Упрямец. Сын двух отцов. Соперники. Окуз Годек - Хаджи Исмаилов

— «Ораты», — прочитал Реджеп.

Они отошли к окну, а ребята все еще продолжали рассматривать карикатуры. Некоторые поглядывали в их сторону. Ораты шепнул:

— Давай сорвем со стены этот листок. Правда, сорвем и убежим отсюда?

Он толкнул друга в бок, но Кетчал знал, да и сам Ораты знал, что он не осмелится сорвать стенную газету. Не сделает этого и Кетчал. Состроив кислую мину, он покачал головой и взглянул в глаза Ораты. Если говорить правду, им обоим страшно хотелось дослушать до конца рассказ, который начали читать накануне. Боясь опоздать, Реджеп пораньше управился сегодня с домашними делами. Да, кроме того, если бы даже Реджеп и решился сорвать со стены смешные карикатуры, окружавшие его ребята не позволили бы этого сделать. У них все так хорошо организовано, и они такие дружные!

— Нет, сейчас нельзя срывать газету. Нас сразу прогонят отсюда. — Чтобы Ораты не считал его последним трусом, Кетчал прибавил к сказанному: — Вечером заберемся сюда и сорвем.

Ссориться было бессмысленно: выставят за дверь, и ничего не узнаешь про тех, которые отправились на гору спасать ягненка. Кетчал этой ночью даже во сне видел подобную историю. Сейчас страшно хотелось узнать, чего добились пионеры в борьбе с хищным беркутом.

Все притихли. Дурсун нашла страницу, где остановились накануне, и продолжала читать. Все рассказанное в книге словно происходило на глазах у этих туркменских мальчиков и девочек. Такие же, как они, пионеры, с красными галстуками на шее, взбирались на высокую гору, оставляли позади себя опасные пропасти, перепрыгивали с камня на камень, местами карабкались ползком, поднимали друг друга на веревке. Наконец, взобрались на высоченную скалу, где росли три дерева.

Беркут сидел под деревом, на камне, и держал в когтях живого ягненка. Медленно поворачивая голову, беркут озирался кругом. Ягненок уже не бился в сильных лапах хищника: сердце его, наверное, готово было разорваться от страха. Не медля ни минуты, вооруженные палками, пионеры стали окружать беркута, громко крича и бросая в него камнями. Когда кольцо сжалось, беркут выпустил из когтей добычу и, медленно развернув крылья, взмыл над скалой. Ребята взяли ягненка и, торжествующие, стали спускаться в аул…

Слушатели шумно одобряли действия ребят, описанные в книге. Реджеп-Кетчал опять припомнил во всех подробностях сон, виденный им прошлой ночью. Во сне все было как в рассказе, но главным действующим лицом там был сам Кетчал.

…Беркут утащил ягненка. Кетчал, решив спасти несчастную жертву, один пошел на гору, похожую вон на тот Копет-Дагский кряж, что нависает над аулом. Взобравшись очень высоко, он отвязал от пояса аркан и далеко-далеко забросил петлю, держа веревку за длинный крепкие конец. Здесь должен пролететь беркут с добычей. Как только он окажется в петле, она затянется — и дело будет сделано.

Расчет оказался точным. Хищник летел как раз там, где его ждал храбрый мальчик. Он летел быстро, крепко держа в когтях ягненка. «Прилечу, глаза тебе выколю, потом всего тебя съем, только косточки останутся», — так, наверное, думала кровожадная птица. В это время с ближайшей скалы раздался громоподобный крик: «Держись, мучитель! Ты узнаешь, как красть беззащитных ягнят!» Это крикнул Реджеп-Кетчал и дернул за конец аркана. Петля захлестнулась на шее беркута. Мальчик, упершись ногами о камень, потянул аркан к себе. Беркут сопротивлялся, яростно хлестал крыльями. Нелегко было справиться с тяжелой птицей! Реджепу казалось, будто под ногами у него камень стал совсем мягким. Он взглянул вниз. Вот история! Горы, опоясанные деревьями и изрезанные полосками долин, остались далеко под ним, а сам он — уже в облаках, несется над горами и ущельями. Деревья и дома казались с высоты такими маленькими — меньше, чем его друг Ораты. Но Реджеп и тут не струсил, только сказал про себя: «Оказывается, меня самого уносит беркут. Ну, погоди же!»

Птица устремлялась все выше и выше, приближаясь к самому небу. «Как бы не оборвался аркан! — подумал Реджеп. — Еще свалишься, а падать вон куда — можно вдребезги разбиться. Сяду лучше верхом на беркута, будет вернее». Раскачиваясь на лету, он стал осторожно наматывать аркан на руку и вскоре дотянулся до ноги беркута. Зацепившись за нее, Кетчал раскачался и достал другой рукой до шеи птицы. Тут уже нетрудно было сесть на нее верхом, как на верблюда.

И полетели беркут, ягненок и храбрый Реджеп все вверх и вверх! Селенья, горы теперь уже слились в одно темное пятно, земля казалась маленьким решетом. Немного спустя и тучи остались внизу. Реджеп поднял глаза — небо совсем рядом. Громадные звезды, похожие на чаши из драгоценного металла, мерцают как украшения на шелковом платье девушки. И солнце так близко! Оно нестерпимо слепит глаза. «Ого! Если еще немного так промчаться, пожалуй, стукнешься в небо, голову расшибешь», — соображал Реджеп.

Надо было спешно что-нибудь предпринять. «Ну-ка вниз!.. Эй, птица, давай на снижение!» — крикнул Реджеп и ударил беркута кулаком по костлявому плечу. А беркут полетел еще быстрее и все вверх! «Ты, я вижу, порядочный упрямец, но все равно ты покоришься мне», — сказал Кетчал и, достав из кармана перочинный ножик, острым кончиком ткнул в шею беркута.

Это подействовало — беркут быстро полетел вниз. Мальчик только похлопывал рукой по шее птицы и приговаривал: «Прямо, прямо вниз! Спускайся у дверей клуба».

Цель была такова: пока пионеры из книги, которую читает Дурсун, доберутся до беркута, сидящего со своей добычей на скале, он, Реджеп, посадит беркута у дверей, как это делают с верблюдами, привяжет его арканом к колу и, внеся в клуб спасенного ягненка, скажет торжественно: «Возьми, дочь учителя! Вот он, ягненок, цел и невредим! Пока те ребята, из книжки, втаскивают друг друга по канату, я один доставил ягненка вместе с беркутом. Я не боюсь ничего на свете! Но когда я летел там, в вышине, я потерял свой башмак. Пусть не смеются надо мной ребята!..»

«Быстрей, быстрей к клубу!» — торопил Реджеп птицу и сгоряча так сильно ударил ее ногой, что у нее затрещали кости. И она сказала человеческим голосом: «Что случилось, мальчик?»

Дальше летели с такой головокружительной скоростью, что Реджеп подумал: «Ого, так можно хлопнуться о землю и разбиться вдребезги». Он стал сдерживать беркута, но это не удавалось. Наоборот, они уже падали камнем. И тут опять послышался голос, совсем похожий на голос отца: «Реджеп, Реджеп, что случилось?»

Только теперь мальчик испугался. «Отец, милый отец, задержи ее, поймай ее!» — хотел крикнуть он, но птица ударилась о землю, затрещали ее кости…

Кетчал вздрогнул и открыл глаза. Нагнувшись над ним, стоял отец