу Степан Игнатьевич. — Это безумие!

— Он же не воин! — добавил Ратибор. — Зачем рисковать?

Но что-то внутри меня хотело ответить на этот вызов. Возможно, действие эликсира. Возможно, уязвленная гордость. А может, просто понимание того, что отказ будет воспринят как трусость.

Я спустился со стены и вышел на поле.

— Игорь Морозов! — громко сказал я, так что мой голос долетел до всех. — Обвинять в колдовстве чужие умения — последняя отговорка для тех, у кого не хватило собственных!

По рядам наших воинов прошел одобрительный гул.

— Я принимаю твой вызов, — продолжил я. — Вот только я бьюсь не мечом, а другим оружием.

— Каким? — насмешливо спросил Игорь. — Ступкой и пестиком?

— Увидишь, — холодно ответил я.

Я снял с пояса свой чекан — оружие, которое всегда носил с собой. Короткая рукоять, тяжелый железный клюв с одной стороны и молоток с другой. Не самое благородное оружие, но смертоносное в умелых руках.

— Что это? — с презрением спросил кто-то из Морозовых. — Топорик для дров? — наверняка спросил, чтобы просто поглумиться.

—