Ледовый барьер - Дуглас Престон

Раздался шум обратной связи, затем из динамика донеслись обрывки голоса.

— Алло? — Раздались слова. — Алло?

То был искажённый голос Ллойда. Глинн склонился вперёд.

— Господин Ллойд, говорит Эли Глинн. Вы нас слышите?

— Да! Да, слышу! Но чертовски плохо, Эли.

— У нас некоторого рода радиопомехи. Нам придётся быть краткими. Сейчас происходит достаточно много событий, а мощность батарей ограничена.

— Почему? Чёрт возьми, что происходит? Почему со мной для ежедневного доклада не связался Сэм? От вашего чёртова капитана я никак не мог добиться прямого ответа.

— Произошёл несчастный случай. У нас погиб человек.

— Два человека, ты хочешь сказать. МакФарлэйн рассказал мне о происшествии с метеоритом. Чертовски жаль Рошфорта.

— Появилась новая жертва. Человек по фамилии Хилл.

Из динамика донёсся пронзительный писк. Затем вернулся голос Ллойда, он стал ещё слабее.

— … случилось с ним?

— Мы пока не знаем, — ответил Глинн. — Только что вернулись МакФарлэйн и Рашель Амира, они осматривали метеорит.

Он жестом указал МакФарлэйну на микрофон.

МакФарлэйн с величайшей неохотой придвинулся ближе. Он сглотнул.

— Господин Ллойд, — начал он. — То, что я скажу — голая теория, вывод на основе моих наблюдений. Но я считаю, мы ошиблись насчёт того, как погиб Нестор Масангкэй.

— Ошиблись? — Сказал Ллойд. — Что это значит? И какое это имеет отношение к смерти этого Хилла?

— Если я прав, самое непосредственное отношение. Я считаю, они оба погибли от того, что прикоснулись к метеориту.

На какой-то миг в бараке воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском и помехами рации.

— Сэм, это абсурд, — сказал Ллойд. — Я притрагивался к метеориту.

— Выслушайте меня. Мы полагали, что Нестора убила молния. Это правда, метеорит их к себе притягивает. Но Гарза может вам сказать, что взрыв в туннеле был порядка миллиарда вольт. Ни одна молния не может достичь такой мощи. Я внимательно осмотрел платформу и метеорит. Характер повреждений определённо указывает на то, что метеорит сам по себе высвободил массивный электрический удар.

— Но я прислонился к нему собственной, чёрт побери, щекой! И всё ещё жив.

— Мне это известно. Я пока не могу сказать, почему вас пощадило. Но другого объяснения нет. Туннель был пуст, метеорит укрыт от стихий. На него не действовало никакая иная сила. Похоже на то, что столб электричества вышел из камня, прошёл сквозь гнездо и платформу, распылив во все стороны оплавленный металл. А под платформой я нашёл перчатку. Единственную часть одежды Хилла, которая не сгорела. Думаю, он скинул перчатку, чтобы потрогать метеорит.

— Но зачем ему было делать что-то в этом роде? — нетерпеливо спросил Ллойд.

На этот вопрос ответила Рашель.

— А вам? — Спросила она. — Этот камень выглядит неописуемо странно. И не всегда можно предсказать, что выкинет человек, который видит его в первый раз.

— Господи Боже, это просто невероятно, — сказал Ллойд, затем немного помолчал. — Но вы можете продолжать, так ведь?

МакФарлэйн стрельнул взглядом в Глинна.

— Платформа и гнездо повреждены, — сказал Глинн. — Но господин Гарза утверждает, что их можно починить за двадцать четыре часа. Касательно самого метеорита, вопрос остаётся открытым.

— Почему? — Спросил Ллойд. — Он повреждён?

— Нет, — продолжил Глинн. — Похоже, на нём ни царапины. С того момента, как мы принялись с ним работать, я отдавал все распоряжения в расчёте на то, что он опасен. Сейчас — если доктор МакФарлэйн прав — мы знаем, что он опасен. Мы должны принять дополнительные меры предосторожности, чтобы загрузить камень на корабль. Но мы должны действовать быстро: слишком опасно оставаться здесь дольше, чем абсолютно необходимо.

— Мне это не нравится. Вы должны были выработать эти меры предосторожности раньше — ещё до отплытия из Нью-Йорка.

МакФарлэйну показалось, что глаза Глинна почти неощутимо сузились.

— Господин Ллойд, этот метеорит обманул все наши ожидания. Сейчас мы работаем вне параметров, очерченных изначальным анализом ЭИР. Такого не случалось никогда. И вы знаете, что это означает?

Ллойд не ответил.

— Мы прекращаем работу над проектом, — закончил Глинн.

— Вы не можете так поступить! — Резко заорал Ллойд, но приём уже ухудшился настолько, что МакФарлэйн напрягал все силы, чтобы расслышать его слова. — Я и слышать об этом не хочу. Ты меня понял? Глинн, добудь этот проклятый камень и доставь его мне!

Рация резко смолкла.

— Он прервал передачу, — сказал Гарза.

В бараке стояла тишина; все уставились на Глинна.

За его плечом МакФарлэйн видел Рокко, до сих пор занятого своим неприятным делом. Рука в перчатке удерживала на весу что-то похожее на часть черепа, с которого свисал глаз, удерживаемый лишь зрительным нервом.

Рашель вздохнула, покачала головой и медленно встала с деревянного стула.

— Так что же нам делать?

— Пока что помогите вернуть к жизни электростанцию. Как только появится энергия, вы двое займётесь этой проблемой, — сказал Глинн и повернулся к МакФарлэйну. — Где перчатка Хилла?

— Здесь, — ответил МакФарлэйн, усталым движением потянувшись к сумке.

Он вытянул из неё запечатанный мешочек и показал перчатку.

— Она кожаная, — сказал Гарза. — У бригады строителей перчатки из ткани.

Внезапно все смолкли.

— Господин Глинн?

Голос Рокко был настолько резок, а нотка удивления в его голосе настолько отчётлива, что все посмотрели на него. Он продолжал держать в руке часть черепа, на уровне подбородка, будто собираясь с ним сфотографироваться.

— Да, Рокко?

— У Фрэнка Хилла были коричневые глаза.

Взгляд Глинна метнулся с Рокко на череп, затем обратно, и на его лице застыл немой вопрос. Странным деликатным движением Рокко провёл манжетой своей рубашки по болтающемуся глазу, вытерев его начисто.

— Это не Хилл, — сказал он. — Глаз синий.

Глинн замер, словно прикованный взглядом к глазу, болтающемуся на ниточке нерва.

— Господин Гарза?

Его голос был очень спокоен.

— Слушаю, сэр.

— Соберите всех. Найдите Хилла. Используйте зонды, термосенсоры.

— Да, сэр.

— И будьте осторожны. Высматривайте мины-ловушки, снайперов. Не исключайте ничего.

Гарза растворился в ночи. Глинн взял у Рокко разбитый глаз и принялся вращать его, внимательно осматривая. МакФарлэйну показалось, что иной мог бы так рассматривать кусочек изящного фарфора. Затем Глинн подошёл к столу, где между обрывком брезента и морозильником были разложены части тела.

— Так, посмотрим, что тут у нас, — пробормотал он.

МакФарлэйн смотрел, как тот принялся в них копаться. Глинн брал в руки каждый кусочек, критически его осматривал, складывал на место и переходил к следующему, словно покупатель в мясном отделе супермаркета.

— Блондин, — сказал Глинн, поднося к свету крошечный пучок волос. Он принялся собирать кусочки головы. — Высокие скулы… коротко стриженные волосы… северные черты лица.

Он отложил их в сторону и продолжил осмотр.

— Татуировка с черепом на правой руке… Молод, возможно, двадцать пять лет.

Осмотр продлился ещё на пятнадцать минут, в течение которых никто из остальных не издал ни звука. Наконец, Глинн выпрямился и подошёл к раковине, чтобы помыть руки. Воды не было, так что он просто стряхнул с рук налипшую массу и вытер их полотенцем. Затем он прошагал через весь барак, прошёлся назад.

Внезапно остановился. Казалось, Глинн выработал решение. Он поднял со стола рацию.

— Томпсон?

— Да, сэр.

— Что с генератором?

— Бриттон везёт его сама, не захотела рисковать командой. Она говорит, Брамбеля доставят на берег, как только станет безопасно. Полагают, шторм утихнет к рассвету.

Рация пискнула, и Глинн переключился на другую частоту.

— Нашли Хилла, — произнёс скупой голос Гарзы.

— Слушаю.

— Его закопали под сугробом. Перерезано горло. Очень профессионально.

— Спасибо, господин Гарза.

Профиль Глинна был тускло освещён в свете аварийных ламп. На его брови выступила бусинка пота.

— Ещё в сарае доступа нашли пару снегоступов. Как и перчатка, они не наши.

— Понятно. Пожалуйста, доставьте тело Хилла в медицинский барак. Нам нужно, чтобы оно не застыло до прибытия доктора Брамбеля: это было бы неправильно.

— Так кто же этот другой? — Спросил МакФарлэйн.

Вместо ответа Глинн отвернулся и пробормотал что-то по-испански, достаточно громко, чтобы МакФарлэйн услышал:

— Вы не умны, mi Comandante. Совсем не умны.

Шторм утих, и двое суток прошли без каких-либо инцидентов. Охрану значительно усилили; штат часовых увеличили втрое, установили дополнительные камеры, а по периметру базы в снегу расставили датчики движения.