Я тебе не невеста, царевич! - Катя Водянова

Возразить не повернулся язык. Наверное, тот просто прилип к небу от созерцания ее колбас и Василисиных пирогов, от которых Велемир так неосмотрительно отказался. Потому он решил ограничиться уничижительным взглядом, который, впрочем, Любашу ничуть не тронул.

– …лавку свою открою, раз с женихами не вышло, – продолжала она мечтательно. – С товарами-то я знаю, что делать, в отличие от…

Она взглянула на него, куда-то в район грудины, густо покраснела и поспешила спрятаться за чашкой чая. Иней тут же накрыл укушуевскую руку своей и проникновенно произнес:

– Хочешь, я тебя и в этой области просвещу?

Любаша стала совсем свекольной и попыталась выдернуть руку, но делала это слишком робко, а Иней не отпускал.

– У тебя р-рубашка дырявая, – пролепетала она. – Даже раздеться стыдно будет, какое уж просвещение? Это надо быть уж совсем бестолковой девицей, чтобы учиться по драному учебнику, у которого наверняка и порты все в латках. Могу предложить комплект из настоящего шелка…

Значит, вот как у Инея появился кафтан, а у Велемира невыплаченный долг в полторы сотни. Ждать, куда вывернет этот разговор, он не собирался, поэтому попросту встал и утянул друга за собой.

– Завтра все обсудим. Выезжаем с рассветом, так что не засиживайся допоздна.

– А это мы заберем, – Иней все же схватил блюдо с пирогами, в которое неуловимым движением подбросил колечко колбасы и кусок сыра. – Тебе все равно столько нельзя, а то никакая лошадь не вывезет.

***

Проклятое кольцо не снималось. Я намыливала палец, заматывала его ниткой, охлаждала в ледяной воде – ничего не помогало. От криворукого кузнеца тоже не было никакого проку. Но тот хотя бы сразу честно сказал, что не приспособлен к такой тонкой работе. Вот если бы я была кобылой с подковой вместо кольца, здесь бы да, сделал все в лучшем виде, а так, извиняйте.

К вечеру я почти смирилась с тем, что на моем пальце теперь есть кольцо. Неказистое, тонкое, подаренное неприятным типом, но уже мое. Будет вроде шрама, напоминающего о большом профессиональном провале. Наверняка однажды чары рассеются, или царевичу надоест эта игра в жениха, и я избавлюсь от непрошенного украшения.

И вообще, есть и есть, вроде бы не мешает. Понятия не имею, что за «колечко не позволит», озвученное Велемиром. Никаких чудесных свойств в этом ободке из металла я не видела. Не позволит он мне, как же. Царевич что думает, я с кольцом на пальце и без жениха постесняюсь на людях показываться? Да вот прямо сейчас оседлаю лошадь и поеду в соседнюю деревеньку. Там одна хозяюшка такой сыр делает, м-м-м… Возможно, та и не будет рада поздним гостям, но что поделать, у меня вообще день тяжелый.

Я действительно оседлала лошадь, выехала на дорогу, полюбовалась садящимся солнцем, спустилась с пригорка и оказалась аккурат рядом с домом царевича. Разозлилась, пришпорила лошадь и поскакала в другую сторону, но через пару минут вернулась ровно в ту же точку. И снова, и снова, пока не выбилась из сил и не побрела к нашему с Любашей дому. Там обиходила уставшую лошадку, устроила ее в конюшне и побрела к дому.

Там устроилась на крыльце и разглядывала забинтованную после кузнецовых усилий руку. Может, так и ходить? Где-нибудь недалеко от царевича. Ну а что? В столице тоже невест хватает, не останусь без работы. Прикуплю себе какие-нибудь перчатки… Хотя к чему такие жертвы? Если не вглядываться, то колечко и не заметно. И для свахи обручение – даже плюс. Родственники невест не будут тревожиться, что я могу увести приглянувшегося им жениха. В реальности так я и сделала, но не по своей же воле!

Словно отвечая на мои мысли, на крыльцо вышла Любаша и устроилась рядом.

– Ко мне царевич заходил, – произнесла она и мечтательно уставилась на закат. – Такой печальный…

– О, отлично! – я даже взбодрилась. Надеюсь, этот остолоп уже понял свою ошибку и поскакал в город за новым, приличным кольцом, которое подарит Любаше вместе с предложением своей руки и сердца. А меня избавит от своего поводка. Как собаку на цепь посадил, честное слово!

– Ну как сказать… – печально протянула Любаша. – Они утащили с собой блюдо с пирогами и колбас на пятерку сребров., не считая того, что за товары не заплатили. Сплошные убытки.

– Не мелочись! Сытые мужчины добрее голодных. Вот увидишь, царевич подкрепится и поймет, как поторопился с выбором невесты. Зачем ему я, когда рядом есть такая прекрасная, добрая девушка? Я еще раз встречусь с ним и смогу все объяснить. К утру ты уже будешь с женихом!

– Да не хочу я! – всплеснула руками Любаша. – Вообще замуж не хочу! Женишки эти только о моих деньгах и думают. А еще – какие они неотразимые и прекрасные, а я должна умирать от счастья, что внимание обратили. Тьфу, просто!

Произнеся это, она влезла в карман и вытащила оттуда упакованный в бумагу пряник-петушок, которому тут же откусила голову.

– Это батюшка все, – добавила она. – Запилил меня, что годы поджимают, пора жениха искать. Выбирай, мол, Любаша, кого хочешь, любого тебе сосватаем! Ну я и ткнула пальцем в Велемира. Он даже из царевичей самый нелюдимый и дикий. Думаю, побегают вокруг царевича батюшкины свахи, и уйдут ни с чем, а я дальше смогу жить спокойно, без всяких намеков. Чуть что – я сразу в слезы, ах, разбито сердечко безответной любовью! Если не царевич, то никто мне не нужен, и дальше по списку. Батюшка меня любит, не станет дальше настаивать.

– Хоть бы намекнула мне…

– Да я и не думала, что даже до знакомства с царевичем дело дойдет, – выпалила она и лишила несчастного петушка солидной части грудки, затем резко покраснела. – Тем более такого содержательного. Все же в книжках мужчин не так рисуют и все больше изнутри.

– В каких таких книгах? – удивилась я.

Что-то за неделю общения с Любашей ни разу не видела у нее в руках никакой печатной продукции. И вообще не заметила какого-то интереса к чтению. Вот считала в уме она настолько лихо, что не оставляла никаких шансов продавцам на рынке соседнего городка. К третьему дню нашего проживания те успели выучить Любашу и заметно скучнели, завидев ее на рядах.

Но сейчас подопечная меня удивила: шустро подскочила на ноги, метнулась в дом и вышла оттуда со своим сундучком в руках. На вид тот был совсем небольшим, не длиннее локтя, не особенно дорогим, просто