Сваха для монаха - Дарья Калинина

— Вот мы вам и поможем! Завтра же приступаем к работе.

Борода опешил окончательно.

— Как это? Где? Зачем? — забормотал он.

Катька наблюдала за его смятением с несвойственным ей злорадством. Сейчас она покажет этому грубияну!

— Мы уже и с Владимиром обо всем договорились, — сказала она. — Завтра начинаем помогать ему в реставрации скита.

Подруги думали, что Борода сейчас взорвется и примется осыпать их проклятиями или нахамит. Но ничего этого не случилось. Борода побледнел. И, отступив на два шага, внезапно круто повернулся и побежал прочь. Как поняли подруги, назад к Никольскому скиту. Наверное, собирался его денно и нощно охранять от вторжения подруг.

— Ну и ну, — покачала головой Мариша, проследив за ним. — Совершенно чокнутый товарищ.

— И как таких только на свободе держат? — поддержала ее Катька.

Остаток вечера подруги провели весьма приятно. Они трижды прошлись по деревне, а потом встретили Владимира. Он торопился куда-то в обществе еще одного мужчины с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке в густой хвост. Художник сразу же узнал подруг. Остановился и поприветствовал их.

Завязался непринужденный разговор, который плавно перешел в посиделки в номере у подруг. Кстати говоря, они невольно отметили, что, когда в их номере появились двое симпатичных мужчин, комната перестала казаться такой уж угрюмой и мрачной. Напротив, в ней даже появился своеобразный колорит.

— Панцирные кровати — это же раритеты. А лампочка без абажура?! Шикарно! Где такое еще в наше время увидишь?

Маруське неожиданные гости совсем не понравились. И она не стала делать вид, будто бы все в порядке. Ходила и шипела. А при случае норовила цапнуть когтистой лапой то одного, то другого гостя за штаны. Катька на нее покрикивала, но Маруська своего мерзопакостного поведения не меняла.

Оказалось, что Владимир и Евгений, так звали светловолосого мужчину с хвостом на затылке, живут тут же в гостинице. Но за проживание не платят, так как гостиница поделена на две неравные части. В меньшей останавливаются случайные проезжие, которых очень и очень немного и которые платят деньги сельской администрации. А в большей части гостиницы живут трудники, которые приехали на летний сезон, чтобы потрудиться на благо монастыря за еду и проживание.

— А вы не хотели бы задержаться? — глядя на Маришу прозрачными светлыми глазами, спросил у нее Владимир. — Тут просто райские места.

— Благодать! — поддержал его Евгений.

— А для души как полезно!

— И просто приятно!

Мариша пожала плечами.

— У меня дядя в больнице, — пожаловалась она. — Я должна отвезти ему тапочку и платочек.

Но мужчины придерживались мнения, что Маришиному дяде будет куда полезнее сердечная молитва, которую сотворит за него племянница, живя в монастыре.

— А вовсе не тапочку и не платок!

Несмотря на то что весь вечер они вчетвером просидели за одной-единственной бутылкой легкого сухого вина, Мариша опьянела, словно от бутылки водки. Должно быть, долгая дорога и пребывание на свежем воздухе сделали свое дело. Так что она отправилась звонить тетке Симе, чтобы довести до ее сведения мнение монастырских старожилов.

— Какая еще молитва?! — возмущенно закричала тетка Сима. — Мариша! Я тебе просто удивляюсь! Ты уже давно должна быть в городе! С носками и платком!

— Видишь ли, тетя, — забормотала Мариша. — С носками тут неувязка вышла. Носков нет.

— А что есть?

— Тапочка.

— Одна?

— Пока одна.

И Мариша даже глаза прикрыла, чувствуя, что сейчас разразится скандал. И не ошиблась. Дальнейшая речь тетки Симы была до того обидна, что Мариша даже не стала ее слушать. Ей хватило последней теткиной фразы, которую она услышала:

— Да, не повезло мне с племянницей. Зря я тебе доверилась, Мариша. Как чувствовала, самой надо мне было ехать!

После этого тетка Сима повесила трубку. Но не успела Мариша порадоваться, что сравнительно легко отделалась, как тетка Сима позвонила ей снова.

— И когда ты вернешься?

— Завтра.

— Почему не сегодня?

— Автобуса нету.

Тетка Сима фыркнула так громко, что ее фырканье услышала даже сидящая в отдалении Катька. Она испуганно покосилась на подругу и замерла, оттопырив от любопытства ухо.

— Очень надеюсь, что завтра ты все же будешь тут!

— Где тут?

— В больнице! — взвизгнула циркулярной пилой тетка Сима. — И учти, дядя тебя ждет!

— Я приеду, — пролепетала Мариша.

После разговора с тетей она просто отключила трубку. И на всякий случай спрятала ее подальше под кровать. Но настроения, чтобы продолжать общение, у нее уже никакого не было. Тетка Сима обладала потрясающей способностью портить жизнь не только самой себе, но и окружающим. К тому же она была вампиром. Во всяком случае, после короткого разговора с ней Мариша чувствовала себя так, словно весь день таскала мешки с цементом.

Мужчины почувствовали ее изменившееся настроение. И тоже заторопились к себе. После их ухода подруги начали устраиваться на ночлег. Настроение у них почему-то окончательно испортилось. В номере вновь стало неуютно и убого. И теперь девушки хотели просто лечь спать, чтобы этот день наконец закончился.

Застелив постели не слишком свежим бельем, они встали перед новой проблемой. Где чистить зубы?

— Хотелось бы еще душ принять, — пробормотала Катька. — Как думаешь, тут это возможно?

Так как на их этаже никаких ванно-помывочных помещений не наблюдалось, они захватили с собой зубные щетки, мыло и спустились вниз. Оказалось, что на задворках есть умывальники, из которых даже текла вода. Правда, как уже говорилось, только холодная.

— А вообще-то летом у нас все купаются в озере.

Но подруги довольствовались холодной водой в кране. Ползти обратно на озеро у них уже не было ни сил, ни желания. Осень вступала в свои права. И по ночам становилось ощутимо холодно. Кое-как почистив зубы, они стали умываться. Мариша прижала к лицу грубое махровое полотенце, а когда отняла его, то с трудом удержалась от крика.

Прямо напротив нее стоял Борода. И молча сверлил ее злобным взглядом. Катька тоже его увидела. И тут же бросилась в атаку.

— Что вы за нами таскаетесь? — возмутилась она. — Понравились мы вам?

— Слежу, — буркнул мужчина, не сводя с подруг тяжелого взгляда. — Как бы беды от вас не случилось.

— Какая от нас может быть беда?!

— Именно от таких все беды и случаются.

Подруги не нашлись, что ему ответить. И потому, скоренько собрав свои причиндалы, удалились, сопровождаемые угрюмым взглядом Бороды.

— Какой-то женоненавистник, — прошептала Катька, влетая в их номер.

— Точно! Наверное, его жена бросила. Вот он на всех женщин поголовно и окрысился.

— Специально в мужской монастырь уехал! В глухомань!

— Только чтобы нас, женщин, не видеть.

— А тут мы!

И переглянувшись, подруги весело захихикали. Плохое настроение у них словно рукой сняло. Всегда приятно сознавать, что есть люди, которым приходится еще хуже, чем вам. И с этой светлой мыслью подруги забрались в кровать. Не помолившись. И даже лбов не перекрестив перед сном на висящую на стене Тихвинскую икону Богоматери с младенцем. Икона отнеслась к их проступку равнодушно. Только глаза Богоматери взирали на подруг скорбно и жалостливо, словно предлагая девушкам все же сотворить короткую молитву. Но молитвы Богоматерь от двух грешниц так и не дождалась.

Глава 3

Это ли стало причиной последующих событий, или события развивались сами по себе, стихийно и независимо от молитвы подруг, только около трех часов ночи девушки были разбужены громким стуком в дверь. Перепуганные, они скатились с кроватей, чуть не споткнувшись о крутящуюся под ногами Маруську.

— Брысь! — ругнулась на нее Катя.

И, закутавшись в одеяла, подруги распахнули дверь.

Там толпилось несколько мужчин. Спросонья подруги даже не поняли, что двое из них одеты в милицейскую форму. И решили, что уже утро. Их автобус пришел. И их явились будить.

— Сейчас, сейчас! — засуетилась Мариша, мельком удивляясь, какой сервис в этой захолустной гостинице и какие добросердечные люди явились их проводить. — Уже бежим! Скажите, чтобы он не уходил!

Она имела в виду автобус. Но мужчина в милицейской, словно коровой пожеванной форме с погонами капитана на плечах тяжело шагнул через порог. И, очутившись в комнате, тут же опустился на единственный имеющийся в комнате стул. Мало того что стул был один-единственный, так он был еще и колченогий. Такое гостям не предлагают. Стул жалобно скрипнул под его грузным телом. Но все же устоял и не развалился.

— Никуда он и не уйдет уже, — заявил подругам незваный ночной гость, раскладывая на столе бумаги и извлекая из кармана самую обычную шариковую ручку в прозрачном корпусе и с синим колпачком.