Большой, плохой минотавр - Мишель Миллс

Улыбка приподнимает уголки моих губ.

— Теперь, когда ты знаешь, что я одинок…

Она с трудом сглатывает, и я чувствую в воздухе запах ее возбуждения.

«Отлично».

— Я провел очень мало времени в тюрьме, — продолжаю я, облизывая свои полные губы, — потому что согласился на сделку, и вступил в армию, а они перевоспитали меня. Научили, как использовать свои силы во благо. Я был солдатом, это была моя карьера, а потом я превратился в это. Я все еще тот человек, которым был до перемен, но на двадцать лет старше, а значит, более зрелый. Но во мне есть дополнительный элемент — минотавр. Я одиночка по натуре. Мне нравится прятаться в этом доме. Я беру то, что хочу, и очень мало говорю. Минотавр заставляет меня делать больше того, что приходит, само собой.

Она делает глоток воды.

— Ты разговариваешь со мной.

Я медленно моргаю, понимая, что она права. Обычно я общаюсь только со своей семьей и клиентами. Хех.

— Обычно я работаю дома, в своем кабинете. Как ты знаешь, на этом этаже три спальни, так что здесь находится моя комната, кабинет и комната для гостей. Вот почему я позволил Эмме пожить со мной, сделал одолжение своей семье, и посмотреть, что из этого выйдет. Они думали, что, если она будет жить вдали от большого города, в уединенном месте, это успокоит ее необузданный нрав. Они ошибались.

Люси улыбается.

— Очень. Ошибались.

— Я живу один. Я работаю один. Я редко бываю в городе, — продолжаю я, желая, чтобы Люси Робертс узнала обо мне побольше. — Мне нравится возиться со своим мотоциклом, который я приспособил к своему новому размеру и копытам, и я езжу кататься по сельской местности. И мне это нравится.

Я с любопытством наблюдал за молодой женщиной, которая переехала в соседний дом четыре недели назад. В тот день я впервые увидел, как она с важным видом направляется к своей машине в черных сапогах на платформе с серебряными пряжками, черных кожаных брюках и черной водолазке, а также с копной светлых волос… я чуть не приложил когти к своей груди и не упал в обморок. Она определенно самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в реальной жизни.

Но я никогда ни с кем не разговариваю и не здороваюсь, поэтому я желал ее издалека. А потом она появляется на моем пороге сегодня вечером, в коротком халатике, с поднятыми волосами. Выглядя такой чертовски привлекательной и явно взбешенной шумной вечеринкой, которую, по ее мнению, устроил я. Половина моего гнева на Эмму заключается в том, что она расстроила Люси. По какой-то причине я чувствую, что должен защищать ее.

Я опускаю взгляд на ее полные губы, представляя свой язык у нее во рту. Мои бедра между ее бедрами.

— Я парикмахер-стилист, — говорит она. — И я тоже живу одна.

Я встречаюсь с ней взглядом.

— Ты живешь здесь из-за льгот?

— Да, я переехала в Кричащий Лес, чтобы открыть бизнес и иметь возможность владеть собственным домом. У меня не так много родственников, так что никаких связей не было.

— Ни мужа, ни парня, ни детей?

Она крутит в пальцах кончик своего пояса.

— Нет, ничего подобного. Эта возможность представилась мне как раз в нужное время в моей жизни. Я хотела сделать большой шаг и начать все сначала. И здесь нужна была парикмахерская. Здесь много как людей, так и монстров, которые рады, что им не нужно ехать в соседний город, чтобы подстричься. Сейчас здесь только я, но я надеюсь, что скоро в мой салон приедут еще один или два стилиста. И, может быть, кто-нибудь займется маникюром. Это будет идеально. У меня было достаточно денег для старта, чтобы приобрести все необходимые принадлежности. Здесь была старая парикмахерская, в которой я обосновалась, но которая была заброшена после перемен. Так что, по крайней мере, у меня есть настоящее место. Оно просто нуждалось в уборке и обновлении.

— Звучит как умный ход, — искренне говорю я.

— Спасибо.

Люси бросает взгляд на дверь.

— Кажется, сейчас там тихо.

А потом она пытается скрыть зевок.

И вдруг я вспоминаю о том факте, что ей нужно выспаться, а у меня назначена встреча. Плюс, чтобы все эти ублюдки убрались из моего дома.

— Тебе нужно поспать. Давай отведем тебя домой.

— Хорошо.

Она снова зевает.

Я встаю и подхожу к двери, которая ведет из моей комнаты в частный внутренний дворик на заднем дворе.

— Здесь никого нет, — говорю я ей. — Пойдем.

Она встает, нахмурившись.

— Разве нам не нужно выйти через парадную дверь, чтобы я могла вернуться домой?

— Нет, для тебя есть другой способ добраться домой.

— И какой же?

— Я покажу тебе.

Я открываю стеклянную дверь, которая ведет в собственный уединенный внутренний дворик.

Мы оба выходим на улицу, в темноту, потому что я не включаю свет, не желая предупреждать кого-то оставшегося, о нашем передвижении на заднем дворе. Важно сохранить мое общение с ней в тайне.

— О, как мило, — говорит она. — У меня дома рядом со спальней нет такого внутреннего дворика, как этот. У меня также есть дверь, которая ведет наружу, но у меня пока даже заднего двора нет, только земля.

— Я здесь гораздо дольше тебя. Мой дом был первым, построенным по соседству, а твой — последним.

У нас общая стена с боковым забором. Между нашими двумя заборами есть потайная калитка.

— Это что-то новенькое? Как я раньше этого не заметила?

— Нет, она была здесь, когда я въехал. Я думаю, строители забыли об этом, когда наконец взялись за строительство твоего дома, потому что она с обеих сторон увитая виноградными лозами. Но, как ты видишь, она заперта. Моя двоюродная сестра не знает о ней, потому что никогда не была в моей комнате.

— Почему эта калитка находится здесь?

— Я не знаю, но подозреваю, что это произошло потому, что по соседству находилась стоянка, и долгое время ее использовали для стоянки строительной техники, а потом о ней забыли. Я почти починил ее так, чтобы это выглядело, как обычный забор, но я все откладываю это…

— Почему?

Я подмигиваю ей.

— Может быть, я надеялся, что когда-нибудь она пригодится. Как сейчас.

Ее щеки приобретают приятный розовый оттенок.

— Ой.

— Еще раз, я сожалею обо всем.

Почему я флиртую с этой молодой женщиной, которая, вероятно, думает, что я старик? Она просто вежлива со старым чудовищем. Мне нужно прийти в себя и вспомнить, что я