Таджикистан. Памир - Антон Кротов

Северная часть страны, в среднем, менее религиозная; центр и юг – более. Памирцы внешне почти не проявляют признаков религиозности. Процент женщин, одевающихся согласно шариату (мусульманскому закону) меньше всего в Хороге и в Худжанде; а в маленьких городках и кишлаках (кроме Памира) он достигает 100%. Пост в священный месяц Рамадан соблюдают почти все жители маленьких посёлков и кишлаков в центре и на юге страны. В Душанбе и Худжанде процент соблюдающих невелик; открыты и многие пищевые заведения. На Памире Рамадан почти незаметен. На пятничную молитву собирается значительная часть градждан Таджикистана мужского пола, кроме опять же памирцев.

Самый религиозный регион – райцентр Гарм и его окрестности, да и иные мест, которые во время войны были подконтрольны оппозиции. Внешних проявлений религиозности меньше видно в Хороге, Душанбе и Худжанде.

Правительство проявляет, в отношении религии, двойственную сущность. Во-первых, официально власть, конечно, во всём поддерживает мусульман: позволяет открывать мечети (при советской власти в Душанбе было всего семь мечетей, а в районах – по одной; сейчас мечети есть в каждом районе города и в каждом кишлаке). Поздравляет мусульман с основными праздниками, разрешает мусульманам выезжать в хадж. С другой стороны, правительство озабочено вопросом религиозного возрождения. Очень активные и сознательные мусульмане никакой власти не нужны. И в России, и в Афганистане, и в Таджикистане, и в Европе наличие активных мусульман беспокоит правителей мира сего. Поэтому потихоньку правительство старается ограничивать исламское просвещение. Так, например, специальным указом правительства, лет пять назад женщинам было запрещено посещать мечети: вдруг наслушаются чего? К родителям, чьи дети обучаются в иностранных исламских заведениях, власти обращаются с настойчивым призывом вернуть детей обратно. Многочисленные неофициальные и официальные медресе подвергаются проверкам и нападкам со стороны милиции; особо активных местных проповедников стараются пригасить, а иностранных – пореже пускать в страну. Отправление религиозных обрядов в «неположенных местах» и религиозное обучение без соответствующей лицензии преследуются по закону; ходить в хиджабе в учебных заведениях не рекомендуется, а женщину в чадре в Душанбе не встретишь вообще, и азан из репродуктора в столице не разносится.

Впрочем, по сравнению с соседним, «советским» Узбекистаном, где запрещена почти любая религиозная деятельность, – в Таджикистане мы встречаем относительную свободу и религиозное возрождение. Но, по счастью, за религию здесь не сажают; «мучеников за веру» в Таджикистане нет, и это хорошо.

Кроме активных и пассивных мусульман, в Таджикистане представлены в небольшом количестве: русские православные (в виде немногих бабушек, переживших здесь всю перейстройку, войну и разруху, и не уехавших в РФ по причине своей ветхости и отсутствия там надёжных контактов, а также российские военные); католики (среди них – иностранцы, представители международных фондов и организаций), вездесущие, хотя и малочисленные здесь Свидетели Иеговы; и редкие христианские сектанты. Кришнаитов, буддистов, зороастрийцев, последователей учения Бахаи и сайентологов тут не было замечено, и если они и есть, то в штучном количестве.

Мечети

Мусульманский дом молитвы называется мечеть. Мечеть есть в каждом населённом пункте Таджикистана, а в городах есть и по нескольку мечетей (в Душанбе – в каждом микрорайоне). Мечеть может быть и красивым старинным каменным сооружением, а может быть и простым бараком или сараем. Каждая мечеть здесь сориентирована на юго-запад – это направление на Мекку, оно называется «кибла». В сторону киблы направлены лица людей, когда они совершают личную или общественную молитву.

При каждой мечети есть «тахаратхана» – комната для омовений. Перед молитвой мусульмане омывают (обычно трижды) руки до локтей, лицо и ступни ног до щиколоток. Иногда в тахаратхане можно найти и место для полного омовения, если случилась в нём нужда.

Время молитвы наступает пять раз в день. Перед рассветом, затем в районе полудня, затем около пяти часов вечера, затем после захода солнца и ещё через час-полтора – с наступлением ночи. Когда наступает время молитвы, в мечети объяваляет об этом специальный человек – муэдзин. Во многих кишлаках призывы муэдзина, усиленные динамиками, разносятся на многие километры. В Душанбе и Худжанде громких азанов нет, и такого многоголосья муэдзинов, как в Дамаске, Каире или Кабуле, вы здесь не услышите: муэдзин призывает к молитве без динамиков. Только в сёлах, там азан может быть и громким.

С призывом муэдзина многие собираются в мечеть. Мусульманин может молиться и в частном порядке, но коллективная молитва предпочтительней. Основные официальные молитвы читаются на арабском языке. Арабский язык весьма далёк от таджикского, и хотя религиозная лексика в обоих языках совпадает, – смысл молитв понимают не все.

Руководит молитвой имам, самый знающий, уважаемый или старший по возрасту из собравшихся. Он же, обычно, читает проповедь всем собравшимся в пятницу. Проповедь читается на таджикском языке.

Обязательная молитва занимает несколько минут. Но обычно посещающие мечеть граждане имеют повышенную религиозность. Они приходят в мечеть заранее и совершают дополнительные молитвы. После главной общественной молитвы они опять совершают дополнительные молитвы, читают зикр (поминание имени Божьего). Между вечерней и ночной молитвой во дворе мечети или внутри неё бывают посиделки, на которых завсегдатаи мечети общаются между собой, пьют чай.

Активных мусульман в Таджикистане, посещающих мечеть регулярно, всего несколько процентов. В сельской местности, особенно на востоке страны, таких активистов больше. В пятницу посещают мечеть весьма многие, но всё это мужчины – правительство запрещает женщинам посещать мечеть. В священный месяц Рамадан активность верующих увеличивается, в мечеть ходят больше.

Мечети обычно посещают мусульмане, но из научного интереса зайти в мечеть может и человек другого вероисповедания. Сделать это можно не во время общественной молитвы, а между молитвами. Видите, что мечеть открыта – можно зайти. При входе нужно снять обувь (если вы носите носки, они должны быть чистыми и без дырок) и поставить на специальную полочку. Место, где нужно разуваться, отмечено ковриком. Нужно быть скромно одетым; шорты и майки без рукавов – непригодная для мечети одежда. Головной убор можно снять, а можно и остаться в нём. Не забудьте выключить мобильный телефон. Скорее всего, заметив вашу иностранную сущность, к вам подойдёт кто-то из находящихся в мечети, расспросит, откуда приехали и т.д., покажет устройство мечети, может быть сообщит о преимуществах мусульманской религии. Вредных последствий от посещения мечети не будет.

Женского отсека в таджикских мечетях, к сожалению, нет.

На Памире мусульманская жизнь протекает по-другому, так как большинство людей там относятся к исмаилитской ветви ислама. Тут вместо мечетей люди собираются по домам, поочерёдно – то у одного, то у другого. В теории есть дома собраний – джамаатхана, но найти такой специальный дом весьма трудно. Вместо имама в каждом большом кишлаке есть халифá, наместник Ага-Хана, духовного лидера исмаилитов.

Рамадан – священный месяц

В священный месяц поста Рамадан правоверные мусульмане ничего не пьют, не едят и не курят от раннего утра до захода солнца: соблюдают пост (в разговоре это: «держать уразу»). Если вы планируете путешествовать по большим городам или по Горному Бадахшану, священный месяц не будет заметен. Но если вы будете бродить по сельской местности или по маленьким городам, или поедете потом в Афганистан и Пакистан, – знайте, что во время Рамадана столовые на рынках будут закрыты! И днём в домах ничего не готовят, а поднимаются раньше обычного – чтобы перекусить ещё часа в четыре утра, пока не начало светать. Кроме того, пить, есть и курить на улицах прилюдно во время Рамадана неприлично, это смущает народ. (В Душанбе – можно, тут никто не обратит внимания, тут 70% людей кушает.)

После окончания поста наблюдается праздник – Ураза-Байрам – он же по-арабски именуется Ид-уль-фитр. Накануне праздника цены на все продукты взлетят, но несмотря на это, вся страна пойдёт на рынок за едой – и те, кто постился, и те, кто ел в пост. Три дня почти никто не будет работать, рынки и магазины будут закрыты (почти все), все будут пить-есть и угощать друг друга (и вас, вероятно, тоже). В сельской местности и в национальных кварталах («махаллях») все будут ходить друг другу в гости, готовить еду и есть её пару суток. Государственные учрежения тоже не будут работать два-три дня (в соседнем Афганистане и дольше).