Мифы Великой отечественной 2 - Г. Пернавский

Даже на сравнительно небольшом пространстве от Дуная до озера Балатон рассматривались два вероятных направления главного удара противника – севернее и южнее озера Веленце. Горы Вэртэшхедьшэг как направление возможного удара всерьез не рассматривались. Сообразно идее о двух вероятных направлениях наступления 6-й танковой армии СС полоса обороны разделялась между ветераном январских боев – 4-й гв. армией Н.Д. Захватаева и 26-й армией Н.А. Гагена. Первая прикрывала район к северу от оз. Веленце, вторая – от оз. Веленце до Балатона. В полосе 4-й гв. армии наиболее вероятным считался удар через Секешфехервар в обход оз. Веленце с севера. Видимо, считалось, что немцы все же изменят свой план и он не будет калькой с «Конрада» или «Паулы». Ввиду сомнений относительно направления главного удара силы и средства обороны разделялись между двумя армиями. После определения направления удара предполагалась перегруппировка сил и средств (в частности, истребительно-противотанковых полков) между не атакованным и атакованным участками фронта.

Таким образом, работу разведки в 1945 г. можно назвать условно успешной. Вытащенным «счастливым билетиком» воспользовались на все 100%.

Но необходимо отметить, что мартовское немецкое наступление на Балатоне началось не сразу по прибытии эсэсовской танковой армии. В случае перехода в наступление сразу после перегруппировки, как это было с январскими «Конрадами», вскрывать планы противника все же не получалось.

Завершая повествование об успехах и неудачах советской разведки, обратимся к художественному произведению, которое можно хоть как-то связать с реальностью. Одним из тех произведений, которые создали образ разведчиков как наиболее эффективных подразделений Красной армии, стала «Звезда» Э. Казакевича. Повесть была дважды экранизирована, многократно издавалась, и поэтому описывать ее сюжет надобности нет. Суть рассказанной Казакевичем истории в том, что советской разведгруппой за линией фронта летом 1944 г. было обнаружено сосредоточение крупного соединения противника. В повести это выглядит так:

«Не прибегая к шифру, Травкин настойчиво повторял:

– Здесь сосредоточивается пятая танковая дивизия СС «Викинг». Пленный девятого мотополка «Вестланд» показал, что здесь сосредоточивается пятая танковая дивизия СС «Викинг».

Затем он сообщил состав полка «Вестланд», местопребывание штаба дивизии и подчеркнул, что части разгружаются и движутся только по ночам. И снова повторял, повторял бесчисленное количество раз:

– Здесь сосредоточивается, тайно сосредоточивается пятая танковая дивизия СС «Викинг».

Сообщение Травкина наделало шума в дивизии. А когда полковник Сербиченко лично позвонил командарму и полковнику Семеркину об этих данных, заволновались и в штабе армии».

По сюжету «Звезды» немецкая дивизия сосредоточивалась для наступления с решительными целями: «Немцы попытаются контрударом отвратить прорыв наших войск на Польшу». В действительности такой операции немецким командованием не планировалось. Впрочем, было бы странно ожидать от художественного произведения безукоризненного следования историческим реалиям. Казакевич описал вымышленную, но возможную в условиях войны ситуацию и произвольно привязал ее к боевым действиям в районе Ковеля в 1944 г.

Вместе с тем события «Звезды» Э. Казакевича в некоторой степени перекликаются с действительностью. Похожая ситуация имела место в ходе советского наступления под Ковелем в июле 1944 г. Они описаны в мемуарах С.М. Штеменко:

«Новый командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Модель (назначенный вместо фельдмаршала фон Буша) не стал дожидаться нашего удара под Ковелем. В ночь на 5 июля он оставил находящийся в низине Ковель и отвел свои войска несколько на запад на заранее подготовленный рубеж Парадубы, Тарговище, опирающийся на выгодные высоты. Предварительно сюда скрытно выдвинулись прибывшие в распоряжение Моделя подразделения мотодивизии СС «Викинг». Таким образом, был создан своеобразный укрепленный район, о котором не знали наши войска.

Замысел Моделя был прост: он рассчитывал, что советские командиры, заметив отход, немедленно бросятся в преследование, попадут под внезапный огонь закопанных и укрытых танков и понесут большие потери. Как это ни печально, но наши командиры попались на столь несложную хитрость. Причина их ошибки объясняется некоторым «головокружением от успехов» в ходе битвы за Белоруссию» (Штеменко С.М. Указ. соч., С. 309).

С точки зрения разведки задача вскрытия появления свежего соединения противника в обороне и наступлении равнозначны. Это уже дело командования усиливать определенное направление противотанковыми средствами в обороне или же менять направление главного удара своего наступления. Различия, как мы уже говорили выше, в актуальности информации – ударный кулак наступления сосредоточивается буквально за несколько дней до наступления. Резервы обороны остаются в назначенных районах довольно долго, что облегчает их обнаружение. Впрочем, и в обороне свежая дивизия может прибыть на место незадолго до начала наступления. Например, если к противнику просочились сведения о готовящейся наступательной операции.

Впрочем, мы немного отвлеклись. Вернемся в 1944 г., под Ковель. Живописно нарисованная Штеменко картина коварных замыслов Моделя заставляет задуматься, а не стоял ли он за спиной фельдмаршала, когда тот каркающим голосом давал распоряжения своим подчиненным. Изложенная Штеменко версия – это догадки советского командования и наложение на начало июля более поздних событий. Как единого соединения 5-й танковой дивизии СС «Викинг» к началу июля 1944 г. просто не существовало. Она была большей частью отведена глубоко в тыл на переформирование. Причем восстанавливаемые части были сосредоточены в одном месте (так называемый район «Хейденлагер»), а создаваемые заново – в другом (район «Бохмен»). Сроком окончания переформирования было назначено 31 июля 1944 г. Под Ковелем оставалась только одна боевая группа «Мюхленкамп» из танкового полка без одного батальона, батальона мотопехоты на бэтээрах и нескольких вспомогательных частей. Это была типичная для второй половины войны организационная структура. Немцы называли их «бронегруппами» (Pz.Kpf.Gr.). В них обычно включались танки, самоходные орудия и мотопехота на бэтэрах. Такие «бронегруппы» могли преодолевать участки заградительного огня артиллерии по пересеченной местности и обычно ставились на направление главного удара. Подвижность полугусеничных бронетранспортеров и САУ на гусеничном шасси была сравнима с подвижностью и проходимостью танков. В целом эффективность «бронегруппы» была выше, чем у соразмерной группы из обычной мотопехоты (на грузовиках) с буксируемой артиллерией. Однако небольшая численность существенно ограничивала ее возможности по удержанию местности. Именно такая «бронегруппа» из состава «Викинга» стала участником событий, о которых пишет Штеменко.

Начавшееся 5 июля 1944 г. наступление под Ковелем нельзя было назвать успешным для Красной армии. В изложении С.М. Штеменко оно выглядит так:

«Командующий 47-й армией потребовал от командира переданного в его распоряжение 11-го танкового корпуса генерал-майора Ф.Н. Рудкина немедленных смелых действий, но не предпринял должных мер по более глубокой и всесторонней разведке, не обеспечил наступление корпуса огнем артиллерии и авиации, опрометчиво полагая, что теперь гитлеровцам «не до жиру, быть бы живу». Командир корпуса и командиры его бригад, со своей стороны, тоже полагали, что противник чуть ли не бежит, и ввиду недостатка времени поспешили ввести свои соединения в бой, тоже не подумав о взаимодействии с артиллерией и авиацией и не ведя достаточной разведки. В 11 часов 8 июля корпус ринулся вперед. Две танковые бригады развернулись без предварительной разведки местности и действовали, по сути дела, вслепую. Не посчитали нужным развернуть даже самоходные полки, входившие в состав корпуса. Пехота за танками не наступала. В результате такой недопустимо плохой организации боя корпуса его танковые бригады неожиданно наткнулись на прочную оборону противника, пытались прорывать ее собственными силами под кинжальным огнем закопанных в землю танков противника, но, понеся большие потери, так и не смогли выполнить боевую задачу. Урок был жестоким. «Раненый зверь» беспощадно огрызался. И малейшая оплошность в организации боя, недооценка противника могли стоить очень дорого…» (Штеменко С.М., Указ. соч., С. 310).

В одиночку «бронегруппа», конечно же, не могла добиться такого эффекта. Эсэсовцы из «Викинга» не были единственными участниками этих боев. Группа «Мюхленкамп» была 5 июля поднята по тревоге и с 6 июля усиливала позиции 26-й пехотной дивизии. Сражение продолжалось до 9 июля, и немцам удалось удержать позиции. Советское наступление возобновилось несколькими днями позднее. Одним словом, события, ставшие прототипом «Звезды» на самом деле являются примером неудачи советской разведки. Боевая группа «Мюхленкамп» находилась под Ковелем довольно давно и то, что ее не обнаружили, это явный промах разведки. Оправдывает разведчиков только то, что боевая группа была по своим размерам куда меньше дивизии и, соответственно, могла легче раствориться в лесах.