Лич (СИ) - "Strelok"

Будь у Кирилла работающие легкие, он бы вздохнул с облегчением. Штирлиц находился в шаге от полного провала, однако слова подчиненного лича заставили взглянуть на ситуацию иначе.

Получается, бывший танкист никакой не попаданец, прежде он действительно был Кеоцикалем, правителем Ацтлана и сильнейшим некромантом Отрии. А перерождение на Земле — очень смелый эксперимент, целью которого являлось получение знаний.

Что ж, замысел удался, хотя и не обошлось без осложнений. Может атцтланский язык, обычаи и законы Кирилл усваивает со скоростью компьютера, магии придется учиться с нуля. За двое суток дальше разжигания мелких костров уйти не удалось, любой некромант запросто сотрет Лопатина в порошок.

Жрецы-личи владеют широким перечнем заклинаний, чар, ритуалов и они не сводятся к одной некромантии. Даже простые крестьяне могут знать пару колдовских трюков, впрочем, по-настоящему сильных магов горстка, несколько тысяч на весь известный мир.

В свое время Кеоцикаля по силе вряд ли мог кто-то превзойти, не считая драконов. Летающие ящерицы отдельная тема, их мощь является одним из столпов, поддерживающих Ромейскую империю.

— Пострадала лишь моя память, не стану скрывать.

— Мой царь, Чинальпока сказал, что в первый день ты никого не узнавал, не мог ни слова произнести, — заговорил первый советник. — Это многих озадачило, поползли нехорошие слухи.

— Скажи, Умулькутли, ваши клятвы верности закреплены магией?

— Разумеется.

— И если вы их нарушите…

— Предатель горько пожалеет. Его плоть сгорит, а дух будет до конца времен биться в агонии.

— Ладно, — махнул рукой Кирилл. — Значит, с вами можно говорить на чистоту и сказанное здесь не уйдет дальше этой комнаты.

— Мы двести лет храним твои секреты, повелитель. Еще никто из присутствующих здесь ни разу не проболтался, не переметнулся к врагу.

— Очень хорошо. Признаюсь, потеря памяти обернулась для меня серьезной проблемой. Вам придется с нуля обучить меня магии.

Некоторые жрецы переглянулись друг с другом пустыми глазницами. Послышался шепот.

— Я лично помогу вам вернуть утраченные навыки, — поклонился первый советник. — Думаю, никто лучше не справится. Но позвольте спросить.

— Позволяю.

— Нам не терпится узнать, каков Мир Первого Солнца?

— Тот мир называется Земля, я много чего там видел, прожил там целую жизнь. Двадцать восемь… почти двадцать девять лет. Прародина очень сильно отличается от Отрии, многие из земных чудес вы просто не сможете понять. В языке ацтлани нет нужных слов. Люди летают в небе на железных драконах, ездят на колесницах с огненным нутром, их города настолько огромны, что народу только в одном из них больше, чем во всем Ацтлане.

— Мой царь, кем ты был в той жизни?

— Солдатом. Наездником, если точнее, я управлял повозкой, плевавшейся огнем. Она сделана целиком из железа, ее не сможет пробить ни копье, ни меч, ни стрела. Одним плевком повозка способна уничтожить целый дом или десятки солдат в открытом поле.

Умулькутли аж раскрыл рот от предвкушения чего-то.

— С таким оружием мы бы сокрушили ромейцев.

— Такие повозки ацтлани сделать не смогут при всем желании, — Кирилл опустил жрецов с небес на землю. — Но я знаю рецепт порошка, способного посоперничать с самыми разрушительным заклятьями. Одна искра и все взлетит на воздух.

— Насколько трудно сделать этот порошок?

— Сравнительно легко. Этот порошок называется порох.

— По… рох, — неуверенно повторил первый советник.

— Основной компонент будет вызревать долгие месяцы, возможно, пару лет. Потом потребуется много времени довести оружие до ума. Земля в развитии ушла на много веков дальше Отрии, по сравнению с ними мы невежественные дикари… как гоблины. Они накопили так много знаний, что один человек не способен удержать их в голове.

— У тебя был доступ к знаниям, повелитель?

— Он был у всех. В Мире Первого Солнца знание не являлось привилегией жрецов и магов. Поймите, сам уклад жизни тех людей в корне отличается от нашего, там почти каждый крестьянин умел писать, читать, мог позволить себе услуги лекаря, покупку железной колесницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Немыслимо…

— Ты о чем, Умулькутли?

— Если каждый землепашец будет знать тоже, что и жрец, мы потеряем власть. Как в Мире Первого Солнца управляют людьми?

— Будь уверен, способы есть. Истина теряется в мешанине лжи и пустой болтовни, земные правители умеют убеждать толпу.

— Ацтлан должен стать таким же, как страны Мира Первого Солнца, — заявил первый советник. — Или мы будем прозябать в вечном позоре и унижении.

Кирилл усмехнулся такой решительной наивности аборигена.

— Для начала откажитесь от рабов, запретите торговлю людьми.

Повисла гробовая тишина.

— Мой царь, это будет… слишком, — осторожно возразил Умулькутли. — Никто в здравом уме не пойдет на такое.

— Зачем они нужны, если есть немертвые?

— Немертвые хороши на поле боя, в каменоломнях, на стройках, но кто станет держать дома в качестве прислуги, наложницы оживленный магией труп без разума? Кому захочется употреблять в пищу, продавать урожай, собранный ими? К тому же магия смерти плохо влияет на растения, маис дряхлеет, у него портится вкус.

— Вот видите, мы не готовы к такому резкому скачку. Экономика не даст.

— Экономика? Никогда не слышал такого слова.

— Экономика — хозяйственная деятельность общества, а еще наука, описывающая эту деятельность, то есть создание, распределение различных ресурсов. Людей, зерно, металлы. На самом деле определение намного объемнее, но для лучшего понимания я его упростил.

— Я понял твою мысль, владыка. Даже несмотря на потерю воспоминаний, ты по-прежнему мудр.

— Избавь меня от лести, Умулькутли, — Кирилл обвел взглядом присутствующих в комнате личей. — И вы все запомните: не знаю как раньше было, теперь я не потерплю от вас никакого подхалимства. Говорите четко и по сути.

— Мы поняли тебя, владыка.

— Хорошо, тогда скажи, как, по-твоему, обстоят дела в царстве? Насколько велики урожаи? Спокойно ли на наших границах? Не назревает ли очередной мятеж в Мецтле или Тишкуане?

— Мой царь… — замялся первый советник. — Как ты знаешь, перед странствием ты сделал своим наместником Чинальпоку. Он не оправдал возложенных на него ожиданий…

— Я задал вполне конкретный вопрос, Умулькутли, — твердо произнес Кирилл. Он начинал входить во вкус, власть так пьянит, вон как сжался первый советник. Перед тем, как предпринимать какие-то серьезные шаги, новоявленный лич хотел сперва вникнуть в дела царства, ознакомиться с разными точками зрения. Наверное, так и поступают грамотные правители. — И жду конкретного ответа.

— Дела в стране обстоят хуже, чем когда-либо за последнее столетие. Народ, особенно в Мецтле крайне возмущен установленными Чинальпокой налогами, притом из-за засух урожай в последний год получился плохим. Мы выплатим дань ромейцам, но люди будут голодать. Новый бунт неизбежен. Я обязан сообщить, что наместник очень хорошо наживается на собираемых налогах, почти треть отдаваемого маиса, льна он забирает себе. Южным границам не уделяется должного внимания, участились набеги ванаров, наместник ничего с этим за пять лет так и не сделал. Гоблины и фавны осмелели настолько, что совершают нападения даже на больших дорогах, несколько деревень на севере вырезаны под корень.

— Мы в жопе?

— Очень точное сравнение.

— Да уж, — Кирилл хрустнул иссохшими пальцами. — Кому-то точно придется за это ответить.

— Прикажете привести Чинальпоку сюда?

— Успеем. Он никуда не денется. Ответь, Умулькутли, почему никто за двадцать девять лет не сместил верховного жреца с поста наместника Ацтлана?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мы не смели пойти против твоей воли, владыка, — оправдался первый советник. — Вы совершенно ясно сказали, что Чинальпока будет править царством в ваше отсутствие. Я мог бы занять его место лишь в случае смерти наместника от естественных причин. Никто ведь не знал, сколько продлится странствие, десять, двадцать или сто лет.