Темный принц - Кристин Фихан

— Твои раны почти зажили.

Она приподнялась, пораженная.

— Это невозможно.

Он отвел руки, чтобы ей было видно. Длинные белые шрамы. Ее глаза расширились от изумления. Глаза Михаила потемнели и вспыхнули огнем, опалив ее обнаженную грудь. Рейвен прикусила нижнюю губу и покраснела всем телом. Она вцепилась в простыню и натянула ее на себя.

Его белоснежные зубы блеснули в хищной улыбке — в нем проснулся мужчина. Он склонился к ней, скользнув губами по ее уху, и заговорил, обдавая ее горячим дыханием.

— Я целовал каждый дюйм твоего тела. Я побывал в каждом укромном уголке твоего сознания.

Он прикусил мочку ее уха, и по спине у нее пробежали мурашки.

— Румянец тебе идет.

Рейвен осознала, что она сидит, затаив дыхание, а по ее телу разливается тепло. Она прижалась лбом к его мускулистой груди, чтобы он не увидел ответную вспышку в ее глазах.

— Михаил, — предупредила она, — у тебя не получится изменить то, что я чувствую, как бы ты меня ни соблазнял. Я знаю, что не смогу думать иначе.

— Я слышу твои мысли, малышка. Ты закрыла свое сознание.

Сказанные шепотом слова соблазняли.

— Я дам тебе все, чего ты ни пожелаешь. Мне больше не вынести твоего несчастного вида.

Его рука тронула ее грудь и замерла там, где билось сердце.

У нее внутри все сжалось, когда она догадалась о его намерениях. Сладкий запах горячей крови смешался с его диким мужским ароматом. И прежде чем Рейвен смогла его остановить, его кровь потекла по его груди. Инстинктивно она прижала ладони к ране.

— Остановись, Михаил! Не делай этого! — с дикими от страха глазами крикнула Рейвен, и слезы хлынули из ее глаз. — Пожалуйста, скажи, что сделать, чтобы спасти тебя.

Отчаяние звучало в ее голосе.

— Ты можешь остановить это.

— Я не могу, Михаил. Прекрати, ты пугаешь меня! Она давила на рану изо всех сил, но кровь продолжала течь между пальцев.

— Твой язык обладает исцеляющей силой, как и твоя слюна.

Он сказал это мрачно, будто гипнотизируя, и откинулся назад, словно силы его убывали.

— Но не препятствуй моему решению. Может быть, ты и не хочешь жить, но я отказываюсь возвращаться в мир тьмы.

В отчаянии она склонила голову ему на грудь и провела языком по краям раны — она закрылась, словно ее и не было. Отвращение было в ее сознании, но не в теле. Что-то дикое в ней подняло голову, ее глаза стали сонными и чувственными. Тепло, свернувшееся в кольцо, распространилось по всему телу, и она почувствовала сильный голод, страстное желание. Она хотела большего, хотела наслаждения, дать которое мог только он.

Руки Михаила запутались в ее волосах, обхватывая голову и откидывая назад, открывая горло. Губами он прошелся по ее нежной коже, нашел неистово бьющуюся жилку.

— Ты уверена, Рейвен? — Он так чувственно прошептал это, что ее тело едва не растаяло в ответ. — Я хочу, чтобы ты была полностью уверена. Ты должна знать, что это твой выбор.

Она обвила шею Михаила руками, прижимая к себе его голову.

— Да.

Воспоминания о его губах, скользящих по ее лицу, о невыразимом наслаждении, проникавшем в душу, были так свежи, что любовный жар, слабость и восторг слились воедино. Она хотела этого, ей это было нужно.

— Ты отдаешься мне добровольно?

Он попробовал ее кожу на вкус, прижавшись языком к пульсирующей жилке, и спустился вниз к ложбинке между грудями.

— Михаил.

Его имя прозвучало как мольба. Она боялась, что он еще не в состоянии жить полной жизнью и слиться с ней.

Он легко поднял ее на руки. Его язык коснулся ее соска — раз, другой. Рейвен задохнулась, изогнувшись, чтобы быть ближе, ее тело чувствовало дикую страсть, которая поднимается в его теле. Она хотела быть, как он, такой же дикой, и даже подчинить его себе. Казалось, она плыла по воздуху, и каждое ее нервное окончание было оголено. Сладкий запах крови возбуждал ее.

Она вдохнула свежий воздух и распахнула глаза, всматриваясь в ночь. Та что-то нашептывала ей с той самой силой, с какой текла кровь Михаила. Над ее головой покачивались деревья, ветерок охлаждал ее тело и в то же время раздувал желание.

— Это наш мир, малышка. Почувствуй его красоту, услышь его зов.

Все это было похоже на фантастическую мечту: они плыли с легким туманом, становясь частью ночи. Над головой, среди листвы, играли в прятки звезды. Неясная луна блуждала за облаками, скользящими по небу. Рейвен всюду слышала звуки жизни. И ток древесных соков, и шорох грызунов, и хлопанье крыльев, и крик хищника, упустившего добычу.

Михаил поднял голову и закричал. Его крик был полон дикой радости. Раздался ответный крик. Рейвен слышала восторг в волчьем вое, он проник в ее сердце, и дикость, которая уже была в ней, стала еще необузданнее.

Михаил пронес ее по лабиринту тропинок глубоко в горы, пока они не оказались у входа в пещеру, уходящую глубоко вниз.

— Услышь это, — приказал он, шагнув в темноту. — Услышь, как земля поет для тебя.

Это было невероятно, но она видела залежи драгоценных камней по обеим сторонам узкого прохода, словно в туннель просачивался солнечный свет. Она слышала звук текущей воды, эхом отдающийся через анфиладу пещер. Летучих мышей, разговаривающих друг с другом, и землю, приветствующую всякую жизнь.

Михаил решительно шел к цели, уверенно двигаясь по лабиринту туннелей и с каждым шагом унося ее все дальше под землю, пока они не оказались в большом гроте, где клубился пар. Вода, пенясь, стекала вниз, наполняя целую систему озер. А вокруг мерцали кристаллы.

Он приблизился к самому дальнему озеру, вода в нем вспучивалась пузырями. Он погрузился в нее, продолжая держать Рейвен на руках. Их окутал пар, вода оказалась теплой и пенилась.

Пузырьки пощипывали кожу, дразня ее, словно сотни крошечных пальчиков, и лаская, как прикосновения язычка. Ленивыми, томными движениями Михаил стал омывать ее изящное тело, небольшие ступни, икры и бедра. Рейвен шевельнулась в его руках, закрыв глаза и отдаваясь ощущениям. Горячая карпатская кровь текла в ее венах. Карпатские желания боролись с человеческими запретами, на которых настаивало ее сознание.

Его руки скользили по ее плоскому животу, пальцы с трепетом прошлись по каждому шраму, стирая последние следы припарок и крови. Он ласкал ее спину, лицо и волосы. Михаил был так нежен, что ей хотелось плакать. Он ни разу не дотронулся до ее интимных мест и, тем не менее, разжег медленный огонь в ее крови, растекающийся по телу. Она страстно желала его.

Рейвен открыла глаза — синие, сонные, потемневшие от желания. Откинув голову, взглянула на него и привстала, чтобы омыть его тело. Каждым прикосновением она дразнила Михаила, воспламеняя его страсть. Пальцами она зарылась в его спутанные волосы, разметавшиеся по груди, скользила по его твердым мускулам, смывая кровь с его кожи. Крови было так много. Это встревожило ее, и она захотела, чтобы он взял питание от нее, восполнил то, что потерял.