Укус Милосердия - Харитон Байконурович Мамбурин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут, вот они. Предельно несуразная парочка из двух очень молодых тогда полукровок. Маленькая куколка, напоминающая пропорционально сложенную эльфийскую карлицу, и здоровяк с огромной лысой башкой. Оба сидели за столом и втайне от ко всему безразличной подавальщицы размачивали куски черствого хлеба в одной кружке дешевого пива. Ну и ели их, конечно же.
Это была любовь с первого взгляда. Я сразу понял, что нашёл себе смотрителей дома, которые никуда не денутся.
Законы биологии разумных видов Срединных Миров весьма просты — с людьми детей делать можно, а вот между собой — не стоит, слишком странными получаются детишки от таких союзов. Таких в приличное общество не допускают. Так что Омниполис у нас столица двойных стандартов, в которой рады полуэльфам, полугномам, полуоркам… но только если их второй половинкой является кровь человека срединного. Сами полукровки, к тому же, сношались строго между своими подвидами, потому как квартеронство, смесь более чем двух рас, — это вообще табу. Очень суровое.
Анника Скорчвуд была наполовину гоблиншей, наполовину эльфийкой, а её младший брат Шеггард Скорчвуд полугоблином-полутроллем. Кстати, их любвеобильная мамаша и померла, рожая этого большеголового богатыря. Как эта крошечная Шпилька смогла спасти, сохранить и выкормить брата — они мне никогда не рассказывали. Я, впрочем, и не настаивал. Такая история вполне могла бы выжать слезы жалости даже из меня. Суть, в общем, в том, что мы заключили контракт: они арендуют у меня дом на Малиновой, обязуясь следить за ним, да платят совсем скромную арендную плату за пользование таким шикарным помещением.
Денег, кстати, я с тех пор так и не увидел. Ни талера.
Конрад лошара? Нет, друзья мои. Конрад Арвистер немного мечтатель, слегка поэт, чуть-чуть любовник, ну еще, может быть, немного певец в ванной, но точно не лошара. Он — инвестор.
— Ты… выгоняешь нас?!!
Нет, ну вы посмотрите, вы послушайте! Тонкий жалобный голосок, трогательно сложенные ручки, слезы в огромных глазах как по заказу. Бедная, худенькая, маленькая девочка, евшая в последний раз в прошлый четверг, имеющая в кармане потертых штаников последнюю спичку, чтобы согреться… На самом деле? Это пока стандартная реакция Шпильки, её клоунада, маска, которую мелкая наёмница и шулерша использует автоматически. Чернеющее лицо куда более честного и прямолинейного Шегги демонстрирует иное — он знает, что их ждет, если я их выгоню.
— Нет, не выгоняю, — показываю в улыбке все свои зубы, — Я просто сказал, что буду жить здесь. Как же я вас выгоню после всех этих лет…
Полутролль шумно выдыхает и тут же давится кашлем, услышав продолжение.
— … за которые вы мне должны?
Мне неоднократно (не одну сотню раз) говорили, что у меня просто отвратительная улыбка. Слишком зубастая, слишком угрожающая, слишком нахальная. Особенно для моего… статуса среди сородичей. Однако, я её считаю мощнейшим оружием в моем арсенале.
Однако, сейчас игру и торговлю мы плавно свернем, потому что эти двое — не Зого Эльмдингер, а всего лишь парочка родственников, перебивающихся в Омниполисе случайными заработками день изо дня. «Сводящие концы с концами».
— Четыре сотни талеров в месяц, — прячу зубы я, — Самое дешевое предложение в этом Городе Ублюдков за последние двадцать лет. Даже номера в рыгаловках за окраинами, в этих, как его, трейлерах, и то стоили семь сотен, когда я последний раз проверял. За эти четыре сотни вы получили в своё распоряжение шикарный двухэтажный дом с огромным подвалом, мансардой, садом на заднем дворе и прочими излишествами. Десять лет с лишним вы тут жили не тужили, и, как понимаю, надеялись, что старина Конрад никогда не осуществит свою мечту и будет вынужден вечность бегать по замшелым мирам. В идеале живой и здоровый, да? Чтобы вам не пришлось затрудняться с поиском нового места?
— Ты прав, конечно… но я работал над домом! — Шегги ощутимо волновался, пока его сестра, продолжая бледнеть, пыталась делать нехарактерные для неё вещи, то есть думать.
— Это было в контракте, — отмахнулся я, — Расслабьтесь, ребята, я не собираюсь выдаивать вас до последней капли крови!
Теперь они побледнели оба. Так, Конрад, бро, сбавь обороты. Когда ты последний раз пытался общаться с кем-либо по-хорошему? Надо слегка поменять тактику.
— Итак! — хлопнул я в ладоши, — Когда я последний раз узнавал, дела обстояли таким образом… хм, начнем с тебя, Шеггард. Скажем так, ты старался. Мое тебе восхищение. Ты выучил слесарное ремесло, стал отличным отделочником, умудрился разобраться и в водопроводном деле, когда работал с рэтчедами… кстати, удивительно, что они тебя не сожрали. Гм. Ладно. Не будем расплываться мыслью по древу — ты пытался стать уважаемым членом общества все эти десять лет. Все эти десять лет ублюдки с окраин, которым ты поставлял услуги, тебя постоянно кидали. Плату, очень даже скромную, ты получал лишь приблизительно каждый третий заказ. Пока, где-то с годик назад, не потерял окончательно веру в будущее и не стал затворником, вырезая деревяшки на продажу. Что, кстати, слегка поправило ваши финансовые дела, дав определенную стабильность…
— А… — большеголовый верзила сильно удивился, но у меня в планах не было затыкаться.
— А… вот ты, Шпилька… — указав пальцем на еще не отмершую кроху, я неспешно им покачал, забавляясь от того, как взгляд девчонки не отрывается от моего длинного черного когтя, — Ты совсем другое дело. Кражи, пара ограблений, мелкое наёмничество, хулиганство, плюс вечные авантюры, в которые ты втягивала как других, так и своего брата. Хотя нет, о чем это я. Авантюры — это так, мелочи, а вот твои таланты запороть даже самое элементарное поручение… Вот скажи, как ты могла потерять жабу, которую тебя попросили перенести через улицу?
На самом деле все было гораздо хуже. Полуэльфийка была очень… инициативной девочкой, шиложопой, можно сказать, до невозможности. И из-за этого косячила так, что если бы существовал Бог Косяков — то она бы гордо ходила его первейшей жрицей. А то и апостолом. Наблюдая за покрасневшей как рак малявкой, я, тем не менее, вспоминал, что первые два года именно она держала на
