Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 1 - Анатолий Гейнцельман

СТРАХ

К развязке уж приблизилась трагедия,И виден за кулисами конец,Но не классический герой из меди я,Чтоб лавровый одеть на лоб венец.Страшусь я, Господи, сокрытых тайн,Страшусь конечного небытия.Чем более весь мир необычаен,Тем жальче от сомненья гибну я.Чем дальше, тем неистовей я верюВ Тебя, суровый Бог моих отцов,Хоть, может быть, люблю одну химеруИ нет Тебя, как в декабре скворцов.Как царь Давид, я пьяненький пляшуПеред твоим потухшим алтаремИ, как Отца любимого, прошу:Испепели мистическим огнем!

ПЕНЬ

Все возрождаются весной деревья,Как ни были б они уже стары.Так почему ж и мне в дни лихолетьяНе выпустить побегов из коры?

Меня срубили, только пень остался,Покрытый трутом и атласным мхом,Но под землей клубок корней не сдался,И изумруды в дереве сухом.

Они откроются, взовьются ветки,Как пастырей кривые посошки.На дудочки их летом срежут детки,Иль странницы на новые клюки.

И соловей слетит залиться трельюПри томном свете лучезарных звезд,И приобщусь я вешнему веселью,И снова весь перерасту погост.

 ВЕЛИКАЯ РУКА

Бог в каждой колыбели возрождаетсяНа страсти новые и новый крест.Голгофа никогда не прекращается,Распятия по всем холмам окрест.Немного есть пророков и поэтов,Но мучениками хоть пруд пруди:У всех пустынников­анахоретовЛонгиново копье торчит в груди.И Богу нравится страдать в атомеОдушевленном на больной земле:В поэтов воплощается Он томеИ в певчей птицы радужном крыле.Нет ни добра, ни зла, всё – привидения,Всё – переменчивые облака,Но Божье всюду видно отражение,И Зодчего великая рука.

ЖАВОРОНОК

Душе пора освободитьсяОт жалкого гнезда давно:Она, как полевая птица,Летит в раскрытое окно.Она, как жаворонок в небе,Ликует, цепи оборвав,Она в духовном только хлебеНаходит жизненный устав.Внизу родная степь без меры,Шуршащая на ветре рожь,Идейные внизу химеры,Кровавая равенства ложь.Но здесь над облачною пряжей,Меж ореолами лучейИ тысячью эремитажей,Всё дух, что навсегда ничей.И щебечу я от свободыНа бессловесном языке,Как сын излюбленный природы.И слезы льются по щекеУ путника от умиленья,Что по проселку, весь в пыли,Плетется в бедное селенье,Едва приметное вдали.

ВОЛОШСКИЕ ВИТЯЗИ

В саду у нас, в посаде Шабо,У устьев сонного Днестра,Где соловьями пели жабы,Стояло три богатыряВолошских в камышах лимана.Лет по пятьсот им было всем:Еще в правленье СолиманаВ прибрежный тучный черноземИх посадили с верой турки.И, как зеленые мечети,Они играли с небом в жмурки,И в тучи погружали ветви.Сиденья шаткие как троны,Шатры надежные и в дождь,И гнезда наверху вороньи,Где жил какой­то черный вождь.А осенью в кулак орехиКатились в сочную траву,И золотые их доспехиШли на военную игру.Мальчонком я избрал их в богиИ, как язычник, почитал.Я поднимался в их чертогиИ Вальтер Скота там читал,Читал Жюль Верна и Майн­РидаИ жил как Кожаный Чулок,И не было прекрасней видаНа черноморский мой мирок.Сперва вороны сторонилисьМеня и с граем улетали,Потом мы постепенно сжилисьИ добрыми друзьями стали.Они мне позволяли дажеВ гнездо колючее глядеть,Не каркая как прежде в раже,И воронятам песни петь...Эх, детство, детство золотое,Куда тебя Бабай унес?Воспоминанья лишь святогоОстался солнечный утес.Там мысленно сижу в рогаткеЯ исполинской на орехе,В зеленой сказочной палатке,Мечтая о морской потехе.И ветер ласково качаетМогучих витязей, как мачты,Сны на ушко мне навевает...Всё снова хорошо, не плачь же!Я снова маленький шалунИ все друзья мои воскресли,И море парусами шкунПокрыто, и бабуся в креслеСидит с чулком, и край роднойЕсть у меня, и горизонтНеискрыленный за косойПесчаной, где бушует Понт...

ЗАКАТ

Солнце каждый день заходитВ синий за морем чертог.Все – невольники в природе,Даже Вседержитель Бог.Неустанно, безутешноСоздает Он звезды в мире,Но всё созданное грешно,И на поминальном пиреВечно страждет наш Родитель,Плоти суетной Зиждитель.Я, как солнце, также в мореКаждодневно захожу,И себе опять на гореНад стогами восхожу,Сгнившими на поле чистом,Где грачи псалмом речистымПовелителя встречаютИ трагичным граем грают.

В ЛУВРЕ

Мы в Лувре перед ИоанномЭнигматичным Леонардо,В пятнистой шкуре леопарда,С перстом, простертым к Божьим ранам.Ты на него похожа странно,Как будто бы его двойник,Или модель, сюда нежданноЯвившаяся на мой крик.Мы оба смотрим с изумленьем,И я блаженно пораженНежданным этим совпаденьем,Хоть издавна мне дорог он.Да, я тебя любил уж тайноИзвека, зная, что ГосподьПошлет тебя ко мне случайно,Чтоб не свалился я исподь.И это подлинный портретС твоей загадочной улыбкой,Другой такой на свете нет:Звучат в ней ангельские скрипки.Ты прислана мне на подмогу,Чтоб мог я написать псалтырьИ оправдать творенье Богу,Уйдя в духовный монастырь.В тщедушном подвизаясь теле,Я обвиваюсь, словно плющ,Вокруг тебя, и ты в весельиСловесном мне дороже туч.Кто знает, что мы и откуда?Но тысячи метаморфозСвершили мы для песен чудаМеж терниев и вешних роз.

ПОЛИП

Я мысленно чудовищный полип,Прозрачный, как источника вода.И руки у меня, как ветви лип,Простерты в бездну неба навсегда.

Они длиннее солнечных лучей,Они подвижней ласточки крыла,Они острей дамасского меча,Они пронизывают, как стрела.

Они ощупали светила все,Насквозь пронзили мрачное ничто.Давно познали мир во всей красе,Играя с Богом в страшное лото.

Но Бог не виден в сумраке нигде,Хоть чувствую Его повсюду я.Ведь сам незрим в болотной я воде,Как чудо странное небытия.

ЗОЛОТОЙ МОСТ

Солнце строит мост червонныйИз безбрежности ко мне,И по нем, как опьяненный,Я бреду в вечернем сне.Облегчив свой мозг от яви,Мне не стоит ничегоЗашагать чрез веер павийМоря синего в Ничто.Мост червонный АрхитекторСтроит для таких, как я,Уходящих в звездный спектр,В точку схода бытия.Как Христос хожу по водам,Хоть и нет вблизи Петра.Некого спасать по ботам,Сам я скроюсь до утра.Мост в безбрежность перекинут,А туда мне не дойти,Но я не погрязну в тинеНа червонном том пути.Дай мне руку, лишь тебя яНад волнами удержу,Лишь тебе благословляяКрай родимый покажу.

ЗВЕЗДНЫЕ ИЕРОГЛИФЫ

Светила – Божии иероглифы,Но только мудрецам их не прочесть:Лишь Ангелы читают этих мифовТаинственно светящуюся весть.

Как сказочные мы несемся грифы,Покинув рая голубой насест,Но мы не обошли мистерий рифов,И рока нас уничтожает месть.

И всё ж когда­нибудь прочесть этрусковНадеемся мы пламенную вязь:Нет тайн для праведных поэтов русских,

Презревших жизни пагубную грязь.Их не удержишь между граней узких,Они с Всевышним восстановят связь.

МОЦАРТ