Вторая половина. Стихи - Александр Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гостья
В мой странный мир явилась осень,Шурша плащом из бурой прели.Мои часы пробили «восемь»,Мы молча пили и хмелели.
Как много ей хотел сказать я!Но все забыл – слова, упреки,Лишь слушал тихий шелест платьяИз желтых листьев и осоки.
Хотел припомнить все былоеИ пасть пред нею на колени,Сказать, что я ее не стою…Но лишь следил за пляской тени.
На стенах оплывали свечи,Сгущался сумрак в гулком зале…Я так мечтал об этой встрече,Но нас безмолвием связали.
Хотел читать стихи, поэмы,Что были в прошлом ей напеты…Но наши души были немы,Как легкий дым от сигареты.
Когда же гостья удалиласьВ глухую ночь навстречу тайне,И дробный дождь, как чья-то милостьНарушил долгое молчаньеВ мой странный мир вернулись звуки,А вместе с ними – мысль о ссоре,Где лишь деревья, словно рукиСплетались в тягостном укоре.
1995 г.Февральская оттепель
Какая ранняя весна!Какое пепельное царство!В томленье прерванного сна,В целебной горечи лекарстваС ней что-то общее. Февраль,Похоже, безнадежно болен,И жмет водитель на педальСредь половодья вешней воли.Быть может это краткий мигИ завтра запоют метели?Так отчего ж синичий вскликСменился трелями свирели.И почему и хлябь, и грязь,И жесть безрадостного небаВчера с землей держали связь,Хоть и творили порчу снега,Сегодня ж… все наоборот,Снег портит лик тепла и прелиИ изнутри его грызетЧервь первой мартовской неделиНе наступившей. Только лесЕще по-прежнему дремотен,Еще не явен перевесВ бою живых и мертвых сотен.
1995 г.Ушедшее
Когда-нибудь все это станет прожитым,Под слоем пепла тлеющим пожарищем,Моей печали ульем растревоженным,Где сладкий мед с гудящим роем жалящим.
Когда-нибудь несбыточным покажутсяИ дом и сад и прочая обыденностьИ ниточкой невидимою свяжутсяДуши томленье и пустая видимость.
В пространстве, для меня не существующем,Навеки из моей уплыв реальностиОн станет частью памяти тоскующей,Одной из вех одушевленной давности.
Как много их упало в звуки, запахи,В напоминанье, схожесть, узнавание:И желтый венчик первой мать-и-мачехи,И розовых фрегатов угасание.
Там целый город с башнями и шпилямиХранится, закодированный в образы,Промеренный не метрами и милями,Но ветрами, ласкающими волосы.
Оторванный от каменного молоха,Живущий жизнью лиц, мелодий, шорохов,То гаснущий быстрей ночного сполоха,То шелестящий старых писем ворохом.
Быть может, это несколько надуманно,Но знаю: в сердце спрятана вселенная,И сквозь нее проносятся безудержноПадучих звезд прекрасные мгновения.
1995 г.Цикл «Серые краски»
Все рушится
Осень, теплая, словно котенок,Резвых мышек гоняла в саду,Шебуршала меж старых картонок,Затевала в листве чехарду.
То, как старый, ленивый котище,Что припомнил былые боиСонно жмурила в небе глазища,Золотые, как чаша Аи.
То сулила антракт, передышку,Безмятежность в сентябрьской тиши,То гоняла, как серую мышкуМысль по темным амбарам души.
На удачу, смеясь, намекала,Мол, дождался любимой поры:
Конец ознакомительного фрагмента.
