Молитва по ассасину - Роберт Ферриньо

Вначале средства массовой информации США возложили вину за взрывы на объявивших джихад исламских радикалов. Предполагалось, будто они не простили саудовцам сближения с Западом. Интрига, возможно, и удалась бы, но буквально через неделю ФБР арестовало одного из заговорщиков-сионистов. Тот принимал участие в организации диверсии и выдал сообщников. Их признания транслировались на весь мир. Штаты немедленно прекратили военную помощь Израилю, которую оказывали с момента его создания, и в течение месяца страну целиком оккупировали войска арабско-европейской коалиции. От полного физического уничтожения сионистов спасло лишь вмешательство России, предоставившей им убежище.

Карта Северной Америки ничем не отличалась от школьной. Исламскую республику на ней обозначили зеленым цветом, Библейский пояс — красным. Красным штатам принадлежала вся территория, некогда составлявшая старую Конфедерацию, а также Оклахома, Северная Флорида и часть Миссури. Вопрос относительно положения Миссури Ракким считал самым каверзным из попавшихся ему на выпускном экзамене по истории. Кентукки и Западная Виргиния на карте также имели красный цвет, однако война за них продолжалась до сих пор. Свободный штат Невада распластался одинокой белой кляксой, словно подчеркивая собственный уникальный статус. Зеленые штаты Южная Калифорния, Аризона и Нью-Мексико, политически числясь за Исламской республикой, в социальном плане уже давно являлись продолжением Мексиканской империи.

Взгляд Раккима привлекла лежавшая на столе раскрытая книга. Не решил ли Рыжебородый устроить ему проверку? Или ловушку. Осторожно взяв ее в руки, бывший фидаин пробежал глазами по страницам. «Как в действительности был побежден Запад: создание Исламских Штатов Америки через завоевание массовой культуры». Книга оказалась докторской диссертацией Сары, два года назад переписанной специально для выпуска массовым тиражом. Труд в мгновение ока сделался бестселлером, однако высказанные исследовательницей предположения настолько противоречили общепринятым взглядам, что издатель оказал ей большую услугу, не поместив фотографию автора на обложку, — даже теперь ее редко узнавали на улице.

С того самого момента, как новоизбранный президент Дэймон Кинсли произнес слова присяги, возложив руку на Священный Коран, и по сей день не утихали споры о причинах преобразования Соединенных Штатов Америки в Исламскую республику. Большинство историков в первую очередь объясняли случившееся волей Аллаха, отмечая также неудовлетворенность итогами иракской кампании и постоянную угрозу террористических актов, обеспечивших все предпосылки духовного пробуждения нации. Подлое деяние сионистов стронуло давно готовую обрушиться лавину. Вслед за экономическим крахом последовало введение повсюду военного положения. В воцарившемся хаосе моральная достоверность ислама стала идеальным противоядием от пустых избитых фраз церковников и коррупции правящего класса. После выборов огромное число приверженцев христианской веры, недовольных весьма спорным поражением их партии, перебравшись в южные штаты, заявили о независимости Библейского пояса. В ответ на их действия руководство молодой Исламской республики предприняло гениальный с точки зрения политики шаг — всех оставшихся христиан, а большинство из них составляли католики, уравняли в правах с исламским большинством. Нация осталась сплоченной.

В своей книге Сара помимо признания глобального значения последствий изменения режима высказала предположение о преднамеренности свершившихся преобразований. По ее версии, им способствовали некоторые высокопоставленные персоны в Соединенных Штатах, наделенные властью принимать решения, в течение нескольких десятилетий получавшие крупные денежные премии от саудовцев. Еще более важным фактом, повлиявшим на мнение широкой общественности, она считала серию публичных обращений в ислам, совершенных знаменитыми личностями. В качестве цитаты Сара привела речь, произнесенную известной актрисой по поводу вручения ей «Оскара» за исполнение лучшей женской роли. Звезда стиля кантри делилась преимуществами вновь обретенной веры и из зала «Гранд олд опри» возносила хвалы Аллаху. Подобные выступления исследовательница сочла причиной каскадного эффекта, всего за три-четыре недели приведшего к появлению миллионов новообращенных. Аятоллы, возмущенные столь вольной интерпретацией исторических событий, подняли яростный вой. Они даже вознамерились объявить диссертацию богохульной, но тут вмешался Рыжебородый. Фундаменталисты недовольно отступили, ограничившись лишь резолюцией «Труд глубоко ошибочный, но исполненный честных намерений».

Пролистав книгу до конца, Ракким обнаружил примечание автора.

«Вопреки ожиданиям, сигнальные экземпляры "Как в действительности был побежден Запад" вызвали огромное количество восторженных откликов и критических замечаний. Приверженцы традиционных взглядов, как историки, так и духовенство, поставили мне в упрек, будто я, излишне завысив значение мелких мирских событий, умалила тем самым роль вмешательства свыше. Нападки вскоре приобрели личный характер. Меня обвинили в злоупотреблении семейной фамилией, объявили послушным орудием в руках собственного дяди, якобы пытающегося переписать историю для одержания победы над политическими противниками. Мне даже предъявили претензию в том, что я — женщина. Более того, современная женщина. Та, чье мнение относительно столь важных вопросов вообще никого не должно интересовать.

Тех, кто считает, будто я придаю незаслуженно большое значение мирскому варианту толкования истории, в свою очередь хочу спросить: разве не в людских делах проявляются высокие замыслы Аллаха Всеведущего? Критикам же, обвиняющим меня в излишней наивности и непотизме, осмелюсь лишь напомнить, что дядя — почтеннейший глава службы государственной безопасности — вряд ли нуждается в моих скромных услугах. Не говоря уже о том, что я и сама никогда бы не позволила использовать себя подобным образом. Ну а тем, кто презрительно называет меня современной женщиной, хочу сказать… что эту вину я готова признать за собой без каких-либо оправданий или извинений».

Ракким положил книгу на стол. Ему нравилось, с каким пылом отстаивает Сара собственную точку зрения, однако сделанные ею предположения вызывали у него определенные сомнения. Лично он основным фактором, повлиявшим на выбор большинства соотечественников, считал не пример кинозвезд или агитацию религиозных деятелей, а силу оружия. Также, по его мнению, племянница Рыжебородого в излишне мягкой форме описывала ядерную атаку и последовавшую за ней социальную катастрофу.

Бывший фидаин долго разглядывал фотографию Нью-Йорка, не в силах оторвать взгляд от искалеченных небоскребов, серыми обрубками утыкавших мертвый город. Могильник юношеских грез. В тот день мать как раз отправилась в город по делам. Ракким так и не узнал, как она погибла — смятая взрывной волной или позже, во время пожаров и всеобщей паники. Ему тогда исполнилось всего четыре года, и он почти не помнил ее. Отца он помнил чуть лучше. Гнев и смятение, постоянно исходившие от него, вероятно, и послужили причиной его гибели спустя три года. Разрушенной стране не хватало продовольствия, зато в проявлениях человеческой злобы она недостатка не испытывала. Проклятье! Они стояли в очереди за бесплатным супом, и папа держал Раккима за руку, уговаривая потерпеть еще немного. Какой-то мужчина попытался пролезть без очереди. Отец осадил его, и между ними мгновенно разгорелся спор. Ракким сперва даже не заметил торчавшую из груди папы отвертку, лишь почувствовал, как обмякли, выпуская его ладошку, отцовские пальцы. Он стоял, а очередь двигалась мимо. Еще через два года ему на глаза попался Рыжебородый, шагавший по улице…

— Не помешаю, о юноша? — раздался за спиной знакомый грубый голос.

Ракким обернулся.

Дядя Сары сверлил его взглядом из центра кабинета. Суровое лицо избороздили глубокие, казалось, до самой кости, морщины, однако в шестьдесят с небольшим он сохранил прежнее богатырское телосложение. Коротко подстриженные рыжеватые волосы открывали прижатые к черепу уши. В бороде уже просвечивали серебристые пряди, зато голубые глаза совершенно не утратили былой яркости. Некогда крошечное пятнышко на лбу — результат долгих и усердных молитв — с годами разрослось в солидную мозоль. Серая хлопчатобумажная футболка придавала ему сходство с профессиональным спортсменом, впрочем, вполне заслуженно. Увлекшись борьбой еще в колледже, он, если верить биографии, достиг звания чемпиона и с тех пор помимо бычьей шеи имел присущую данному виду спорта манеру агрессивно-близкого контакта во время общения. Раккиму часто доводилось наблюдать, как Рыжебородый, подойдя к человеку вплотную и небрежно приобняв его за плечи, напрочь лишал оппонента присутствия духа. Он подавлял одним видом нависающей могучей плоти.