Записки облакам - Тина Телегина

Сдержано-развратный. Именно это определение почему-то первым пришло мне на ум.

Виталий улыбнулся и снова взял мои пальцы в свой плен. На этот раз я не сумела противостоять его неизменно обезоруживающему обаянию и не стала возражать.

– Какое нам дело до них? Жизнь дарит мгновения, и именно они приносят радость. Ханжество – не для меня.

Я прекрасно знала, что его слова – не ложь. Бегло проведя взглядом по скрывавшемуся в полумраке залу ресторана, я в подтверждение своих мыслей выделила несколько пар женских глаз, непрестанно таращившихся в нашу сторону с каким-то диким возбуждением и примесью адресованной мне зависти.

От его руки исходил такой поток энергии, который просто невозможно было не прочувствовать. Я осознала, что мысли мои стали безнадежно путаться, а разум все больше предавался воспоминаниям.

– Расскажи лучше о себе, – чтобы хоть чем-то заполнить неловкое молчание со своей стороны, попросила я. – Как у тебя обстоят дела на личном фронте?

– Все так же развратничаю, – полушутя, но в то же время абсолютно серьезно ответил он. – Одним словом, той единственной еще нет, но я абсолютно не унываю по этому поводу.

Я напряженно улыбнулась.

– Разрешишь пригласить тебя? – указывая взглядом в сторону танцпола, поинтересовался он.

Но я отрицательно покачала головой.

– Шутишь? Я не умею танцевать ничего кроме спортивных танцев. А это уже давно в прошлом.

Отвечая, я поймала себя на мысли о том, что все мое внимание сконцентрировано на его прикосновении. Посредством кожи передавался разряд, исходящий из кончиков его пальцев, и распространялся по всей поверхности моего тела. Мне даже показалось, что в воздухе, окружавшем нас, насколько это возможно, запахло грозой.

4

«Несомненно, когда-то нам было очень хорошо вдвоем. Но не думаю ли я, что наш первый сексуальный опыт может иметь хоть что-либо общее с настоящим. Мне уже за тридцать. И меня, в принципе, сложно чем-либо удивить. Так неужели я все еще надеюсь на чудо. Зачем мне это? Может, стоит вовремя остановиться, чтобы не пришлось разочароваться в очередной раз…» – мысленно я пыталась упорядочить свои желания и ощущения.

Но вопреки всем разумным аргументам, прикосновения Виталия сводили меня с ума.

«Нечто похожее на экстаз» – отчего-то пронеслось в голове, когда я в очередной раз сконцентрировала внимание на его губах.

Но вместе с ярким сладким привкусом волнительного предвкушения, немного горчило осознание реальности, незаметно прокравшееся в мысли и кольнувшее иголкой обреченности.

Последним экстазом, которым одарил меня Илья, был флакончик Нины Ричи, приобретенный им по скидке год назад. В нашей жизни в последнее время все, так или иначе, было дисконтным.

Сегодня я брызнула на себя финальную порцию аромата, а опустевший флакон без сожаления был отправлен в мусорное ведро.

Губы Виталия казались особенно соблазнительными на фоне ярких воспоминаний.

Мне стало неловко осознавать свою развязность. К чему это сейчас? Наверное, от нахлынувшего потока воспоминаний я сошла с ума. Это просто наваждение. Выйду на свежий воздух, и все пройдет.

Теперь уже более деликатно высвободив руку, я потянулась за чашкой и сделала глоток приторно-горького холодного кофе. По-видимому, он понял, что со мной произошло, но промолчал. Я видела по глазам, что в его мыслях зреет какой-то коварный план. Однако моя способность рассуждать трезво улетучилась окончательно.

Мы сидели близко к центру зала. То и дело несколько пар выходили сделать круг, придаваясь меланхолии медленного танца. Вот и сейчас красивая молодая девушка в черном коктейльном платье покидала танцпол в сопровождении солидного мужчины в светло-сером костюме. За их столиком отмечали чей-то день рождения.

Я никогда не была равнодушна к танцам. И с тех пор, как мне пришлось покинуть спорт, я поняла – они навсегда останутся частью меня. Но если можно так сказать, танго – было моим первым спутником, и поэтому я не хотела ему изменять. Вот только достойного партнера оказалось найти практически невозможно. Одно время я даже планировала записаться в студию хореографии, чтобы хотя бы в качестве любителя продолжать свои тренировки. Но Илья скептически отнесся к такому странному, по его мнению, желанию, высмеяв мое рвение. На этом мои попытки возобновить занятия закончились.

– А сейчас, уважаемые дамы и господа, минутку внимания, – услышала я за спиной торжественный голос конферансье. – Мы проведем небольшой чемпионат местного значения. Все желающие могут принять участие. Победитель определится посредством голосования зрителей. Чей танец одарят наиболее громкими аплодисментами, той паре и достанется бутылка нашего самого дорогого шампанского.

– Поучаствуем?! – скорее убедительно, нежели вопросительно произнес Виталий.

– Нет. Я столько лет не танцевала. Я уже давно не в форме. Да и посмотри на мою одежду, – усмехаясь, я взглядом указала на свое бирюзовое трикотажное платье, слегка обнажавшее левое плечо.

Оно было уютным и красивым, выполненным в свободном французском фасоне. Но абсолютно не вписывалось в рамки стиля, провозглашенного требованиями заведения. А о том, что перед выходом из дому я оторвала собачку на молнии сапог, я и подавно промолчала.

– Зачем выглядеть белой вороной на фоне солидных дам, пестрящих разнообразием коктейльных нарядов?

– А что за танец? – абсолютно не слушая мои доводы, поинтересовался Виталий.

По его интонации я поняла: он и так знал ответ наперед.

– Танго! – торжественно воскликнул конферансье, и после его слов свет в зале стал приглушенным.

Несколько пар уже успели выйти на середину площадки и, нервозно переминаясь с ноги на ногу, ожидали начала состязания.

Виталий маняще прожигал меня взглядом. Зрачки его расширились, и казалось, энергией, исходящей из глаз, он вот-вот окончательно поглотит мою волю.

– Я не участвую. Но тебя не держу, – ласково улыбнулась я, и все же тон мой был не таким решительным, как хотелось бы.

– Как скажешь, – на первый взгляд совершенно равнодушно ответил он и, развернувшись ко мне спиной, сконцентрировал внимание на невидимой точке где-то в середине танцпола.

На секунду в зале воцарилась тишина, а затем пространство разразила молния первых аккордов. Внутри меня что-то взорвалось. Это было похоже на взрыв, от которого зарождаются вселенные. Мне показалось, что я привинчена силой воли к стулу, но мне вдруг непостижимым образом захотелось вспорхнуть, метнуться на площадку и закружиться в танце… Танцевать, не слыша музыки, не обращая внимания на окружающих меня со всех сторон людей, забывая о своей жизни, растворяясь в движениях. Такого ощущения окрыленности и желания проживать собственную жизнь в музыке я не испытывала уже давно.

В то время как пары непрофессионально, но оттого не менее усердно, пытались настроиться на ритм мелодии, мое сердце обливалось кровью.

– Что я здесь делаю? – мысленно спросила я себя. – Почему все еще сижу и немо наблюдаю за происходящим. Почему не…

Но мелодия вдруг забуксовала и, надрывно всхлипнув, прервалась.

– Да, друзья, это восхитительно! От такого накала эмоций и страстей даже в технике происходят сбои, – фальшиво-торжественным тоном произнес голос из темноты. – Приносим свои извинения и просим повторить ваше фееричное выступление через пару минут.

Я ощутила на себе недоумевающий и в то же время интригующий взгляд Виталия, но в моем ответном взгляде едва ли можно было отыскать истинные чувства, переполняющие меня с каждой секундой все сильнее. Я сидела в оцепенении, не обращая на него абсолютно никакого внимания. А затем, расстегнув замок и избавившись от обуви, молча встала и, уверенно взяв за руку, потянула его в середину зала.

Музыки все еще не было, но в моих глазах уже горел такой огонь отчаянной страсти, что Виталий одобрительно улыбнулся и, как и раньше перед выступлениями, на секунду сжал мои плечи в своих ладонях. Это был известный нам одним ритуал. Так мы настраивались друг на друга, так он поддерживал меня, давая понять, что мне не стоит ни о чем беспокоиться. Я ощутила непоколебимую, давно забытую на ощупь, уверенность в том, что можно полностью и целиком положиться на партнера.

Посетители ресторана с недоумением глядели на странную идиотку, стоящую босиком на мраморном полу и все еще пытающуюся скрыть вырывавшуюся из глубины души улыбку. Но я не оправдала их надежд, так и не ощутив ни капли стыда. Напротив, я закрыла глаза и будто заглянула внутрь самой себя. Я осознала, что та девочка, имевшая мечту, все еще живет во мне.

Вступительный аккорд с невероятной силой разрезал воздух перед нами. Я повернулась лицом к Виталию, пронзительно посмотрела ему в глаза и в такт звучащему ритму провела ладонью параллельно его силуэту. Он выжидал. Так было нужно. Память тела. Подобную заготовку мы планировали еще тогда, когда я и предположить не могла, что моя участь предопределена.