Петру Гроза - Феодосий Константинович Видрашку

сразу оказался среди выдающихся учеников. В Орэштии он получил золотую медаль за отличные знания венгерского и немецкого языков и литературы.

Об исключительных разносторонних способностях юноши из Бэчии, о его справедливости и непримиримости ко всякому злу стали писать местные газеты.

Чем больше углублялся Гроза в учение, тем ненавистней становилась ему шовинистическая обстановка орэштийского лицея, все больше и больше пробуждалось в нем чувство отвращения ко всякому национализму. Постепенно он приходил к мысли — взаимопонимание и сближение между людьми разных национальностей неизбежно. И надо бороться против разжигания имущими классами и правительствами национальной вражды, чванства, чувства превосходства одной нации над другой. Те, кто знал его в этом возрасте, свидетельствовали, что молодой Гроза твердо шел к прояснению дальнейшего пути, вполне естественно, не без некоторых взрывов и ошибок, присущих молодости. Этот путь был единственным — служение классу угнетенных крестьян.

Он заканчивает среднее образование в 1903 году, и дирекция лицея рекомендует его в Будапештский университет.

Стояла осень 1903 года. Крестьяне выходили на помещичьи поля снова сеять хлеб не для себя. Возвращаясь домой поздними вечерами, они заливали свое беспросветное горе крепчайшим винарсом[8].

Готовясь к отъезду в Будапешт, Петру зашел к своему «повивальному отцу» бачу Михэилэ попрощаться. Тот только что вернулся с работы — уже несколько лет ездил на заработки в Хунедоару, на металлургический завод. Бачу Михоку всегда нравилось вспоминать декабрьскую ночь 1884 года и подтрунивать над Петру, хлопая его по животу.

— Не развязался пуп? — спрашивал он.

— Еду в Будапешт, бачу Михок. В университет еду. И если развяжется, завяжем как-нибудь.

Михэилэ Михок впервые услышал слово «университет», подумал: «Это, должно быть, что-то очень важное» — и сказал серьезно:

— Петруц, езжай… Только не забывай о нас…

— Не забуду, бачу Михэилэ, не забуду…

Попрощавшись со своими близкими, с Бэчией, Коштеем и Орэштией, юноша Гроза уехал в Будапешт.

На факультете права и экономических наук Будапештского университета он становится лучшим студентом. Гроза пристально следит за развитием политических событий. Ректор университета писатель Густав Генрих восхищается исключительной развитостью молодого румына, его красноречием и умением держать себя и берет его под свое непосредственное покровительство. В 1905 году журнал «Пести Вилаглап» («Будапештское обозрение») публикует статью о нем и помещает его портрет. Работники университетской библиотеки удивлялись многообразию его интересов. Литература, география, политические, экономические, юридические науки — Гроза интересовался буквально всем. Своими вопросами, трактовкой отдельных положений учебников он нередко ставил в затруднительное положение самых опытных преподавателей.

Через два года он завершает университетский курс в Будапеште, блестяще сдает экзамены и осенью едет в Берлин. Он поступает на факультет права и политической экономии. Занятия в Берлинском университете имели огромное значение для формирования молодого Грозы. Как и в Будапеште, его привлекала богатая библиотека, в которой было более миллиона томов. Он просиживал за книгами дотемна, пытаясь проникнуть в тайны философии Гегеля, имя которого произносилось тогда с трепетом. Массивные тома «Науки логики», «Феноменологии духа», «Энциклопедии философских наук», лекции Гегеля по истории философии и эстетике будоражили мысль, заставляли думать. Образ мыслей знаменитого философа, его сложное учение никак не вязались в представлении Грозы с недавно воздвигнутым ему памятником. Гроза видел этого патриарха немецкой философии престарелым мудрецом с чертами Саваофа, а на пьедестале возвышался бюст скромного юноши. Может быть, для того, чтобы придать этому бюсту больше солидности, Гроза позвал одного из своих друзей и весенним утром вместе с ним посадил у памятника Гегелю три платана. Эти деревья разрослись и стоят до сих пор в самом центре Берлина.

По воскресеньям, когда библиотека не работала, Гроза выходил на Унтер-ден-Линден, на эту аллею, где два раза в год приходит весна, потому что дважды цветут липы — одни в мае, другие в августе, и отправлялся за Бранденбургские ворота, за город. У тихой пристани на Шпрее он садился за весла и плыл на лодке часами, обдумывая прочитанное. Ему нравилось и бродить пешком по окрестностям Берлина, любоваться тихими озерами и сосновыми рощами, сравнивать здешние места с горами и речками своего любимого края, по которому очень скучал. Сложная философия Гегеля «мучила мысль», как скажет позже Гроза, но она не давала ответа на его вопросы. Грозу еще удивляло то, что среди студентов, ищущих, как он, ответы, было не так уж много. Часто просторные аудитории университета пустовали, иногда профессора читали лекции одному ему. А однажды, когда он опоздал на минуту и робко открыл дверь после звонка, увидел, что профессор читает очередную лекцию пустой аудитории.

В Берлине Петру Гроза впервые услышал о Марксе. Он, оказывается, тоже учился в этом университете, ходил по этой же аллее среди лип. Гроза узнал здесь о сочинениях Маркса и начал их искать. В Берлине же молодой румын впервые услышал о Ленине.

Сохранились тетради студенческих лет Грозы. В них мы находим записи о прочитанном в первый месяц пребывания в Берлине. Среди многих книг, с которыми знакомится Гроза, значатся и произведения русской литературы. 5 и 12 ноября находим записи о прочитанных «Преступлении и наказании» Ф. Достоевского и «На дне» М. Горького.

Здесь, в Берлине, он все время думает: а как там, дома? В письмах он просит отца сообщить, как идут дела, не прерывает связей и с Будапештом, где у него осталось много друзей среди преподавателей и студентов.

Петру Гроза уже в Берлине заявляет друзьям, что настойчиво готовится к политической деятельности.

В одном из писем он признается и отцу, с которым отношения стали более теплыми, что «первый мой шаг к общественной деятельности — будь это скоро или через много лет — должен быть в достаточной степени обоснован и мотивирован, продиктован обстоятельствами или общественной необходимостью, а не личными потребностями».

Для еще большего расширения своего общего и политического образования весной 1906 года Гроза отправляется в Париж, Лондон и Брюссель, а на следующую осень поступает в Лейпцигский университет. Он сдает экзамен за курс торгового права и политической экономии, знакомится с жизнью Иены, Дрездена, Веймара и других немецких городов, приобретает и изучает произведения модных социалистов, пытается проникнуть в смысл их теорий. В 1906 году возвращается домой и в коштейском отцовском доме готовит работу на звание доктора. Летом 1907 года едет на защиту в Будапешт, получает университетский диплом с отличием, а также защищает дипломы доктора экономических наук и доктора государственных наук. «Трижды доктор и ни разу врач», — нередко подшучивал над собой Гроза. Тут заметим, что представители элиты трансильванского общества стремились к тому, чтобы их отпрыски во что бы то ни стало