Пышечка - Джули Мёрфи

сегодня довольно тихо. Мне настолько скучно, что я берусь разбирать холодильник для сотрудников. Закончив, я обнаруживаю перед прилавком Кэлли и ее бойфренда Брайса. На Брайсе джинсы и футболка, обрезанная под тунику Питера Пэна. А Кэлли одета в откровенную голубую ночнушку и, судя по всему, воплощает собой некую извращенную фантазию на тему Венди Дарлинг.

– Что ты здесь делаешь? – Мои слова сочатся ядом.

– Ого! – удивляется Кэлли. – Да ты сама любезность.

Над дверью звенит колокольчик, и положение дел из плохого превращается в чудовищное: появляется Эллен в наряде феи Динь-Динь. И, хотя она одна из самых высоких девушек в моем окружении, Динь из нее идеальная. Тим нарядился в Капитана Крюка, и, в отличие от Брайса, костюм он в самом деле продумал.

Меня это выбешивает. Выбешивают их идиотские сочетающиеся наряды. Выбешивает то, как Эл на меня смотрит: будто я оскорбляю ее уже тем, что дышу одним с ней воздухом.

На долю секунды, пока Эл внимательно рассматривает пол, Тим ловит мой взгляд. У меня перехватывает дыхание. Он это сделал. Он устроил нашу встречу. Я, конечно, предпочла бы, чтобы он не приводил Кэлли и Брайса, но это мой шанс. И я должна им воспользоваться.

Эллен поднимает глаза.

– Я думала, ты здесь уже не работаешь.

Вот и все, что она может мне сказать.

После стольких недель молчания она смогла выдавить из себя только это.

– Я вернулась. – Несмотря на зрителей, разговор кажется откровенным. – Привет, Тим.

Он кивает, не глядя на меня, и не произносит ни слова. Мне хочется назвать его предателем, но он свою сторону выбрал уже давно.

– Пойдемте, – говорит Эл.

– Это все? Мы не общались несколько недель, и это все? – Я чувствую, что теперь за нами следят еще и Маркус с Бо.

Кэлли оборачивается к Эллен.

– Ты ей ничего не должна.

Эл не отрывает от меня глаз.

– Знаешь, я отлично справляюсь без тебя, так что – да, пожалуй, это все.

И, пока они вчетвером уходят, Тим оглядывается и пожимает плечами.

К счастью, Маркус и Бо понимают без слов, что вопросов о случившемся лучше не задавать.

•

Маркус проводит свой перерыв на парковке, переходя от одной группы детей к другой с бумажным пакетом «Харпи», набитым сладостями.

– Классное перо, – говорит Бо из кухни и указывает на мою голову.

Я и забыла, что на мне эта штука. Все мысли сейчас – только об Эллен. Поверить не могу, что случилось то, что случилось. Часть меня цеплялась за надежду, что главное – как-то нарушить затянувшееся молчание и все снова будет хорошо. Но я ошибалась. Я прикасаюсь к перу, и оно щекочет мне пальцы.

– Ага, спасибо.

– Я рад, что ты вернулась.

Я киваю. Я тоже рада. Эта маленькая пропитанная жиром забегаловка – мой уголок нормальности. И Бо тоже. Насчет последнего я скорее сожалею, но уж как есть.

Он снимает фуражку и нацепляет ее заново, чуть ровнее.

– И мне жаль, что тебе пришлось увольняться.

– Все в порядке. – Я складываю стопкой бумажные пакеты для заказов навынос, потом поправляю их и спрашиваю: – Скучаешь по «Святому Кресту»?

Он ухмыляется.

– Честно сказать, только по форме.

– Что? Почему?

– Не знаю. Круто, когда утром не нужно ломать голову над тем, что надеть. – Он проводит большим пальцем по нижней губе. – Думаю, можно уверенно сказать, что я не жаворонок.

Столько слов сразу после двух месяцев молчания – как проливной дождь после засухи.

– И потом, мой братец очень злится.

Пару секунд Бо сосредоточенно кусает кожу на большом пальце, а потом продолжает:

– Это я виноват в том, что нам пришлось уйти из «Креста».

Я хочу спросить почему, но тут возвращается Маркус.

– Слушайте, а эти мамочки весьма серьезно относятся к сладостям!

К моим щекам подступает румянец, будто нас застали за поцелуями.

В конце смены, когда мы выходим с работы, парни смеются над Роновским костюмом Зорро. Бо так и не снял свою кондукторскую фуражку, и, глядя на него, я не могу сдержать глуповатой улыбки.

На улице, облокотясь на мамину машину, меня ждет Митч.

Я ужасный человек, но меня злит, что он приехал. Я из тех, кто никогда не смешивает еду на тарелке. Митч должен был оставаться на своем краю блюда.

– Пока, – говорю я Маркусу и Бо. – Увидимся.

Я поворачиваюсь и иду к Митчу. Это, конечно, физически невозможно, но я прямо чувствую, как взгляд Бо прожигает дырку в моей спине.

– Эм-м, привет, – здороваюсь я. – Отличный костюм.

Митч нарядился Индианой Джонсом: на нем светло-коричневые брюки, кожаная куртка и широкополая шляпа.

– Вечер субботы, – говорит он. – Хэллоуин!

Я смеюсь.

– Что в переводе означает: «Хочу домой»!

Он мотает головой.

– Не-а. Без вариантов. Я покажу тебе, почему Хэллоуин – это круто. Пойдем. Залезай.

– У меня нет костюма.

Он пожимает