Модус вивенди - Дарья Кузнецова

Глава десятая

Уточнения и пояснения

Танго — постель, на которой не стыдно обнажить свою душу.

Однако мечте об уединении было не суждено сбыться: пришлось принимать поздравления. Знакомые задерживались дольше и пытались задавать вопросы, остальные просто отдавали дань вежливости. Любопытные, безразличные, заинтересованные, одобрительные, веселые, неприязненные, а порой и откровенно брезгливые взгляды; сейчас они сливались в сплошную массу, выделить из которой отдельных людей не получалось. Или, может быть, просто не хотелось. Вдруг стало ясно, что я еще не до конца восстановилась после варов, и чем торчать здесь с прилипшей к лицу вежливой улыбкой, лучше было бы сидеть в уютной тишине дома.

Немного передохнуть мы сумели через достаточно продолжительное время. Видимо, иссяк поток желающих и просто находящих своим долгом высказаться. Мы наконец-то оказались в нише у стены между двух огромных колонн, поддерживающих сводчатый потолок.

— На кой черт твоему отцу вручили этот титул? — мрачно поинтересовался Одержимый. Вопрос явно был риторический, но я все-таки ответила.

— На тот же самый, на кой цесаревич сейчас решил нас с тобой поздравить, — пожала плечами я. — Ты выглядел очень мрачным там, во время вручения награды. Что-то случилось?

— Нет, — он недовольно поморщился. — Просто не люблю подобные публичные мероприятия и незаслуженные награды.

— Удивительно, как наши мысли сошлись в этом вопросе, — улыбнулась я. — Мне тоже показалось, что награда… неуместна. Очень неловкое ощущение.

— Это обычная ситуация, — пожал плечами Одержимый. — Награждают за результат, а не за усилия. Бывает так, что поступок, который ты сам считаешь самым достойным, честным и благородным во всей своей жизни, ради которого стоило бы жить, со стороны кажется несущественной мелочью. А какой-то пустяк, не вызывающий гордости, а порой и вовсе заставляющий стыдиться, признается достойным восхищения. Императору плевать, сколько усилий мы приложили или не приложили; важно, что в кратчайшие сроки достигнут нужный результат. Все остальное — на совести исполнителя.

— Я прежде о таком не задумывалась, — я озадаченно вскинула брови.

— Доброго вечера, — прервал нашу беседу подошедший мужчина в парадном кавалерийском мундире. В нем я через пару мгновений опознала того самого Одержимого, что провожал нас к варам. — Игорь, можно тебя на пару слов? — деловито поинтересовался он. — Ах да, примите мои поздравления.

— Спасибо, — хором отозвались мы, и Ветров, в виде извинения поцеловав мою руку, ушел вместе с командиром, сообщив мне: «Я скоро вернусь, никуда не уходи».

Заскучать я правда не успела.

— Вета! — раздался хорошо знакомый голос. — Наконец-то я сумел к тебе подобраться.

— Миша, здравствуй! — этому человеку я обрадовалась и улыбнулась совершенно искренне. — Не ожидала тебя здесь встретить.

— Ну, меня внезапно повысили, так что теперь подобные мероприятия тоже иногда входят в спектр моих обязанностей, — недовольно наморщил нос он. Поймал обе мои руки, поднес к губам, поочередно поцеловал обе. — Поздравляю! Ты выглядишь чудесно, буквально сияешь. Очень жалко, что Маша не смогла приехать, она была бы рада новости о твоем замужестве. Но мне будет приятно принести ей эту весть, хотя, честно говоря, все очень неожиданно. Этот Одержимый меньше всего вписывается в образ твоего возлюбленного, — с веселой улыбкой сообщил он.

— Для меня самой это неожиданность, — рассмеялась я. — Игорь на первый взгляд кажется малоприятным субъектом, но на самом деле он хороший.

— Лучше уж так, чем наоборот, — улыбка получилась немного виноватой, но сейчас я с Полонским была согласна. Пожалуй, в эту фразу можно было вместить всю мою прежнюю личную жизнь.

Близко мы с Мишей не общались исключительно по моей вине, но в этом мире было слишком мало людей, которых можно было назвать моими друзьями хоть в какой-то степени. Так что он был в курсе моих немногочисленных романов — без подробностей, разумеется, и свое мнение обычно тактично держал при себе, но сейчас одной фразой высказал то, в чем я боялась себе признаться.

Мне почему-то очень везло на мужчин, благородных только внешне, а при ближайшем рассмотрении не самых приятных. Пожалуй, до сих пор исключением был лишь сам Михаил, но и романа у нас никогда не было.

— Сложно поспорить. Но с ним сейчас все получается… ровно наоборот, чем я привыкла. И, кажется, мне это нравится.

— Ровно наоборот? — темно-русые брови мужчины с удивлением и недоверием взлетели на лоб. — То есть я могу обрадовать Марию, и ты пригласишь нас крестными?

— Нет, не настолько наоборот, — рассмеялась я. — Хотя теперь вероятность этого события определенно значительно выше, чем была в прежние годы. Как сама Маша? Я, к стыду своему, очень давно с ней не общалась.

— Ну, про крестных я не просто так вспомнил — здесь, как известно, у кого что болит, — весело фыркнул он. — Мы ждем третьего. Надеюсь, на этот раз получится девочка. Вернее, надеется Маша, ну и я стараюсь с ней не спорить. И в этот раз ты уже не отвертишься вместе со своим грозным Одержимым, — шутливо погрозил Михаил.

— Даже не буду пытаться, — качнула я головой, чувствуя, что тот комок зависти, который отравлял мне жизнь, бесследно исчез, как по волшебству, и что я действительно могу искренне порадоваться за друга. Теперь уже совершенно точно друга, без оговорок. — Спасибо. И поздравляю, — я подалась вперед, от души обнимая Полонского.

— Спасибо тебе, — ответил он, приобнимая мои плечи. — Нет, и все-таки очень жалко, что Маши здесь нет. Я первый раз вижу тебя такой счастливой и искренне рад этому! — сообщил мужчина, отстраняясь и внимательно разглядывая мое лицо. — Обещай, что вы непременно придете к нам и я смогу познакомиться с этим человеком.

— Мы придем, но что тебе мешает познакомиться с ним сейчас? — удивленно уточнила я.

— Отсутствие времени, — развел руками Михаил. — Я и так сбежал под честное слово обернуться как можно быстрее. Так что я тебя оставляю, а ты помни, что обещала, — назидательно сообщил он, вновь аккуратно приобнял и, махнув на прощание рукой, поспешно двинулся прочь, через пару мгновений растворившись в толпе.

А я, проводив его взглядом, с улыбкой качнула головой в такт своим мыслям.

Полонский, даром что мы почти не виделись, относился к числу людей, которым я доверяла безоговорочно. Просто точно знала: этот умный, мягкий и покладистый мужчина с лицом вечного студента никогда не обманет, не предаст. А при необходимости способен проявить достойнейшие качества — мужество, волю, готовность вступиться и поддержать в любой ситуации. До сих пор я старалась не злоупотреблять его помощью, чувствуя вину за собственное отношение.