Водолаз Его Величества - Яков Шехтер

невинная дочь?» Ребе Шломо Бенцион сказал так: эта кровь, и этот позор, и эта боль вернутся в Чернобыль. Так же, как Содом и Гоморра были наказаны за мучения и смерть праведной Плотис, дочери неправедного Лота, будут наказаны город и его окрестности.

Мама не могла сообщить тебе о случившемся, поэтому это делаю я, твой отец, Лейзер.

Артем отложил письмо и в ошеломлении долго сидел, уставившись в корабельную переборку. Он не знал, как себя вести, с удивлением отмечая, что обида и боль, сочившееся из письма, далеки от него. Умом он разделял их, но сердце, поглощенное совсем другими чувствами, почти не дрогнуло.

Он сложил письмо и запрятал его подальше. Потом, потом придет время решать, что со всем этим делать.

На пятый день безуспешных поисков Артем решил еще раз осмотреть дно у горловины. Никаких разумных причин для такого решения не существовало, он полагался только на слова ребе Шломо Бенциона, которые никак нельзя было занести в разряд разумных причин.

До погружения он попросил отбуксировать снаряд к восточному берегу, туда, где над темно-зеленой водой возвышалась гора Кастрон, или Крепостная. На ее вершине еще были видны руины генуэзской крепости Чембало, и Артему почему-то казалось, что искать надо именно в этой части горловины.

– Да мы тут раза четыре проходили, – перелистывая журнал, сказал Капралов. – Вот записи. Глубина двадцать саженей, два деревянных корпуса, один справа от входа, у скалы, другой – прямо посередине.

– Давайте посмотрим еще раз, – предложил Артем.

– Почему нет, – пожал плечами Степан. – Задраиваем люк и погружаемся.

Прежде чем проскользнуть в люк, Артем задержался на секунду и повел взглядом по сторонам. Море лежало вокруг, как упавшая синяя стена. Совсем рядом вздыбился поросший сорной травой и низким кустарником зеленый склон горы. Негромко ворчали волны, облизывая рифы по сторонам горловины.

Артем прикрыл глаза, шепотом произнес короткий псалом и спустился в снаряд.

Медленно прошли вдоль восточного берега горловины, пересекли пролив, осмотрели западный. Ничего.

– Возвращаемся к восточному, – приказал Артем. – Идем вдоль берега самым малым ходом.

– Да мы тут уже сто раз были, – возразил Капралов.

– Посмотрим в сто первый, – настаивал Артем.

Снаряд медленно поплыл вдоль берега. Артем всматривался до рези в глазах, до тошноты, до черных точек. Ничего. Ничего. Ничего.

– Эй, – воскликнул Лосев, сидевший у параллельного иллюминатора. – А это еще что такое?

– Стоп машина! – тут же скомандовал в трубку Капралов. – Где? Покажи.

– Да вон, у самого берега, под рифами.

– Блазнится тебе, Вася, – с сожалением произнес Капралов. – Это просто нагромождение камней.

– Нет, не просто. Присмотрись!

Артем напряг зрение и вдруг различил занесенный песком и заваленный обломками скал корпус.

– Точно! – воскликнул Капралов. – Вот сейчас вижу. Провалиться мне на этом самом месте! – корпус железный.

– Не надо никуда проваливаться, – буркнул Лосев. – Одного не пойму: мы же столько раз тут проходили, как же не обратили внимания?

– Ставим буй! – велел Артем.

Лосев пересел к пульту манипуляторов и с видимым напряжением стал ворочать рычагами. Спустя несколько минут Артем ощутил легкий толчок и увидел, как на дно поплыл якорь с привязанным к нему тросом.

На борту «Черноморца» их встречала почти вся команда во главе с кавторангом.

– Раз поставили буй, значит, что-то обнаружили? – нормальным, некомандирским тоном спросил Кузнецов.

– Так точно, – отрапортовал Артем. – Железный корпус у восточного берега горловины. Прямо под рифами. В точности, как рассказывали уцелевшие матросы с «Принца».

– Слава Богу, – Кузнецов снял фуражку и размашисто перекрестился. – Кто обнаружил корабль?

– Водолаз Василий Лосев, – доложил Артем.

– Если это «Принц», – пообещал кавторанг, – получишь большую награду.

Это был «Принц». Он лежал на сравнительно небольшой глубине, двадцать саженей, поэтому уже на следующий день водолазы очистили палубу от обломков скал, проникли внутрь и подняли деревянный ящик. В нем оказался столовый сервиз с эмблемой «Принца». Увидев эмблему, Кузнецов поспешил в радиорубку и немедленно передал сообщение фон Шульцу.

Фон Шульц примчался спустя полтора часа на личном катере начальника порта. Выслушал рассказы, оглядел сервиз и попросил спустить снаряд.

– Хочу лично убедиться, – произнес он. – Мне ведь докладывать по всем инстанциям, включая наивысшие.

Снаряд вернулся через полчаса. Фон Шульц сиял.

– Он, Иван Сергеевич, он, никаких сомнений, – сказал он кавторангу Кузнецову. – Форма и размеры корпуса совпадают. Думаю, в тот ураган «Принца» основательно завалило обломками скал, о которые он разбился, поэтому корпус сильно поврежден. Из-за этих обломков его и не сумели обнаружить предыдущие экспедиции. Видимо, сильные шторма этой зимы сдвинули их с места и корпус стал различим. Кто его обнаружил?

– Водолаз Василий Лосев, – доложил кавторанг Кузнецов.

– Представим к награде. Иван Сергеевич, к вам личная просьба: проследите, чтобы работы велись основательно и безопасно. Мы уже у цели, еще несколько дней ничего не изменят. Я не хочу, чтобы из-за спешки случилась беда. Двадцать саженей – глубина не опасная, но и не дружественная. Работать надо с максимальной осторожностью. Наши водолазы – совсем еще молодые ребята, боюсь, как бы золотая лихорадка им головы не вскружила. Вы понимаете меня, Иван Сергеевич?

– Конечно, Макс Константинович. Не беспокойтесь, прослежу лично.

– Еще одна просьба. Мне необходима на четверть часа ваша каюта, для разговора с глазу на глаз.

– Разумеется, Макс Константинович, к вашим услугам, располагайте, как своей.

– Водолаз Шапиро, – обратился фон Шульц к Артему. – Следуй за мной.

«Все понятно, – подумал Артем, входя вслед за фон Шульцем в капитанскую каюту. – Будет расспрашивать о Гераське. Извини, Макс Константинович, ты славный человек, но все-таки один из них. Извини».

Фон Шульц сел на единственный стул, принайтовленный к полу, Артем остался стоять у дверей.

– Закрой поплотнее, – велел фон Шульц. – Да, вот так, – подтвердил он, когда Артем приоткрыл и еще раз захлопнул дверь.

– Я ожидаю услышать от тебя правду, – продолжил фон Шульц, – какой бы горькой она ни была. Обещаю тебе всяческую помощь и содействие. Но, – он сделал многозначительную паузу, – только при условии, что услышу правду.

– Конечно! Только о чем, Макс Константинович? – недоумевающим тоном произнес Артем.

«Как они догадались? – задрожала в голове лихорадочная мысль. – Неужели кто-то увидел? Нет, вряд ли, я тогда хорошенько осмотрелся, прежде чем выйти из казармы. Скорее всего, просто берет меня на арапа».

– Когда ты в последний раз видел капитан-лейтенанта Герасимова? – спросил фон Шульц. Голос его был спокойным, словно он спрашивал о какой-то маловажной вещи.

Артем ответил таким же ровным тоном:

– На катере, во время поисков «Камбалы». Я пытался помешать быстрому подъему Ефима Семеновича. Капитан-лейтенант отдал меня под арест.

– А после этого?

– После этого я все время сидел на гауптвахте, пока вы меня не освободили.

– Припомни, Артем, –