Последний дубль Декстера - Джеффри Линдсей

Мне этого хотелось. Я уже вкусил капельку мира Джекки, и самой Джекки, и мне это понравилось. Мне понравилось все: восторженный прием толпы, где бы мы ни оказались, едва ли не обожествление в глазах встречных, обслуживание в гостинице, и лимузины, и телефонные интервью, и ощущение собственной значимости, когда важен едва ли не каждый твой чих, – все это пришлось мне по вкусу. Мне понравилось быть с Джекки, находиться в ее мире – и в ее постели тоже. И мне понравилась она сама. И мне этого хотелось.

И я подумал о том, что это означает. Уйти прочь от ежедневного продирания сквозь пробки на своей старенькой маленькой машине, от приевшейся плоскими шутками и рутинными процедурами работы по колено в грязи и жестокости. От более чем скромной зарплаты, почти мгновенно растворяющейся в ненасытном вакууме семейной жизни с ее квартплатой и выплатами по кредитам, и новой обувью, и продуктовыми закупками. И бесконечной череды детских проблем, ссор и нытья, и утомительных ежедневных сборов в школу: поисков носков и кроссовок, и крика, и хлопанья дверьми – а потом примерно таких же процедур перед сном; памперсов, и новых джинсов, и родительских собраний, и постоянных ссор. И я подумал о Рите, не договаривающей до конца почти ни одной фразы, о ее ворчании по поводу и без повода, и о морщинах на лице, число которых множится по мере старения, которое не должно было наступать еще лет десять, и об ощущении того, что она постоянно хочет от меня того, чего я не могу ей дать, и даже не совсем понимаю, чего именно она от меня хочет. Мог бы я бросить все это ради другой, лучшей жизни?

Я решил, что мог бы.

Я взглянул на Джекки. В ее глазах набухли слезы.

– Я не могу, Декстер, – прошептала она. – Просто не могу.

Я встал и подсел к ней на шезлонг.

– А я могу, – сказал я и поцеловал ее. Секунду-другую она сдерживалась, а потом поцеловала меня в ответ.

Как оказалось, днем все не так уж и отличается. Даже на балконе.

Глава 27

Наша незапланированная сиеста на шезлонге как-то сама собой переросла в неожиданную дрему, которая сменилась не менее неожиданным пробуждением, за которым последовало совместное принятие душа, на которое ушло заметно больше времени, чем полагалось, и завершилось все это снова в постели у Джекки. В общем, весь день прошел в череде ленивых шуточек и уютного сна, и не успел я опомниться, как наступил вечер.

Утро следующего дня, понедельника, наступило слишком быстро, застав нас в состоянии, близком к коматозному. Мы оба спали так крепко, что услышали телефон, лишь когда он прозвонил в третий раз. Шатаясь, я выбрался из постели, сорвал трубку и услышал, что водитель «линкольна» давно уже заждался и требует нашей немедленной материализации в салоне его лимузина, если мы не хотим опоздать на съемки, чтобы силы тьмы поглотили его чертову непомерно длинную тачку.

Я наскоро пошваркал зубы щеткой, пригладил волосы, Джекки так же наскоро накрасилась, и спустя всего десять минут мы уже переводили дух на заднем диване лимузина, направляясь на работу.

Мы не говорили о будущем, но это не значит, что я о нем не думал. Казалось верхом иронии, что, хотя я никогда не жаждал грузить себя отношениями с женщиной – ну разве что в качестве элемента маскировки, – теперь вот оказался повязан сразу с двумя. Странная ситуация; для меня граничащая с сюрреализмом. Вот уж никогда бы не подумал, что ко всем прочим своим недостаткам я еще и бабник; донжуан Декстер, идущий по жизни с этакой блудливой ухмылочкой, оставляя за собой разбитые женские сердца. Ну я и гад – и ведь мне самому это понравилось! Моя жизнь превращалась в воспаленную фантазию прыщавого подростка: прыгать из постели богини-звезды в лимузин, обедать с агентом, делая перерыв на интервью или два, раздавать автографы обезумевшим поклонницам… Этакий Декстер-Дионис, удивительный бог любви.

Мое игривое настроение, сопровождаемое задумчивым молчанием Джекки, продолжалось всю дорогу до съемочного павильона, взятого в аренду на первые дни съемок. Он располагался в нескольких кварталах от реки, на северном конце Маленькой Гаваны, и несмотря на все усилия нашего водителя, мы опоздали на десять минут.

– Черт, – выругалась Джекки, когда лимузин въехал на территорию павильона. – Терпеть не могу опаздывать. Как в худших традициях капризных звезд.

– Но у нас хорошая уважительная причина, – возразил я.

Она улыбнулась и сжала мою руку:

– Да. Но не из тех, которые можно предъявить режиссеру.

– Хочешь, чтобы я ему сказал? – предложил я.

– Давай не сейчас, – отозвалась она. Я удивленно посмотрел на нее, и она рассмеялась: – Я имела в виду слово «хочешь».

Машина остановилась перед большим закрытым рольставнями въездом. Я поднял взгляд и увидел, что водитель не без любопытства наблюдает за нами в зеркало заднего вида. Наши глаза встретились, и он подмигнул.

– Мы приехали, мисс Форрест, – сообщил он.

– Спасибо, – кивнула Джекки. Она потянулась к дверной ручке, но водитель уже вышел из автомобиля и отворил ей дверцу.

– Меня попросили передать, что все собираются в комнате для совещаний, – добавил он, когда я следом за Джекки выбрался из машины. Он кивнул в сторону маленькой стальной двери рядом с рольставнями: – В конце коридора, справа.

– Все? – переспросила Джекки. – Или только актерский состав?

Водитель пожал плечами:

– Не знаю, мисс. Мне сказали «все», а кого имели в виду – не объяснили.

Джекки прикусила губу и нахмурилась, потом тряхнула головой и наградила водителя легкой улыбкой:

– Спасибо.

Он ответил таким же легким кивком и хмыкнул:

– Работа такая.

Мы вошли в указанную дверь и оказались в длинном коридоре со стенами казенного зеленого цвета. Две двери справа открывались в сам павильон, левую стену покрывали отметины краски, жира и того, что, я надеялся, было арахисовым маслом. Где-то на полпути мы миновали большую доску объявлений, увешанную записками, рекламными флаерами, предостережениями управления охраны труда и правилами пожарной безопасности. Примерно с этого места до нас начал доноситься гул голосов из-за двери в конце коридора. Джекки замедлила шаг и покосилась на меня.

– Ты ведь понимаешь, что это значит? – вполголоса спросила она.

– Что все пончики с мармеладом уже съели? – предположил я.

Она улыбнулась, но как-то машинально, и вздохнула:

– Вот оно и наступило. Сейчас всем расскажут про Патрика. И объявят о том, что мне ищут замену… – Она прикусила нижнюю губу – Ох черт. Не могу. Не при Ро… не на глазах у всех, чтобы все злорадствовали про себя.

Я догадался, что Джекки начала произносить «Роберт», но осеклась. Мне стало ее жаль. Одно из редких проявлений человеческой психики, которое я могу понять, заключается в естественном нежелании позволять врагам видеть твое унижение. А поскольку Джекки была сейчас со мной, а враг представлял собой надоедливого пидора вроде Роберта, я вполне разделял ее чувства. Однако и способа избежать этого я тоже не знал. Поэтому просто обнял Джекки за плечи и, чуть прижав к себе, заверил:

– Тебя невозможно заменить.

Она покачала головой:

– Не представляю, как им теперь поступить иначе. Страховка…

– Я сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться, – заявил я, надув щеки. Не уверен, что это вышло очень похоже, и Джекки улыбнулась не слишком весело – но все-таки улыбнулась.

– Спасибо, дон Вито, – сказала она, отстранилась от меня, расправила плечи и изобразила на лице легкую, но уверенную улыбку. – Что ж, покончим с этим раз и навсегда. – И она решительным шагом двинулась дальше. Я потащился следом, думая о том, что выйдет, если права она. Неужели ее действительно уволят? Я мог бы убедить Джекки в том, что ей все равно нужна моя защита – но что, если она решит сразу уехать? Улететь к себе в Эл-Эй или еще куда дальше, где бы ее не смог отыскать гипотетический Патрик? Пригласят ли меня на Суматру, или в Дубай, или в Брисбен – или куда там она решит бежать? Я надеялся, что да, но как узнать это наверняка?

Прежде чем я успел что-нибудь надумать, Джекки уже подошла к двери комнаты для совещаний. Она задержалась на мгновение собраться с духом – и шагнула через порог, а Декстер потащился за ней, как шлейф за кометой.

Роберт, Ренни и еще несколько незнакомых мне людей сидели за большим дубовым столом. Еще несколько человек стояли в дальнем углу комнаты у столика с кофейником и несколькими многообещающего вида коробками со снедью.

Каким-то неведомым образом Джекки избежала призывного гласа пончиков и прошла прямо к столу, поэтому мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

– Привет, Декстер! – окликнул меня Роберт с противоположного конца стола. Сидевший рядом с ним Ренни кивнул. Я помахал им и занял место рядом с Джекки, севшей так, чтобы находиться как можно дальше от Роберта, не выходя при этом из помещения. К счастью, стул рядом с ней оказался свободен, так что я опустился на него.