Весенние ветры - Ольга Романовская

Приступ беспокойства миновал, можно было просмотреть вечернюю почту.

Зара была приятно удивлена, когда после завтрака, вопреки обыкновению, отец не ушел на службу. Не спешила и Апполина, теперь посещавшая Дворец заседаний ежедневно.

Все они молча сидели в гостиной и ждали появления Карана.

Карета была заложена, вещи уложены.

— Самое главное, будь благоразумной. Сперва думай, а потом говори. Да, вот еще что, полагаю, тебя не обременит время от времени сообщать мне, как идут дела. Я имею в виду не официальные отчеты, которые ты будешь давать своему начальнику, — улыбнулся Рандрин, — а обычную беседу минут на пять. Все-таки это первое твое серьезное поручение…

— Все-таки волнуешься? — слабо улыбнулась девушка, прислушиваясь, не идет ли дворецкий. В дорожном платье, пусть и сшитом из легкой ткани, было жарко, она не удержалась и расстегнула две верхние пуговицы.

— Волнуюсь и даже скрывать этого не буду. Ну что, Апполина, теперь мое поведение вписывается в рамки нормальных человеческих отношений? — пошутил Советник.

Полуэльфийка закатила глаза:

— К тебе определение 'нормально' вообще не применимо. Легкой тебе дороги, Зара! Пусть твой путь будет гладок, а ум — ясен.

В дверях появился Симуус и доложил, что оба мага ожидают на улице.

Пришло время прощаться.

Отец обнял Зару и сказал:

— Будь умничкой и не опозорь нашу фамилию! Извини, смотреть, как ты уезжаешь, не буду: заседание Совета через пять минут, я и так опоздаю. Надеюсь, простишь? Тебе с лихвой хватит Апполины: она и рукой помашет, и пару заклинаний прошепчет, может, даже, если расчувствуется, слезу пустит. А из меня все равно ничего путного не выйдет. Не забывай о нашем уговоре. Удачи и счастливого пути!

Когда девушка спустилась в холл, Рандрин уже ушел. Зато кузина никуда не торопилась (она была не столь щепетильна в вопросах утренних опозданий) и, стоя на лестнице, командовала слугами, выносившими вещи.

Зара с волнением преодолела порог отчего дома, жмурясь от яркого солнца, бросила взгляд на карету и стоявшего возле нее Карана. Он приехал верхом, но теперь спешился и о чем-то беседовал со вторым всадником. Наверное, это и есть тот самый обещанный телохранитель. Солнце мешало рассмотреть его повернутое в профиль лицо, поэтому девушке пришлось подойти ближе.

Каран заметил ее, поздоровался и галантно распахнул дверцу кареты. Обернулся и телохранитель. Лучше бы он не оборачивался!

Зара глубоко вздохнула, отвела глаза, но это не помогло. Рваный ритм дыхания никак не желал восстанавливаться, она будто захлебывалась воздухом, а трепыхавшееся где-то в районе желудка сердце обдало холодной волной нервной дрожи.

Меллон Аидара! Нет, но почему именно он!

Девушка оглянулась на дом, мысленно торопя Апполину, а потом, понимая, что молчание и так неприлично затянулось, обернулась к Меллону и выдавила из себя подобие приветливой улыбки:

— Доброе утро, сеньор Аидара, рада видеть Вас снова. Вот уж не думала, что именно Вы станете третьим участником нашей поездки.

— Доброе утро, сеньорита Рандрин. Признаться, я тоже.

— Вы что, знакомы? — удивился Каран.

— Да, в одной школе учились, потом часто встречались у общих знакомых, — пришел на помощь былой возлюбленной баронет. Голос у него был бесцветный, тон — вежливый и спокойный. Зара даже удивилась: раньше он не мог похвастаться таким самообладанием. Неужели так сильно изменился за год?

— Меллон, можно Вас на пару слов? — ей необходимо было все прояснить, чтобы избежать ложных догадок.

— Разумеется, сеньорита Рандрин.

Молодой человек спешился и, передав поводья кучеру, подошел к ней.

Девушка отвела его в сторону, так, чтобы ни Каран, ни появившаяся в дверях Апполина, ни слуги не могли их слышать, и тихо сказала:

— Поверьте, я ничего не подстраивала, я ничего не знала! Для меня Ваше появление здесь стало сюрпризом.

— Неприятным, я полагаю? — кисло улыбнулся Меллон, внимательно глядя ей в глаза. — То, что Вы не причастны ко всему этому, я знаю. Мне предложили, я согласился, но до вчерашнего вечера также пребывал в счастливом неведении насчет того, кого мне предстоит охранять. Не бойтесь, то, что когда-то было между нами, никак не отразиться на выполнении моих обязанностей. Успокойтесь, — тут он сделал паузу, — Зара, я не доставлю Вам хлопот. А теперь пойдемте, Вам лучше сесть, а то Вы такая бледная.

— Неужели заметно? — ужаснулась она.

— Как другим — не знаю, а я вижу. Вот теперь уже лучше. Еще раз заверяю, у Вас нет никаких поводов для беспокойства.

Баронет протянул ей руку, Зара, немного помедлив, оперлась об нее и позволила довести себя до кареты. Заметив, что Апполина обеспокоено смотрит на нее, девушка вымученно улыбнулась: не хватало еще, чтобы и она, и Каран были в курсе их отношений.

То ли полуэльфийка поверила, то ли просто вошла в положение, но ни словом не обмолвилась о нездоровом цвете лица кузины. Проследив, чтобы все вещи были погружены и надежно закреплены, она подошла к Заре и протянула ей какую-то бутылочку. Надпись на эльфийском гласила что-то, вроде 'Заживитель'.

— Что это? — девушка с интересом повертела склянку в руках. Она была матово-зеленой, ничего не разглядеть.

— Настойка, которая помогает восстанавливать силы после тяжелых физических и моральных ранений.

Моральных ранений?

Видя, что Зара не понимает, Апполина пояснила:

— Я имела в виду увечья, вызванные ментальной магией. Не вся она направлена на причинение боли путем разрыва тканей. Полагаю, твой телохранитель понимает о чем я говорю.

— Понимаю, сеньорита Рандрин, — вежливо склонил голову в поклоне Меллон. — Но в Мангеше нет ментальных магов такой силы, к счастью, они вообще редко встречаются. А если даже и найдутся, то, уверяю, я не позволю причинить вред дочери Советника.

Зара усмехнулась. Значит, она для него дочь Советника… Какая же короткая память у любви!

Слова прощания были сказаны, звонко щелкнул, рассекая воздух, кнут, и карета тронулась.

Девушка радовалась тому, что мужчины путешествуют верхом: ей необходимо было побыть наедине сама с собой, привести мысли в порядок. Делая вид, что перебирает бумаги, она отчаянно пыталась не думать о том, что было связано с тем кареглазым всадником, что ехал чуть впереди Карана.

Целый год… Время… Будто его и не было! Вся горечь снова поднялась из глубин сердца, нахлынула удушливая тоска, как недавно, под окнами Департамента магической обороны, только теперь она обрела цвет и форму.

Она думала, что встреть она его случайно на улице, легко сможет поздороваться, вежливо осведомиться о здоровье и пройти мимо — в реальности все оказалось иначе, намного сложнее. Может быть, это Арилан виноват: говорил с ней о любви, целовал… Ее ведь до этого целовал только один мужчина. Тот, который вполголоса что-то объяснял Карану.