Я тебе не невеста, царевич! - Катя Водянова

Затем обернулась к дому, будто хотела попрощаться с тем, вытащила из кармана платок, взмахнула им слева направо, и тут же отвернулась, как ни в чем не бывало. А дом исчез, оставив после себя пустой пригорок. Так вот почему Велемир его не запомнил! Просто хитрая Кудесница все наколдовала.

Сильна, здесь Иней не промахнулся. Далеко не каждый чародей сможет вот так слету наколдовать дом, а потом рассеять его. Даже Любашин бездонный сундучок – редкость, а вот такое…

Кстати, несостоявшаяся невеста наконец закончила укладывать все пожитки, затем устроила обе руки на седло и попробовала подтянуться. Рослый пегий конь скосил на Велемира несчастные глаза и беззвучно попросил о помощи. «К мяснику, к мяснику веди, нет сил на эти мучения!» – будто молил он. При этом ноги бедолаги тряслись, а спина прогибалась от тяжести. Несмотря на все это, конь был не так уж и мал, и довольно крепок в кости, скорее – тяжеловес, чем тонконогий скакун.

Притворяется, как запоздало понял Велемир.

– Иих!

Любаша снова попробовала подтянуться, но так и не взобралась в седло. Вздохнув, Велемир слез со своей лошади и подошел к девице.

– Давай подсажу.

– Спасибо, – смущенно произнесла она и тут же покраснела. – Вообще я хорошо держусь в седле, просто этот конь великоват, никак не получается влезть.

Когда стеснялась, Любаша пыталась сжаться в комок, что при ее габаритах получалось плохо. Она становилась похожа на расписной шар. Отец прошлой зимой приказал накатать такие из снега и разукрасить узорами, на потеху жителям. Те в самом деле каждый день ходили на них смотреть, смеялись, делали похожие у своих домов. Но девица – не снежный шар, ей не шла ни краснота, ни такая форма.

А вот когда Любаша выпрямляла спину и приосанивалась, то выглядела куда лучше. У нее обрисовывалась грудь, появлялась талия, и лишний вес не смотрелся таким уж лишним.

– Так может это знак! – у нее за спиной возник Иней. – Не можешь влезть в седло – оставайся дома. Сами боги тебе об этом нашептывают!

Любаша бросила на него взгляд, прикусила губу, удобнее ухватилась за седло и потянулась наверх. Велемир с Инеем дружно подтолкнули ее, а Укушуева с неясным эханьем взобралась в седло. Там выпрямилась, выдохнула, поправила косу и гордо произнесла, обращаясь к барду:

– Ну, тебе тоже наверняка боги о многом шепчут, но ты же их не слушаешь!

– Нас не жалеешь, животинку пожалей!

Он с сочувствием погладил коня, а тот возмущенно заржал и отошел от Инея. Еще и зубами клацнул напоследок, затем безропотно потрусил вслед за Василисиной лошадкой.

– И нечего его жалеть! – через плечо добавила Любаша. – Он знает, за что отрабатывает.

Пегий печально скосился на них, почти по-человечески покачал головой и потрусил дальше.

– Ей что, и конь денег должен? – шепотом спросил Иней.

– Ну хотя бы не мы одни, – Велемир пожал плечами и тоже вскочил в седло.

***

Пока лошадка мерно стучала подковами по тракту, я раз за разом пыталась стащить кольцо. То просто магией, то начитывая на него разные наговоры. Для отпирания замков, для развязывания пут, для разлуки с нелюбимым…

Ничего не работало. Материал, из которого его выковали, отталкивал магию, и не разрушался. Вчерашний криворукий кузнец – лучшее тому подтверждение. Криворукий и недалекий. Предлагал мне расплавить кольцо магическим пламенем! Что, в принципе, логично, если не останется руки, то и держаться кольцу будет не на чем. Да и царевичу увечная невеста ни к чему…

Но если не получалось воздействовать на предмет, надо воздействовать на сам магичивший субъект! Так, по крайней мере, нас учили в чародейской академии. Потому я ненавязчиво замедлила лошадь, чтобы поравняться с Велемиром.

Тот бестолково смотрел прямо перед собой, будто дремал с открытыми глазами. Бедный, умаялся, наверное, вместо сна невест чарами притягивать. Но здесь уж кто ему виноват, так точно не я.

– Подумать только, я стану твоей женой. Одно неловко надетое колечко – и каждое утро до конца жизни мы будем просыпаться вместе.

Велемир наконец сосредоточился на моем монологе и чуть приподнял бровь, обозначая внимание.

– Каждое утро – только мое лицо и тело рядом. Точно ли это то, о чем мечталось? Ведь в мире столько красавиц…

– Пока и ты сойдешь, – отмахнулся Велемир и снова уставился на дорогу.

Рассчитывал от меня отделаться? Ха-ха.

– Если думаешь, что время поджимает и не найти никого лучше, то ошибаешься! – продолжала я.

– Точно! – влез Снежок, повышая голос, чтобы мы его точно расслышали. – Вот, к примеру, наша Любаша. Да, не красотка, да, за ее сердце и кошелек придется побороться с конем, но…

– Я неплатежеспособных в женихи не рассматриваю! – отрезала она, а тот самый конь шумно фыркнул, поддерживая ее недовольство.

Затем Любаша пришпорила своего жеребца и обогнала всех, чтобы так отгородиться от Инея. Но бард и не спешил ее догонять, плелся у нас в хвосте и задумчиво щипал струны лютни.

– И если только эти полторы сотни сребров стоят на пути к твоему счастью, – я еще сильнее придвинулась к Велемиру, хотя моя лошадка уже недовольно прядала ушами и нервничала. – То я готова их тебе подарить. Любаша – отличный вариант невесты для царевича.

– Угу, девица необъятных форм и капиталов, – поддержал меня Иней, затем вдруг затянул на диво сильным и приятным голосом: – В ее синищих глазах, вижу блеск я злата, а-ах…

– Бе-ездарь! – выкрикнула Любаша. – Нас в академии за такие рифмы били линейкой по губам.

– Меня тоже, – отозвался он, – а потом оказалось, что за них бросают больше всего монет. Главное – мотивчик попроще и поприлипчивее. Вот как в моей прошлогодней песне «Ненавистная невеста», наверняка вы ее слышали: «Сбегу от тебя, но и за морями не забуду, как прелестны по утру твои острые груди....».

Под тяжелым взглядом Велемира Снежок притих, а я с удивлением поняла, что где-то слышала эту песенку. Не особенно запомнила слова, но вот мотивчик у нее действительно прилипчивый. И главное, как в тему-то подобрал! «Ненавистная невеста», надо же. Как будто я в восторге от своего женишка.

– Послушай, а откуда такая уверенность, что я буду тебе подыгрывать? – снова заговорила я, обращаясь к Велемиру. – Кольцо держит рядом, но оно не помешает мне разболтать всем и каждому, что царевич Велемир насильно натянул его мне на палец? Потому что ни одна другая встречная девица не согласилась стать его женой!

Он почти слышно скрипнул зубами, на мгновение мне показалось, будто те стали больше, а сам царевич ссутулился и клацнул челюстью, но через