Настоящий инспектор Хаунд - Том Стоппард

Все поспешно расходятся в разные стороны, сцена мгновенно пустеет. Небрежной

походкой входит Саймон.

Саймон (окликает при входе). Кто-нибудь здесь есть? Странно... (В изумлении замечает труп. Приближается к нему и переворачивает. Выпрямляется и тревожно осматривается.)

Бердбут. Вот тут-то Саймону и каюк.

Выстрел. Саймон падает мертвым. Вбегает инспектор Хаунд и склоняется над телом Саймона. В балконной двери появляется Синтия. Она застывает на

месте.

Синтия. Что случилось, инспектор?

Хаунд оборачивается к ней.

Хаунд. Он мертв... Саймон Гаскойн, полагаю. Суровая кара даже для убийцы... если только... если только не... Мы полагали, что тело не могло лежать здесь до появления Саймона Гаскойна... но... (надвигает кушетку на труп) вот вам и ответ. А теперь кто убил Саймона Гаскойна? И почему?

Занавес, пауза, аплодисменты, все уходят.

Мун. А почему бы нет?

Бердбут. Вот именно. Туда и дорога.

Мун. Да, уйти от ответственности за убийство совсем нетрудно - при условии, что мотивы его достаточно загадочны.

Бердбут. Жалкий щенок! Он кругом ее обманывал.

Мун (задумчиво). Конечно. У меня за спиной все так же маячил бы Пакеридж...

Бердбут. Ей нужен более мужественный, более зрелый...

Мун. ...и если бы я смог, то смог бы и он...

Бердбут. Да, я знаю один довольно приятный отель, очень скромный, хозяин человек вполне светский...

Мун. Непросто голове носить корону.

Бердбут. Завтрак подают в отдельную комнату - и никаких вопросов.

Мун. Видит меня во сне Пакеридж или нет?

Бердбут (после паузы). Хелло, что случилось?

Мун. Что? Ах да, ну что вы на это скажете?

Бердбут (откашливаясь). Именно теперь пьеса начинает для меня оживать. Сюжетная основа разработана точно и достоверно, и автор не пожалел усилий на то, чтобы поучиться у мастеров жанра. Он создал вполне жизненную ситуацию, и немногие усомнятся в его способности разрешить ее с помощью ошеломляющей развязки. Таковая, собственно, еще не наступила, но у пьесы есть начало, есть середина - и, не сомневаюсь, будет конец. Поблагодарим уже за это, и вдвойне поблагодарим за отлично слаженное представление без малейшего налета непристойности. Но вероятно, все эти достоинства могли бы сойти за пустяк, если бы не актерская игра, которую я считаю одной из вершин современного театрального искусства. В Синтии - возможно, лучшей со времен войны...

Мун. Если всмотреться пристальней, а пристальное изучение наискромнейшая дань, которую эта пьеса заслуживает, я думаю, мы обнаружим, что внутри жестко очерченных рамок того, что на определенном уровне представляется уик-эндом в загородном доме (несомненно насыщенный смыслом символ), автор раскрыл перед нами - не побоюсь этого слова - человеческую участь...

Бердбут. В одном ее мизинце больше таланта...

Мун. Поразительный, стоящий особняком орган слуха, который мог бы принадлежать Ван Гогу...

Бердбут. ...публичный скандал, что почетная награда до сих пор не присуждена...

Мун. Тяжело, в самом деле тяжело столкнуться со столь повсеместным пренебрежением, и потому я не предприму попытки воздержаться от упоминания таких имен, как Кафка, Сартр, Шекспир, апостол Павел, Беккет, Биркетт, Пинеро, Пиранделло, Данте и Дороти Л. Сейерс.

Бердбут. Сногсшибательное представление. Я забыл обо всем.

На пустой сцене звонит телефон. Мун старается этого не замечать.

Мун. Еще тяжелее... Еще гораздо тяжелее... Еще куда как тяжелей... Также крайне нелегко... Данте и Дороти Л. Сейерс. Тяжелее некуда...

Бердбут. Остальные участники, включая... Мун!

Мун, потеряв терпение, хватается за телефон. Он явно раздражен.

Мун (рявкает в трубку). Алло! (Пауза, поворачивается к Бердбуту, спокойным тоном.) Это вас! (Пауза)

Бердбут поднимается и осторожно приближается к телефону. Мун передает ему трубку и возвращается на свое место. Бердбут провожает его глазами и с

виноватым видом озирается вокруг.

Бердбут (в телефон). Алло... (Взрываясь.) О, Бога ради, Миртл! Я тебя просил никогда не звонить мне на работу! (Он, естественно, смущен и полон плохо скрываемой ярости.) Что? Вчера вечером? Господи, женщина, да время ли сейчас... Уверяю тебя, Миртл, между нами абсолютно ничего нет... Я пригласил ее на обед просто с целью быть au fait с миром грима и пестрых декораций... Да, обещаю... Да... Да, я сказал "да"... Да, конечно... и ты моя тоже, Миртл... дорогая... Я не могу... (шепчет) я не один... (Возвышает голос.) Нет, ее здесь нет! (Осмотревшись, он облизывает губы и бормочет.) Ну хорошо! Я люблю твои маленькие розовые ушки, ты мой крохотный пушистый кролик... А теперь, Бога ради... До свидания, Миртл. (Кладет трубку.)

Бердбут утирает лоб носовым платком. Едва он поворачивается, как в двустворчатое окно влетает теннисный мячик, а вслед за ним вбегает Фелисити - как и прежде, в спортивном костюме. Освещение прежнее. Все на тех же

местах. Время, скажем так, вернулось вспять.

Фелисити (выкрикивает). Аут! (C изумлением замечает Бердбута) Ты!

Бердбут. Да, я. Еще раз привет.

Фелисити. Что ты тут делаешь?!

Бердбут. Видишь ли, я...

Фелисити. Честно говоря, дорогой, это и в самом деле из ряда вон...

Бердбут. Ну что ж, вот он я, перед тобой. (Робко осматривается.)

Фелисити. Ты, должно быть, отчаянно хотел меня видеть... я и вправду польщена, но разве нельзя было подождать, пока я вернусь?

Бердбут. Нет-нет, ты неправильно поняла...

Фелисити. Что?

Бердбут. Вчера вечером... по-видимому, я ввел тебя в заблуждение... возможно, слегка увлекся...

Фелисити (сухо). Что ты хочешь этим сказать?

Бердбут. Я хочу взять свои слова обратно.

Фелисити. Понятно.

Бердбут. Я ничего не обещал... дело в том, что я должен беречь свою репутацию... люди склонны сплетничать...

Фелисити. Можешь не продолжать...

Бердбут. К тому же моя жена... не знаю, как она об этом прослышала, но...

Фелисити. Какая наглость! Ворваться сюда и...

Бердбут. Мне жаль, что тебе довелось узнать обо всем именно так... Я вовсе не хотел, чтобы таким образом...

Фелисити. Вы трусливый ловелас!

Бердбут. Прости... но ты должна знать, что я говорил искренне... о да... она сулит блестящие ожидания... я могу это повторить...

Фелисити. Я готова убить вас за это, Саймон Гаскойн!

Уходит в слезах, минуя миссис Драдж, которая слышала последнюю реплику.

Бердбут (с широко раскрытыми глазами). Боже милостивый...

Миссис Драдж. Мне нужно установить ломберный столик, сэр.

Бердбут (яростно). Я не могу остаться, чтобы играть в карты!

Миссис Драдж. О, леди Малдун будет весьма разочарована.

Бердбут. Вы хотите сказать... она хочет со мной познакомиться?

Миссис Драдж. О да, сэр, я только что сообщила ей об этом - и она очень разволновалась.

Бердбут. Неужели? Действительно, с человеком, обладающим моим влиянием, нельзя не считаться: имя, пусть небольшое, у меня есть, я умею создавать репутации... м-м, она очень разволновалась, так вы сказали?

Миссис Драдж расставляет ломберный столик. Бердбут стоит в отрешенной

задумчивости.

Мун (со своего места). Бердбут! (Громко шепчет.) Бердбут! (Бердбут рассеянно оглядывается.) Какого черта вы там делаете?

Бердбут. Никакого.

Мун. Хватит валять дурака. Идите сюда.

Бердбут. О, я понимаю, о чем вы думаете, но дело в том, что я искренне считаю ее игру одной из вершин...

Входит Синтия - как и раньше. Миссис Драдж покинула сцену.

Синтия. Дорогой!

Бердбут. О, добрый вечер! Могу я сказать, что я искренне считаю...

Синтия. Не говори пока ничего, просто обними меня.

Падает в его объятия.

Бердбут. Отлично! (Они целуются.) Боже! Она в самом деле ошеломлена. Дорогая, с первой же минуты, как я тебя увидел, я почувствовал, что вся моя жизнь переменилась...

Синтия (высвобождаясь из объятии). Нам нельзя вести себя так!

Бердбут. Я не стыжусь еженощно говорить о своей любви к тебе! Но к счастью, в этом нет необходимости... Я знаю один очень хороший отель, скромный, хозяин человек света...

Синтия. Но, дорогой мой, это же безумие!

Бердбут. Да! Я помешался от любви.

Синтия. Прошу тебя! Вспомни, где мы находимся!

Бердбут. Мне все равно! Пусть думают что хотят: я люблю тебя!

Синтия. Не надо - я люблю Альберта!

Бердбут. Он мертв. (Встряхивает ее за плечи.) Тебе понятно? Альберт мертв!

Синтия. Нет, я никогда не перестану надеяться! Пусти меня! Мы не свободны!

Бердбут. Ты имеешь в виду Миртл? Она для меня ничего не значит - ровным счетом ничего! Она вся состоит из какао, да еще домашних туфель, расшитых голубым нейлоном, в ее пухлом коротеньком игрушечном теле ни единого проблеска творческого дара...

Синтия. Ты животное, Саймон! Ты воспользуешься мной и отбросишь прочь, как отбросил от себя многих и многих!

Бердбут. Нет, Синтия, теперь, когда я обрел тебя...

Синтия. Ты безжалостен - такой сильный, такой жестокий...

Бердбут сжимает ее в объятиях. В этот момент входит миссис Драджи слышится